Наталья Александрова - Любовь, морковь, свекровь

«Бред какой-то, – подумала Лола, – что я тут делаю? Препираюсь с чужой свекровью? Этак недолго и с ума спрыгнуть…»

– Послушайте, – начала она как могла твердо, – я вам совершенно официально заявляю, что я не Алина Сергеевна, не жена вам и не невестка. Я вообще ничья жена, потому что не замужем.

Мужчина досадливо вздохнул и обхватил голову руками, его мать же очень обрадовалась.

– Ну, я, как всегда, права, – удовлетворенно сказала она, водружая свои очочки на переносицу, – эта дрянь нанюхалась кокаина и окончательно спятила! Это же надо до такого дойти – не помнит, кто она есть!

– Да откуда бы она его взяла, кокаин-то? – устало сказал мужчина. – Она же месяц из дома не выходила! Или, может быть, ей на дом привозят? Тогда скажи кто?

– Ну, значит, накололась! – безапелляционно заявила «свекровь». – Может, у нее припрятано было где-то… Или этот доктор все ходит…

– Тихо! – крикнул мужчина. – Не надо об этом…

– Все равно я права! – тетка неожиданно подобралась к Лоле и сдернула с нее одеяло, потом схватила руку и поднесла к свету.

– Что вы делаете? – Лола забилась в ее руках, но мерзкая тетка держала крепко.

– Ну, вот видишь, мама, ничего нет, вены не исколоты! – с заметным облегчением в голосе сказал мужчина, которого горничная назвала Олегом Иванычем.

– А на ногах? – старуха ловко обхватила Лолу поперек туловища.

Лола задрыгала ногами, стремясь попасть пяткой в подбородок своему, с позволения сказать, муженьку. Не попала, он поймал ее за ноги и рассмотрел вены. Если бы не дурацкая сорочка с цветами! Если бы на ней была надета хоть какая завалящая пижама! Хоть китайская с Микки-Маусом! Хоть турецкая в ягодку! Тогда Лола не чувствовала бы себя такой униженной.

– Ну, не знаю… – протянула старуха, – кажется, они еще в пупок колются…

Представив, что сейчас задерут сорочку, Лола зарычала и решила, что убьет их всех, пускай только попробуют.

Раз они решили действовать силой, у нее тоже развязаны руки.

– Мама, прекрати немедленно издеваться над моей женой! – загремел мужчина, и, как ни странно, старуха послушалась.

Она вышла, поглядев на Лолу из-под очков с такой злобой, что в воздухе еще долго потрескивали искры.

– За что эта женщина так меня ненавидит? – вслух удивилась Лола.

– Ну… – протянул мужчина, – ты же понимаешь, детка… свекровь, невестка…

«Опять двадцать пять! – вздохнула Лола. – Он снова принялся за старое!»

– Дорогая, – «муж» взглянул на часы и помрачнел, – мне и правда пора. Так что не валяй дурака, пожалуйста, у меня очень важные переговоры, никак не могу опоздать.

– Но что со мной будет? – крикнула Лола, но он уже ушел.

Лола быстро переоделась прямо под одеялом и почувствовала себя гораздо увереннее, хотя футболка и была велика на два размера. Оглядываясь на дверь, она вылезла из осточертевшей кровати и обошла спальню. Экскурсия ничем не порадовала. Платяной шкаф открыть не удалось, пришлось довольствоваться тем, что было. Лола подошла к окну. За окном был абсолютно незнакомый двор – газон, кустики, клумба с бархатцами и петуньей, а вдалеке – зеленые ели. Лола могла поклясться чем угодно, хоть благополучием своего дорогого Пу И, что прежде она никогда не видела этот пейзаж.

– Что ж, – сказала Лола вслух, – примерно этого я и ожидала.

Удалось сообразить только, что она находится за городом, очевидно в большом комфортабельном доме, и что комната ее расположена на втором этаже. Тут Лола почувствовала настоятельную потребность освежиться. По утрам она обычно принимала ванну с тонизирующими солями. Либо добавляла в воду несколько капель апельсинового масла, для кожи и хорошего настроения. Конечно, в таких условиях о ванне не может быть и речи, не то место, чтобы расслабляться в ванне, но душ все же принять необходимо.

Снова открылась дверь, и появилась горничная. Боязливо оглядываясь на Лолу, она замела в совок остатки завтрака.

– Послушайте… – Лола сделала шаг к ней, но горничная метнулась в сторону, как будто была дикой серной, а не женщиной средних лет весьма плотной комплекции.

– Костя! – истошно заорала она, и на пороге возник здоровенный парень самого устрашающего вида.

Парень сложил на груди толстые, как бревна, руки и с угрозой уставился на Лолу. Очевидно, горничная позвала его для поддержки.

– Что вы себе позволяете? – возмутилась Лола. – Отчего вламываетесь в комнату без стука?

В рядах прислуги произошло небольшое смятение. Горничная с охранником переглянулись, потом сделали более приветливые лица.

– Простите, Алина Сергеевна, – пробормотал парень, – это все Татьяна…

Он попятился и исчез с Лолиных глаз.

– Мне нужно в ванную, – угрюмо сказала Лола, – есть в этой тюрьме санузел?

– Но, Алина Сергеевна, – изумлению горничной не было предела, – вы же сами так захотели…

– Что захотела? – заорала Лола. – Отменить утренний душ? И вечернюю ванну? Вообще дала зарок не мыться тринадцать лет, как монах-схимник?

– Но вы же сами приказали так оборудовать ванну… в смысле, что незаметно.

Лола демонстративно оглянулась. Комната была большая и просторная, при всем желании ванну там спрятать было негде.

– Вы, наверное, забыли… – горничная снова слащаво заулыбалась, – это бывает, вы не волнуйтесь… я вот тоже засунула куда-то брошечку… красивая такая брошечка была, с камушком… думала, что потеряла, а оказалось – она в вазе лежит, а ваза – на буфете, так что снизу и не видно. И как я ее туда умудрилась положить… не иначе, не в себе была… вот как вы…

Тут она осеклась и снова шарахнулась в сторону, потому что на лице у Лолы, надо полагать, выразилось такое, что сильно испугало горничную. Однако Лола решила взять себя в руки, иначе она так и не добьется у мерзкой тетки, где же в этом гадюшнике находится санузел.

– Короче, – процедила она, – показывай, где что…

Горничная подвела ее к стене и нажала какую-то кнопку. Открылась дверца, незаметная, оклеенная такими же зелеными обоями, как и стены.

– Идиотство… – пробормотала Лола.

Помещение было маленькое, ванны вообще не было, только душевая кабинка.

«И то хлеб! – подумала Лола. – Но вообще все это – форменный кретинизм. Кому пришло в голову оформить спальню в зеленых тонах? Это же каждое утро будешь расстраиваться, что ты бледная и немощная. Цвет лица в этой спальне кажется ужасным, краше в гроб кладут…»

– Уж не знаю, почему вам так захотелось… – тараторила горничная, – но ваше слово – закон, Олег Иваныч распорядился…

«Врет и не краснеет, – подумала Лола, – мерзкая баба…»

– Ты что – с ними в доле? – спросила она, кивнув на окно, откуда раздавался шум отъезжающей машины.

Надо полагать, ее «муженек» отбыл на свои важные переговоры.