Дарья Донцова - В когтях у сказки

– Никого я не видела, – возразила я.

Лаврова молитвенно сложила руки.

– Виола, дорогая, очень вас прошу, напридумывайте что-нибудь! Скажите например, что-то в таком духе: «Я ощутила могильный холод, услышала шорох, по моим ногам пролетел ветерок…» Помогите мне! Вы звезда, вас будут слушать, разинув рот. Сюда потянутся клиенты.

– Вроде гостиница создана только для богатых и знаменитых, – отбивалась я.

– Сейчас не до жиру, быть бы живу, – пригорюнилась хозяйка, – я отменяю фейсконтроль, приму каждого, кто готов заплатить. Пусть он беден как мышь, кредит на отдых взял, я ему кланяться буду. Только от вас зависит моя судьба. Помогите мне, и я вам тоже плечо подставлю, когда понадобится. Поверьте, Марина Лаврова надежный, верный друг.

– Ладно, – согласилась я. – Но не стану врать, что видела фантом, в самом деле опишу дрожь в спине, шевеление волос на макушке и еще что-нибудь вроде этого… Пойдет?

Собеседница вскочила и обняла меня.

– Вы гений! Сразу ухватили суть! Значит, завтра в одиннадцать утра.

– А что случилось с Леной Фокиной? От чего она умерла? Правда, что у нее аллергия на арахис? – спросила я.

– Да, – помрачнела Марина Ивановна, – именно так. Сначала Светлана Иосифовна, потом девочка, у обеих невосприятие орехов. Прямо чудовищное совпадение. Зачем они ели то, что им запрещено?

Я поежилась.

– Не обязательно лопать орехи, бывает, что арахисовое масло содержится в пирожных, печенье. Вы отцу ее сообщили?

– Лично с ним не беседовала, – поморщилась Лаврова, – с его управляющим общалась. Тот весьма равнодушно отреагировал: «Сообщите сумму, необходимую для транспортировки тела, вышлю ее незамедлительно. Хозяин вместе с семьей улетел отдыхать, связи с ним нет, если ваши люди не могут отправить тело, пришлю своих сотрудников».

– Бедная девочка, – пожалела я Фокину, – даже останки ее никому не нужны.

Марина Ивановна прикусила губу.

– Ребята, которые живут в Доме здоровья, эти БННД, порой сами виноваты в том, что от них отвернулись родные. Возьмем ту же Лену. На первый взгляд – сплошное несчастье. Мать умерла, отец женился на другой, у мачехи свой ребенок. Елена лишняя. Так?

Я кивнула.

Лаврова вытащила из кармана кофты махрушку и стянула волосы в хвост.

– Ирина Петровна, матушка Лены, в последний год жизни принимала наркотики, но врач выписывал ей их в малом количестве. А муж стал добывать для жены обезболивающие препараты незаконным путем, грубо говоря, покупал их у дилера, не мог смотреть, как супруга мучается. У Лены приближался день рождения, она созвала гостей, но отец запретил праздник, сказал: «Мама умирает, не до веселья сейчас». Дочка заплакала, стала просить, чтобы он все же разрешил собрать подруг. Она мечтала о подарках, о торте со свечками, о маме, которая именно сейчас собралась покинуть бренный мир, дочь не думала. Но отец остался непреклонен. Через три дня его задержали при покупке очередной партии наркотика. Бизнесмен объяснил полицейским, почему так поступает, и, возможно, в ход пошла некая сумма денег. Случившееся замяли. А следователь сказал Фокину: «На вас поступил донос, звонила девочка». И дал послушать запись телефонной беседы. Не успел Фокин одно предательство родного ребенка пережить, как к нему заявилась налоговая полиция. И что оказалось?

Рассказчица замолчала.

– Лена опять сдала папу? – предположила я.

– Да, – подтвердила Лаврова. – Она залезла в его кабинет, порылась в бумагах, сделала фото кое-каких документов и отправилась к налоговикам. У Фокина-старшего возникли большие неприятности. Талантливая комбинация, если учесть юный возраст доносчицы. Вас еще удивляет, что девочка очутилась у нас? Отец обозвал ее сестрой Павлика Морозова и с той поры не желает общаться с дочкой. Кстати, женился он не так давно, девочка уже у нас к тому времени жила, мачеху и ее дочку она никогда не видела. Лену в Доме здоровья никто не любил – едва приехав, Фокина начала бегать к Анне Семеновне и наушничать. Подсматривала за всеми, подслушивала, записывала на айфон что видела. Ее ни в одну компанию не принимали. Да, у нас есть те, кого родные сдали, не желая заботиться о ребенке. Например, отцу Юры Завьялова реально наплевать на сына, он его даже на Новый год не поздравляет, про день рождения парня не помнит. И у Аглаи похожая история. А вот их ближайшего друга Алешу бабушка поймала у колыбели братика в тот момент, когда Васин на лицо двухмесячного ребенка подушку положил. Хорошо, пожилая дама в детскую заглянула. Алексей никакой вины за собой до сих пор не признает, отчаянно лжет, что братик много срыгнул и он ему просто личико вытирал. Подушкой? Странно, но, может, это и так. Я о нем ничего дурного сказать не могу, хороший мальчик, никаких от него неприятностей, добрый, приветливый, правда, учится плохо. Олесю Николаеву, звезду нашего театрального коллектива, в Дом здоровья привезли из-за старшей сестры. Тут обратная ситуация, это сестра Олесю пыталась убить – ночью подошла к ее кровати и воткнула ножницы в грудь мирно спящей сестренки. Это была уже не первая попытка старшей девочки лишить жизни младшую, и вот Николаева у нас.

– Следовало отправить малолетнюю преступницу в психиатрическую клинику, – возмутилась я.

Марина Ивановна зевнула.

– Все не так просто. Отец Олеси беден, но хорош собой. Он был фитнес-тренером, жена его, мать девочки, умерла. На красавца-спортсмена положила глаз богатая бизнесвумен с дочкой от первого брака. Олеся отличница, красавица, умница, талантливая художница. А сводная старшая сестра ленивая толстуха без друзей. Всякий раз, когда Леся приносила из школы грамоты, старшенькая закатывала истерики. Ножницы она в младшую решила всадить, когда та победила на международном конкурсе рисунка. Мачеха сказала мужу: «Твоя дочь специально мою дразнит. Выбирай: или Олеся живет в Доме здоровья, а ты со мной, ездишь на «Бентли», веселишься в Париже, тратишь без счета деньги с платиновой карты, или девчонка остается с тобой, но тогда ты снова станешь нищим инструктором по подъему гантелей, владельцем однушки около бетонного завода».

– И добрый папенька выбрал сладкую жизнь, – процедила я сквозь зубы и встала. – Пойду лягу, поздно уже.

– Хороших вам снов, – пожелала Марина Ивановна. – Завтра придете утром на брекфест-урок?

– Что это такое? – спросила я.

– Во время завтрака можно будет задать вопросы специалисту по межличностным отношениям, – объяснила Лаврова. – Раз в неделю мы приглашаем какого-нибудь ученого. Постояльцам очень нравится обучаться во время еды. Сейчас клиентов мало, поэтому будут еще и наши сотрудники, естественно, руководящие. Начало в девять, длительность час. Как раз до съемки успеете.