Дарья Донцова - Корпоратив королевской династии

– Понятно, – кивнул Ручкин, – но тот, кто порекомендовал вам Леонида, знает, что вы искали детектива, и может проболтаться. К чему я это говорю? Если раньше времени узнают про съемки фильма, то это не я растрепал, а кто-то другой.

– Нет, Леонида я сама нашла, – пояснила управляющая, – прибыла в Москву, залезла в Интернет, сделала запрос: выполнение особого заказа с соблюдением полной секретности. И получила много предложений. Стала звонить по указанным номерам, один не отвечает, на другом автоответчик, третий уже не принадлежит тому, кто объявление давал. А Рогов отозвался сразу и меня обнадежил:

– Проблем нет. Что хотите, когда хотите, как хотите. Я готов решить любую поставленную задачу, дам вам десятипроцентную скидку. Приезжайте.

Я Москву не знаю, спросила, как до него добраться, Рогов понял, с кем имеет дело, и предложил:

– Садитесь в такси и просто скажите адрес. Машина за мой счет.

Очень приятный оказался человек, произвел прекрасное впечатление, на самом деле заплатил шоферу и принялся за работу. Через три дня познакомил меня с режиссером, мы обговорили детали. Спустя две недели я опять прилетела в Москву, Рогов готовый сценарий показал, и съемки начались.

– Дорогое удовольствие, – покачал головой Ручкин, – нужны режиссер, оператор, осветитель, звукоинженеры, гримеры, артисты, декорации. Сюрприз влетает в копеечку.

Элиза объяснила Кириллу Григорьевичу, что Мартина Хансон оставила ей по завещанию крупную сумму. Управляющая не замужем, детей не имеет, живет на зарплату. Капитал она не трогала, он лежал в банке под хорошие проценты. И Рогов не нанимал мэтров кинематографа. Он нашел съемочную группу за скромные деньги, а в качестве артистов привлек лицедеев из массовки, отнюдь не тех, кто играет главные роли. Декорации взяли напрокат, все получилось вполне бюджетно.

– Не блокбастер стряпаем, – потирал руки Рогов, – снимаем кино в манере комикса. Актеры молчат, текст читает закадровый голос. Ясно, доходчиво, убедительно получилось, как вы и хотели. Идиот поймет, о чем речь.

Когда ленту окончательно смонтировали, Элиза ее посмотрела и осталась очень довольна.

У Гали запершило в горле, она закашлялась, а я получила возможность прокомментировать услышанное:

– Управляющая живет в маленьком провинциальном городке, где все друг друга знают. Наверное, поэтому она наивно верит в то, что человек, опубликовавший объявление в газете, профессионал. Мы склонны подозревать людей лишь в том, что можем совершить сами. Если кто-то твердит: кругом одни воры, значит, он сам способен украсть. Элиза не обманщица, не лгунья, она честно служит хозяевам Олафа, поэтому и посчитала Леонида отличным специалистом. И ей повезло, детектив ее не обманул, выполнил весьма непривычное для него задание. Странно, что он взялся за такое дело, это не его профиль… Леонид – мастер по слежке за неверными мужьями-женами и трудными подростками.

Галя усмехнулась.

– Папа сразу сообразил, отчего мелкий сыщик в заказ Гант зубами и ногтями вцепился. Как только Элиза, рассказывая о поисках исполнителя, бросила фразу: «Рогов единственный из всех сразу трубку снял», отец понял, что к чему. Клиентов у Леонида тогда вовсе не было, он у телефона сидел, надеялся, вдруг заказчик объявится. И, бац, Элиза на проводе. Ну и пусть она не совсем по адресу обратилась. Сыщик решил не упускать куш и сделал то, что нужно. Думаю, он съемочную группу в Интернете нашел: наберите в поисковике «снять кино по заказу», тьма предложений посыплется. И сценарий напишут, и артистов найдут, и режиссер прибежит с оператором, только заплатите. Леонид выступил в роли посредника, взял себе за работу процент. У папы не возникло недоумения по поводу того, почему Леонид схватился за эту работу, другое удивило, он спросил у Элизы:

– Фильм у вас есть. Зачем я понадобился?

