Наталья Александрова - Любовь, морковь, свекровь

Тот все отнекивался: я, говорит, тебе расскажу, а ты меня тут и кончишь! Я живой тебе буду ни к чему! Вот когда до места доберемся, до самого Питера, тогда я тебе все выложу!

А старший страшно так на него посмотрел, заточку достал и говорит:

– Вот если не расскажешь, тогда точно замочу! Выкладывай сейчас же все, что знаешь!

Тот сперва упирался, а потом видит – так и так помирать, все и выложил. Кишка у него тонка оказалась. Рассказал, что зовут его тетку Анна Николаевна Сычева, что сокровище у нее спрятано в тайнике под изразцами… может, еще что рассказал бы, да старший, уголовник тот, ткнул его в горло заточкой и говорит:

– Правильно ты сказал: живой ты мне ни к чему, только лишняя обуза. Вдвоем мы отсюда не выберемся. А я, так и быть, тетку твою отыщу и привет ей от тебя передам! – и похабно так рассмеялся.

Ну, а я-то думаю – если он товарища своего запросто так пришил, так насчет меня и вовсе не задумается! Ему человека убить – как комара прихлопнуть! Значит, надо мне быстрее решаться, или сейчас, или никогда. Пока уголовник этот на дружка своего умирающего смотрел, я тихонько приподнялся, сзади к нему подобрался и тем булыжником по затылку его со всей силы приложил! Он и звука не издал, как куль с мукой, набок завалился. Я над ним наклонился, смотрю – а он уже и не дышит. А второй, молодой-то, еще жив был, на меня смотрел, будто сказать что-то хотел, да не мог. Но тоже скоро помер. Я их обоих в овражек скинул, валежника сверху набросал да поехал скорее оттуда. Хоть и страшная дорога, а там оставаться еще страшнее показалось. В общем, Сибирь большая, так никто их и не нашел…

Анатолий немного помолчал.

– А потом-то, как ты потом на это дело снова вышел? – поторопил его Маркиз.

– Тогда я про эту историю считай что забыл, очень уж не хотелось мне ту ночку вспоминать… да и не больно я в сокровища всякие верил, думал, так тот зэк попусту натрепал. А уже теперь, в этом году, завелась у меня одна подруга. Неплохая такая женщина, официантка в кафе, аккуратная, готовит хорошо, и все при ней. Ну, ходил я это к ней, ходил, она уж стала мысли всякие на мой счет думать, а потом случайно на лестнице был, когда почтальон к соседям пришел и спросил Сычеву Анну Николаевну. Ну, тут меня как громом ударило. Вспомнил я Сибирь и ночку ту… Думаю, вдруг и правда у бабки сокровище припрятано? Только как бы его отыскать? Зэк-то тот не успел в подробностях все рассказать, про какие-то изразцы только заикнулся.

А тут, как нарочно, Верку встретил, жену свою бывшую. Она к той бабке ходила уколы делать и прочее, по своей медицинской части. Ну, я к ней тогда подкатился, так и так, вроде хочу снова семью создать, детей воспитывать… она, дура, и поверила. Тоже, сказать, много лет без мужика, понять можно. Я ей конфет покупал и цветочков, она и совсем разомлела. И выложила все, что про тайник знала. Выходит, не наврал тот молодой зэк перед смертью.

Ну, как я все разузнал, у Верки ключ от бабкиной комнаты стащил, копию с него сделал да и залез к этой старухе ночью. Открыл тайник, а она тут и проснись. Увидела меня, перепугалась. Я уж хотел ей подушкой рот закрыть, чтобы шума не подняла, да не пришлось, без меня обошлось дело. Пока я до нее дошел, старуха на кровати приподнялась. Хочет закричать, а не может, только рот разевает. Потом посинела вся и обратно на кровать плюхнулась. Я до нее добрался, смотрю – а она уже того, мертвая… ну, забрал я, понятное дело, часики из тайника… сперва-то расстроился, думаю – что это за сокровище, одни часы! А потом посветил на них фонариком, а камушки-то как засверкали! Ну, тогда успокоился…

– И деньги старухины тоже из тайника прихватил? – поинтересовался Маркиз.

– Ну, там всего-то тысяч пятьдесят было!

– Это она на похороны свои отложила!

– Что же, так и оставлять их без присмотра? Все равно бы кто-нибудь к рукам прибрал! Тем более что мне деньги тоже очень нужны были, а часики-то эти пока еще продашь, не такое это простое дело, вещица редкая, дорогая…

– Ну-ну! – Маркиз брезгливо посмотрел на Анатолия.

– Может, все-таки в топку его? – подал голос Касьян, до сих пор внимательно слушавший рассказ.

– Стоило бы, – вздохнул Маркиз, – да противоречит это моим принципам… да и пригодится еще этот субъект.

– Я пригожусь! Пригожусь! – заныл Анатолий, умильно заглядывая в глаза Маркизу. – Все, что прикажете, сделаю!

– Сделаешь, – кивнул Леня. – Хотя ты, конечно, думаешь, что, как только выйдешь из этого гаража, тут же скроешься от нас, и поминай как звали. Но тут ты здорово ошибаешься. Знаешь, дорогой, кому ты в Сибири голову проломил?

– Понятия не имею, – честно сознался бывший дальнобойщик, – зэку какому-то…

– Знаменитому уголовному авторитету по кличке Куроед. И если мы только намекнем кому следует, что это ты Куроеда замочил, – жить тебе не больше часа, потому что за тобой будет охотиться вся уголовная общественность.

Анатолий, и до того не отличавшийся румянцем, еще больше побледнел, на лбу у него выступили мелкие капли пота.

– Так что в твоих интересах в точности выполнять все, что я тебе прикажу! – закончил Маркиз. – Пока свободен, но в ближайшее время жди от меня звонка. И вот еще что: «мерс» тот угнанный изволь хозяину вернуть! Человек, понимаешь, без машины как без рук, а он на ответственной работе!

– Да как же я верну, когда он уже у Саныча? – оторопел Анатолий.

– А вот это уж твои проблемы! – отрезал Маркиз. – С Санычем как хочешь объясняйся, а машину чтобы завтра же пригнал на улицу Топтыгина, к телецентру!

Он покинул гараж Анатолия, и братья Уклейкины дружно последовали за ним.

– А откуда ты про этого Куроеда знаешь? – спросил Касьян, когда они достаточно удалились от гаража.

– Про какого Куроеда? – удивленно переспросил Маркиз. – А, ты про это… да не знаю я никакого Куроеда! Так, первое ляпнул, что в голову пришло…

Маркиз с братьями Уклейкиными вышли на оживленную улицу и направились к оставленной неподалеку машине. Вдруг на глаза им попалась уличная собачонка, перебегавшая дорогу, направляясь куда-то по своим собственным собачьим делам. Она не успела добежать до противоположного тротуара, увидев мчащуюся навстречу машину.

Собака бросилась назад, заметалась в растерянности и устремилась прямо под колеса сверкающего черного «Форда». Еще секунда – и несчастная собачонка погибла бы под машиной, но Демьян Уклейкин бросился на проезжую часть и в стремительном прыжке буквально выхватил шавку из-под колес.

«Форд» резко затормозил, из него выскочил разъяренный водитель и заорал:

– Эй, мужик, ты что, совсем сдурел? Тебе жить надоело? Это, конечно, твои проблемы, а только мне из-за тебя на зону отправляться не в кайф! Хорошо, тормоза не подвели!