Луиза Пенни - Время предательства

Старший инспектор Гамаш почти не сомневался: план состоит в том, чтобы ускорить грядущий коллапс. Обрушить туннель. Мост. Большую развязку.

Но с какой целью?

И опять Гамаш напомнил себе, что причина сейчас гораздо менее важна, чем мишень. Он знал, что атака неминуема. Она почти наверняка произойдет в ближайшие несколько часов. Гамаш предполагал, что объект атаки находится в Монреале, но он может находиться и в Квебек-Сити. В столице. Впрочем, он может находиться в любой точке провинции Квебек.

Ему пришло еще одно сообщение из зоопарка, на этот раз от Жерома Брюнеля: «Одри Вильнёв работала в министерстве транспорта в Монреале. Клерком».

Гамаш задумался на секунду, прежде чем написать ответ. Всего два слова. Нажал клавишу «отправить», завел машину и покинул тюремную парковку.

– Зоопарк Гранби? – спросила Ламбер. – Они входят в систему через архив зоопарка. Мы их поймали.

Через громкую связь телефона Сильвен Франкёр в своем кабинете слышал, как старший инспектор Ламбер молотит по клавиатуре. Стремительная поступь охотника за шпионом.

В его кабинет вошел Тесье, и Франкёр выключил громкую связь.

– Я уже ехал в ту деревню, когда мы отследили телефон и машину Гамаша.

– Он уехал из деревни?

Тесье кивнул:

– Направился в ЗООП. Мы появились там несколько минут назад, но он уже уехал.

Франкёр вскочил с кресла:

– Он заходил внутрь?

Он выкрикнул это так громко, что ему показалось, будто рвется кожа в горле. Он не удивился бы, если бы частицы его плоти залепили лицо этого недоумка.

– Мы не предполагали, что он покинет деревню, – стал оправдываться Тесье. – Мы вообще думали, что он отдал машину и свой сотовый кому-то другому, чтобы отвлечь нас, но потом поняли, что его машина стоит возле ЗООПа. Мы подключились к камерам наблюдения и убедились, что это Гамаш.

– Ты долбаный кретин. – Франкёр перегнулся через стол. – Он знает?

Старший суперинтендант испепелял подчиненного взглядом, и Тесье показалось, что у него на миг остановилось сердце.

Тесье кивнул:

– Он знает, что человек в ЗООПе – не Арно. Но это ничего ему не дает.

Тесье сам ликвидировал Арно, как Арно должен был ликвидировать себя много лет назад. Пулей в висок.

– А где Гамаш теперь? – спросил Франкёр.

– Едет в Монреаль, сэр. Направляется к мосту Жака Картье. Мы за ним следим. Больше не упустим.

– Ну конечно не упустите, идиоты! – рявкнул Франкёр. – Он и не хочет, чтобы его упустили. Он хочет, чтобы мы за ним следили.

«Он направляется к мосту Жака Картье, на восток Монреаля, – подумал Франкёр, собирая мечущиеся мысли. – Не исключено, что он едет сюда. Арман, ты что, такой смелый? Или такой глупый?»

– Есть еще кое-что, сэр, – сказал Тесье, глядя в свой ноутбук (посмотреть в убийственные глаза Франкёра он не осмеливался). – Брюнелей в Ванкувере нет.

– Конечно нет. – Франкёр снова включил громкую связь телефона. – Ламбер? Говорит Франкёр. Наш шпион – доктор Жером Брюнель.

Из динамика донесся жесткий голос Ламбер:

– Нет, сэр. Не Брюнель. Ведь это он был замечен нами несколько дней назад, верно?

– Верно, – кивнул Франкёр.

– Нынешний шпион гораздо искуснее. Возможно, Брюнель – один из взломщиков, но я, кажется, знаю, кто второй.

– Кто?

– Агент Иветт Николь.

– Кто?!

– Она некоторое время работала у Гамаша, но он ее выгнал. Посадил в подвал.

– Постойте, я ее знаю, – сказал Тесье. – Сидит в мониторинговой. Жуткая такая уродка.

– Это она, – подтвердила Ламбер. Во время разговора они слышали, как ее пальцы стучат по клавиатуре. Прижимают агента Николь к земле. – Я привлекала ее в наш отдел, но она не сработалась с людьми. Ущербная какая-то. Я отправила ее назад.

– Это она? – переспросил Франкёр.

– Думаю, да.

– Встречаемся в подвале.

– Слушаюсь, сэр.

– Выясни, куда едет Гамаш, – приказал он Тесье и пошел к двери.

Возможно ли, чтобы люди Гамаша работали за пределами управления Квебекской полиции? Или они все время находились здесь, прямо у них под носом? В подвале? Это могло бы объяснить их сверхвысокую скорость.

А Гамаш прятался в той деревне в качестве ложной цели.

Да, думал Франкёр, спускаясь в подвал, этот смелый ход вполне в духе Гамаша.

Инспектор Ламбер уже стояла перед запертой дверью, когда появился старший суперинтендант Франкёр с двумя плечистыми агентами.

Франкёр отвел Ламбер на несколько шагов в сторону и прошептал:

– Они могут находиться там?

– Это возможно, – ответила Ламбер.

– Вышибайте дверь, – приказал Франкёр агентам.

Один вытащил оружие, а другой ударил по двери ногой. Дверь с громким хлопком распахнулась, за ней обнаружилась крохотная комнатка с рядами мониторов, клавиатурами, терминалами, горами оберток от конфет, плесневелых апельсиновых корок и банок из-под лимонада, но людей там не оказалось.

Ламбер села за стол, нажала несколько клавиш.

– Ничего. Она работала не отсюда. Но дайте-ка я проверю кое-что.

Она быстро прошла по коридору к другой двери, отперла ее и позвала Франкёра.

– Что я тут должен увидеть? – спросил Франкёр.

– Старую аппаратуру, конфискованную у хакеров. Кладовая должна быть набита битком.

Кладовая не была набита битком.

– Чего не хватает?

– Спутниковых тарелок, кабелей, терминалов, мониторов, – перечислила Ламбер, разглядывая опустевшую кладовку. – Умная сучка.

– То есть она может быть где угодно – вы это хотите сказать? – спросил Франкёр.

– Где угодно, но, скорее всего, в таком месте, где для подключения к Интернету необходима спутниковая тарелка. Одну она взяла, – сказала Ламбер.

Франкёр знал, где эта тарелка.

Доктор Брюнель и агент Николь скопировали файлы на флешку и собрали все документы.

– Идемте, агент Николь, – позвала суперинтендант Брюнель, стоя у открытой двери.

– Секундочку.

– Немедленно! – рявкнула Тереза Брюнель.

Николь сидела на краешке стула, готовая броситься к выходу. Но ей оставалось сделать последнее. Она знала: они придут и будут проверять компьютер. Так пусть найдут маленький подарочек от нее. Несколькими последними ударами по клавишам она подложила им логическую бомбу.

– Жрите, говнюки, – сказала она и разлогинилась.

Гончих это не удержит, но неприятный сюрприз их ждет.

– Скорее, – поторопила ее суперинтендант Брюнель.

В ее голосе не слышалось паники – только требовательность.

Доктор Брюнель и Жиль уже ушли, и в старой школе оставалась одна Николь. Она выключила компьютеры, в последний раз посмотрела на них. За последние дни они стали для нее настоящей семьей. Отец гордился ею, но не понимал ее. Родственники считали ее чокнутой, чурались ее.

И если уж честно, она о них тоже была невысокого мнения. Обо всех них.