Та объяснила:

– Есть две проблемы, с которыми не мог справиться Рогов. Нужна специальная аппаратура для показа ленты. Ее продемонстрируют в главном зале Олафа, там есть большой экран. Его повесили пять лет назад, когда праздновали девяносто пятый бал, тогда Елена показывала документальное кино об истории замка, его местное телевидение подготовило. Я слизала идею хозяйки, но в моем фильме много шокирующих фактов. Лента рассказывает об Эдмунде, старшем сыне Мартины, он погиб в авиакатастрофе, его имя Карл и Елена запрещают упоминать при туристах. Эдмунд вычеркнут из семейной памяти, его портрет из галереи убран. Думаю, господа Хансоны захотят прервать показ, но сделают это элегантно, например, вырубят электричество, и все! Нужен такой проектор, который не выключится без моего согласия. Леонид сказал, такие существуют, но он агрегат достать не может.

– Понял, – кивнул Кирилл Григорьевич.

Элиза понизила голос.

– И еще. Мартина вела дневники. Каждый вечер она скрупулезно записывала, как у нее прошел день, с кем она виделась, разговаривала, ну и так далее. Мартина умерла дома от инфаркта. Так уж случилось, что в момент, когда ей стало плохо, я находилась рядом. Сердце у Мартины стало сдавать после гибели Эдмунда, в ее покоях всегда было лекарство. Я кинулась к шкафчику, схватила шприц, сделала хозяйке укол и бросилась к телефону вызвать «Скорую». Мартина меня остановила, ей было очень плохо, но она прошептала:

– Дневники… убери их… спрячь… они не должны попасть в чьи-то руки… Ты все знаешь… храни… там… прядь волос Эдмунда… храни…

Я спросила:

– Где спрятаны записи? Простите, я не знаю.

Мартина показала взглядом влево.

– Там… лежат… почисти зубы, раскрой глаза. Еж. Он убивает.

– И все! Умерла, не успев назвать место. Вы должны его найти.

– Если за много лет, прошедших после кончины Мартины, никто не обнаружил дневники, то, возможно, их нет, – заметил Кирилл Григорьевич.

– Про ее записи никто понятия не имел, их не искали, но они есть! – отрезала Элиза. – Хозяйка строчила в тетрадях довольно большого формата, как лист А-4. Я о ее привычке узнала случайно. Один раз зашла в спальню госпожи, она за столом сидела, было тридцать первое декабря, полдвенадцатого. Я сказала: «Все собрались, вас ждут». Она захлопнула тетрадь и произнесла: «Фенечка сегодня умерла в десять вечера, я должна об этом упомянуть!» Феня была любимой собакой Мартины, она ушла в праздничный день, гости в замок съезжаться стали, а Фенюша у хозяйки на коленях заснула и не проснулась, старая очень была. В последние месяцы жизни Фенечки Мартина ее на руках носила, у той лапки отказывали и разум у бедной мопсихи помутился. А первого января госпожа мне про свои дневники рассказала, но не объяснила, где их держит, просто сказала: «Тетрадей много, по одной на год. Это летопись Олафа, они не предназначены для чужих глаз». Никто, кроме меня, понятия о них не имел, ни Карл, ни Елена. В противном случае нынешние хозяева отыскали бы и уничтожили ежегодники, там содержится страшная для них правда. Мартина ведь все-все в тетради заносила. А в завещании она указала, что ее спальню необходимо закрыть и вызвать мастера, который включит сигнализацию, код ее должна знать только я, трогать ее вещи нельзя. Все должно остаться так, как при госпоже до момента появления истинного наследника Олафа. Видели бы вы, как перевернулись лица Карла и Елены, когда адвокат слова про «истинного наследника» прочитал, они прямо замерли. Елена первая очнулась: