Дарья Донцова - Вулкан страстей наивной незабудки

– Красный цвет кожи признак отравления угарным газом, – сказала Буля.

– Грушин не мог ошибиться? – спросила я.

Эдита улыбнулась.

– Я предвидела этот вопрос. Нет. Я вернулась в офис, перерыла гору бумаг, километры документов. Без хвастовства замечу, только я могла след отыскать. Архив деревни погиб, в те годы документы хранились в сельсоветах, а по истечении определенного времени передавались в районное хранилище. Но все данные о Гале и Анне Сергеевне должны были остаться в селе. Я уж было приуныла, и тут меня осенило. Пенсия! Старуха ее точно получала. Я залезла в пенсионный фонд. Вот его сейчас все ругают, дескать, офисы себе шикарные построили, а людям копейки дают. Ну, во-первых, они народу платят то, что правительство приказало. А, во-вторых, порядок у них в бумагах идеальный! Все оцифровано, пронумеровано, заполнено, ничего не потеряно. Респект и уважуха им за это. И нашла я запись, что Петрова Анна Сергеевна не будет более получать пенсию в связи со своей кончиной. К документу прилагалась копия свидетельства о смерти. В советские годы в нем указывали причину кончины, у Петровой написано: «Несчастный случай. Отравление угарным газом». А то, что Галя погибла, я выяснила через Министерство образования. Девочка получала как сирота бесплатную еду в школе. И директор написала заявление, что Галина больше не будет получать льготу, так как умерла. Бумага сохранилась в архиве министерства. И кто бы, кроме меня, допер там пошарить? Кто бы еще вспомнил про бесплатную еду? А?

– Наша Галина Сергеевна не Галина Сергеевна, – резюмировала Аня.

– А вот и нет, – возразила Эдя, – она Галина Сергеевна.

Я взяла чашку.

– Ты нас совсем запутала.

– Сейчас распутаю, – пообещала Эдита. – Следите за ходом моих мыслей. Найдя сведения о Петровой, я догадалась, что произошло, и начала искать в архиве дело серийного убийцы с литературной фамилией Раскольников. Помните, откуда она всплыла?

– Да, – кивнула я, – ты нашла блог, автор которого рассказала о женщине на ярмарке бижутерии, которая делает копии брошки с черным и белым ангелами.

– Отлично, – похвалила меня Эдита, – у мастерицы пропала мать, которая носила такое украшение, только оно было старинным, с настоящим рубином. Так вот! Останки той бедной исчезнувшей женщины обнаружились спустя не один год после того, как она не вернулась домой. Милиция поймала некоего Раскольникова, и тот, желая продлить свои дни на земле, рассказал, где зарыл тела убитых им людей. Садист понимал: пока идет следствие, дело в суд не передадут.

– Частая практика серийных убийц, – вмешался в разговор Ватагин, – они знают: приговор будет суров, сейчас пожизненное заключение, в прежние годы смертная казнь. Поэтому преступник хитрит, рассказывает о преступлении. И когда вроде уже можно дело закрывать, говорит: «Хочу покаяться еще в одном убийстве», – и пока бригада работает, получает месяцы жизни. Часто нелюди торгуются: «Я вам выдам места захоронения тел, родственники смогут похоронить их и успокоятся, но мне за это дайте не пожизненное, а просто срок». Нет ничего страшнее для близких, чем невозможность по-божески умершего в последний путь проводить. Поэтому такой торг часто заканчивается уступкой преступнику.

Эдита с укоризной взглянула на Александра Викторовича и повысила голос:

– Я нашла нужную папочку в электронном виде. Спасибо тем, кто оцифровал архив. Итак. Сергей Петрович Раскольников, детский врач, тихий, спокойный, приветливый, всегда готовый прийти на помощь, ни в чем дурном не замеченный. Жена Марина Степановна Раскольникова, медсестра, работала вместе с супругом, добрая, отзывчивая, ни о ком плохого слова не сказала. Дети: Николай Раскольников, отличник, гордость школы, дочь Галина тоже пятерочница. Анна Сергеевна Раскольникова, мать Сергея, пенсионерка. Образцовая семья: никто не пил, не курил, не дрался, не ругался. Жили в собственном доме, в поселке городского типа Викулово. Сергей и Марина часто уезжали по ночам на своем «каблуке», это такая машинка маленькая, впереди у нее двухместная кабина, а сзади закрытая грузовая часть типа фургон. Сергей Петрович никому не отказывал в помощи, если ему звонили ночью и говорили, что болен ребенок, Раскольников садился за руль, рядом пристраивалась жена, в закрытую часть клали лекарства, всякие необходимые вещи и мчались к недужному. Денег с людей Раскольниковы никогда не брали, их считали чуть ли не святыми. Пара грамотно и оперативно оказывала на месте помощь ребенку, могла померить давление его взволнованной бабушке. Если педиатр видел, что малышу требуется госпитализация, он мчал крошку в больницу.

Эдита перевела дух и начала пить остывший чай.

– Продолжай, пожалуйста, – попросил Ватагин.

Эдита поперхнулась и закашлялась.

– Прости, – смутился Александр Викторович.

– Все хорошо, – кивнула Булочкина, – чай не в то горло попал. Не стану рассказывать, каким образом оперативно-следственная бригада, несколько лет гоняясь за серийным, крайне жестоким, отчаянно мучившим женщин садистом, сделала вывод, что преступником является Раскольников. Более того, с ним в паре работали жена и сын.

Преступники всегда действовали по одному сценарию. Да, взрослые отлично лечили детей. Сергей Петрович на самом деле был прекрасным педиатром. Но раз в два-три месяца он отправлялся на охоту. Жертву садист подстерегал далеко от дома, укатывал в Одинцово или Красногорск. Это сейчас прекрасные районы с развитой инфраструктурой, а в 60-е годы прошлого века захолустье. Из Москвы в Одинцово и Красногорск можно было попасть на электричках. Садист устраивался неподалеку от платформы и ждал, когда в районе полуночи приходил последний поезд. Редкие пассажиры разбегались в разные стороны. И какая-нибудь припозднившаяся с работы или ехавшая из гостей женщина видела на тропинке окровавленного подростка лет двенадцати-тринадцати. Мальчик плакал. Будущая жертва кидалась к нему, начинала расспрашивать, паренек рассказывал, что на него напали, и, улучив момент, втыкал в добрую самаритянку иглу. Мощное лекарство действовало сразу. Бедняга, не успев понять, что произошло, теряла сознание. Из кустов выходили Сергей с Мариной и грузили свой улов в грузовую часть «каблука».

Утром жертва открывала глаза, понимала, что она связана, начинала кричать, но звук ее голоса глушила земля. Раскольниковы оборудовали для своего хобби специальный подвал, сверху на нем стоял построенный из бетонных плит гараж. У несчастной женщины не было шансов. Жертву мучили втроем: отец, мать и сын. Когда она наконец умирала, тело увозили подальше и хоронили. Но иногда могилы разрывали собаки или на них натыкались случайные люди. После третьей такой находки милиции стало ясно: орудует серийщик, но вычислить его никак не могли. Раскольниковых поймали случайно, одна из женщин, когда ее везли в машине, очнулась, открыла дверцу грузовой части, вывалилась на шоссе и чуть не угодила под колеса идущего сзади автобуса, водитель которого запомнил номер уехавшего «каблука». Раскольниковы пытались выйти сухими из воды. Сергей Петрович и Марина Степановна в один голос твердили: