Наталья Александрова - Шанс на миллион долларов

Денег от страховки, которые они поделили с братом пополам, хватило на скромную жизнь, учеба в институте подходила к концу, но вопрос с работой оставался открытым. Ленины однокурсницы, посматривая на нее свысока, обсуждали между собой, в какую престижную фирму устроят их родители благодаря своим друзьям и связям. Лене приходилось рассчитывать только на собственные силы, на свои способности, знания и трудолюбие, то есть рассчитывать ей было не на что – так, по крайней мере, считали ее однокурсницы.

Когда были живы родители, у Лены с братом были хорошие отношения, они с детства дружили, хоть он и старше на восемь лет. Брат женился рано, в двадцать четыре года: привел Ангелину – худенькую, невысокого роста, какую-то незаметную. Лена сразу поняла, что матери она не понравилась, но мама ничем не показывала своего отношения, наоборот, была с Ангелиной преувеличенно любезна. Сама Лена как-то не могла найти с женой брата точек соприкосновения, да особенно и не стремилась к сближению. Когда пришло сообщение о смерти родителей, Лена с братом горевали вместе, как раньше в детстве, когда они все делали вместе. Он приходил вечерами в комнату Лены, и они сидели, обнявшись, на диване, Лена плакала у него на плече, он только гладил ее и вздыхал. Но Лене становилось легче от присутствия родного человека.

Ангелина после смерти родителей расцвела пышным цветом. Для начала она прекратила утешительные посещения брата, да он и сам понемногу отвлекся – семья, работа отнимали много времени. Ангелина задалась целью показать Лене, кто в доме хозяйка, и довольно скоро в этом преуспела. Все складывалось из мелочей, жаловаться брату было бы просто глупо – мужчины не обращают внимания на такие вещи. Тем более что вначале Лена была в таком состоянии, что вообще не реагировала на окружающих. Именно тогда она встретила Вовчика.

Вовчик был другом детства. Еще давно, когда они с родителями жили в маленькой двухкомнатной квартирке в пятиэтажке на Малой Охте, соседями на площадке с ними были два мальчика. И Лена с ними образовала некое сообщество. Они не очень афишировали свою дружбу, но часто встречались то у Лены, то у Жоры. Третьим был Вовчик. Жорка был постарше их на два года, но уважал Лену за серьезность и часто пользовался библиотекой ее отца. Как раз наступило такое время, когда Ленин брат повзрослел и отдалился от нее, поэтому дружбой с Жоркой она очень дорожила, а Вовчик был примкнувший к ним просто так, за компанию.

Родители их тоже общались по-соседски. Компания распалась окончательно, когда Жоркина мать развелась с мужем и вскоре собралась замуж за английского юриста, которого она совершенно случайно подцепила в «Интуристе», где подрабатывала-то всего два месяца летом. Юрист приехал посмотреть Советский Союз, потому что его прабабка была из России. Никаких следов прабабкиного дома он, естественно, не нашел, но зато в процессе поисков близко познакомился с молодой русской переводчицей Галиной, очень ею увлекся и предложил выйти за него замуж. Лена помнит, как Жоркина мама приходила к ее родителям советоваться, как они долго сидели на кухне, и отец уговаривал тетю Галю уезжать.

– Мир поглядишь! Поживешь по-человечески! Ведь не за людоеда какого-нибудь в Африку – приличный человек, обеспеченный!

У юриста в Англии была практика, дом в предместье Лондона и мама, пожилая, но бодрая.

– Да, конечно, но любовь… – слабо возражала Галина.

– Ты что, с ума сошла? Какая любовь, тебе сорок лет без малого!

– Тебе хорошо говорить, – вздыхала тетя Галя, глядя, как Ленины родители сидят рядышком на одном кресле, – вы друг на друга не надышитесь, весь дом про это знает.

– Вот что, Галина, езжай, не думай, не съедят тебя там. Сыну приличное образование дашь!

Это верно, юрист обещал оплатить Жорке образование. И тетя Галя с Жоркой уехали в Англию.

Первое время приходили восторженные письма, в которых изредка проскальзывали тоскливые нотки. Галина писала, что все очень хорошо, что дом большой и что свекровь, встретившая русскую невестку поначалу настороженно, теперь души в ней не чает, потому что Галина, как большинство русских женщин, не избалованных плодами капиталистической цивилизации, оказалась мастером на все руки, сама может чинить сантехнику, сама переклеила в гостиной обои (что их клеить, писала Галина, когда они самоклеющиеся), сама переделала занавески, а эти англичане такие беспомощные: лампочку перегоревшую сменить – и то мастера вызывают. Письма приходили все реже, тоскливых нот в них становилось все меньше, а потом Галина привыкла и совсем перестала писать. Жорка же прислал Лене всего одну открытку на Рождество, там был изображен Санта-Клаус под огромными часами-башней – Биг-Беном.

Без Жорки Лене с Вовчиком было скучно, а вскоре они вообще уехали из этого дома.

Через два месяца после смерти родителей они столкнулись с Вовчиком на улице, он первый ее окликнул. Родители Вовчика к тому времени разбогатели, отец владел сетью продуктовых магазинов, они жили в пятикомнатной квартире, а когда Вовчик, узнав про ее горе, привел Лену домой, его мать встретила ее как родную. Лена была рада увидеть людей, которые знали ее родителей в молодости, можно было говорить с тетей Валей о прошлом, предаваться воспоминаниям. А потом у них с Вовчиком завязался роман. Чужого человека Лена рядом с собой не потерпела бы тогда, а Вовчик был свой, из детства. Все это развивалось так спокойно, не торопясь. Вовчик встречал ее после института, водил в кафе, один раз Лена даже уговорила его сходить в театр. Всякими ночными клубами, дискотеками Лена не увлекалась, ей это не нравилось, и она мотивировала свой отказ тем, что не может развлекаться, когда со смерти родителей прошло так мало времени. Иногда Вовчику удавалось затащить ее в постель. Там тоже все было спокойно и непритязательно.

Родители Вовчика очень приветствовали их отношения, и Лена скоро поняла, почему – Вовчик был шалопаем. Он нигде не учился, от армии отец его, естественно, откупил, его пытались пристроить к делу в родительской фирме, но безуспешно. Родители надеялись, что он женится на Лене и остепенится. Лена дипломатично отговаривалась учебой. Когда у нее была сессия или зачетная неделя, Вовчик впадал в загулы с девицами, потом каялся, плакал и просил у Лены прощения. Лена сама удивлялась, насколько мало ее это трогало.

Дома Ангелина шипела:

– Выходи за него! Пробросаешься! Упустишь! Потом локти будешь кусать!

Наконец Лена сказала ей, чтобы она оставила ее в покое. Тогда Ангелина совсем озверела и начала делать гадости исподтишка, потому что ей очень хотелось, чтобы Лена вышла замуж, и тогда она стала бы полноправной хозяйкой в доме.