Дарья Калинина - Королева белых мышек

– Но сейф закрывался на замок, а ключа у Светланы не было, – просветил Маришу следователь. – И после исчезновения сестры Светлана колебалась недолго. План стал формироваться у нее в голове в первую же ночь, а когда на другой день Лидия так и не появилась, Светлана окончательно решила действовать. Такой шанс упускать было нельзя.

Добраться до сейфа у воровки не получилось. Он вмурован в стену, а справиться с замком у Светланы не вышло. Где сестра держала ключ от сейфа, ей подсмотреть так и не удалось. Вероятно, он и впрямь был у Лидии с собой. Но Светлана не отчаивалась. И помимо денег, которые хранились в недоступном сейфе, в квартире Лидии было чем поживиться.

– Неизвестно, во сколько оценивала свой труд Светлана, но квартиру сестры она обчистила весьма основательно. Взяла все ценное, что смогла вынести.

– Как это мерзко.

– Для нас с вами, – произнес следователь. – Сама воровка твердо уверена, что поступила правильно. И к тому же она факт кражи отрицает, твердит, что вещи ей велела забрать сама Лидия.

– Но это же вранье! Зачем Лидии отдавать такое добро?

– Дескать, поняла, как плохо обращалась с сестрой, вот и разрешила взять те вещи, которые Светлане бы понравились.

– Брехня!

– К сожалению, это сможет подтвердить или опровергнуть только сама Лидия. А где ее искать… Но в одном я уверен: Светлана не причастна к исчезновению Лидии. Для нее это явилось такой же неожиданностью, как и для всех остальных.

– Но она сумела воспользоваться сложившимися обстоятельствами в свою пользу.

– Что да, то да. Но кража вещей – это незначительное преступление по сравнению с возможным убийством Лидии.

– Думаете, живой мы ее не найдем?

– Почти уверен в этом. Да еще и это покушение на ее подругу. Вероятно, эти два эпизода могут быть связаны между собой. Вы можете что-нибудь сказать по поводу нападения на Ирину?

И тут Мариша встрепенулась:

– Послушайте, я же видела преступника!

– Что? Видели?

– Да, я видела мужчину, который выходил из дома Ирины, и он был похож вот на этого… на фотографии, сделанной Сержем.

Следователь с изумлением смотрел на Маришу.

– Вы видели этого человека сегодня? Тут?

– Да!

– Прекрасно, – оживился следователь. – Записи с камер видеонаблюдения в этом доме мои ребята уже изъяли. Поедем к нам в отдел и спокойно их там посмотрим все вместе.

Ах, кто бы знал, с какой радостью Мариша покидала этот дом. Тут ей довелось пережить самые неприятные минуты за последние такие спокойные годы. А надо сказать, что за то время, пока она была добропорядочной домохозяйкой, матерью и женой, Мариша уже успела порядком подзабыть ощущения от напряженных до предела нервов. Раньше она выдержала бы подобное и глазом не моргнув. Но сегодня совсем расклеилась. Ее до сих пор пошатывало, да и руки не переставали дрожать.

– Можно, кто-нибудь из ваших перегонит мою машину до отдела? – попросила она у следователя. – Боюсь, что в таком состоянии я не смогу сесть за руль.

– Конечно. Без проблем.

Милорадов был сама любезность. Еще бы, теперь Мариша стала не просто добровольной помощницей и помехой под ногами, она являлась нынче ценной свидетельницей. А со свидетелями Милорадов всегда держался подчеркнуто любезно, это Мариша поняла еще по предыдущему своему общению со следователем.

Пока они ехали на служебной машине до отдела, Милорадов попросил у Мариши смартфон и долго вглядывался в сделанную Сержем фотографию. Когда она продемонстрировала ему это фото в прошлый раз, следователь был далеко не так внимателен.

– Говорите, этот снимок был сделан у станции метро «Площадь Александра Невского»?

– Да. Но спросите лучше об этом у Сержа. Это он фотографировал.

Милорадов покивал.

– Я помню, вы говорили, да и он сам тоже говорил неоднократно.

– А вы его не послушали!

– Почему же? Мы сейчас как раз проводим проверку записей с камер метрополитена. Вероятно, нам удастся вычислить этого человека. Хотя шанс невелик.

В отделе Маришу угостили кофе с печенюшками и только после этого усадили за просмотр записей с камер видеонаблюдения из дома Ирины. Знакомую крупную фигуру Мариша увидела очень быстро и сразу же сказала:

– Вот он!

– Прекрасно.

Но ничего особо прекрасного не было. Несмотря на то что высокий мужчина появлялся в кадрах несколько раз – в лифте, на этаже Ирины, а также у выхода из дома, всюду он был в низко надвинутой на самые глаза темной шапочке. И стоял ссутулившись, опустив голову. Разглядеть его лицо не удалось. А раз так, то не было возможности его опознать. И также не имелось полной убежденности в том, что встречавшийся у метро с Лидией мужчина и человек, засветившийся в доме Ирины, – это одна и та же личность.

Видя, что Мариша приуныла, добросердечный Милорадов поспешил ее утешить:

– Все равно огромное вам спасибо за вашу помощь и сотрудничество. Мы будем работать с этим материалом. А вы возвращайтесь домой к детям.

– А вы звонили в больницу? Как там Ирина? Ее прооперировали?

– Да, операция прошла успешно. Пациентка жива. И если переживет эти сутки, у нее появится хороший шанс на выздоровление.

– Вы уже поставили возле ее палаты охрану?

Милорадов ей не ответил. И Мариша испугалась.

– Если преступник узнает, что ему не удалось прикончить Ирину, он может явиться, чтобы добить ее.

– Интересно, откуда же он это узнает? Может, вы ему скажете?

– Поставьте охрану, умоляю.

– Разберемся без вас! Идите, вас ждут ваши дети.

Рассерженная Мариша выскочила из отдела, словно пробка из бутылки. Вот и помогай после этого следствию. Никакой благодарности. И что за упрямый индюк этот Милорадов! Ну что, трудно ему было сказать, да, обязательно поставим охрану или уже стоит охрана, не волнуйтесь. Нет, он сделал так, что Мариша снова начала дергаться. А оно ей надо, когда и так ни черта не ясно и одна сплошная нервотрепка?

Забрав из гостей Катюшу, которая сегодня была какой-то задумчивой, Мариша пошла с девочкой домой.

– Ну, как все прошло? Как в школе? Как Володя?

– Спасибо, мы играли.

– Надеюсь, ты вела себя тихо? Ты ведь помнишь, что у них в доме находится тяжело больной человек.

Катюша как-то странно повздыхала, а потом произнесла:

– Он мне не нравится.

– Кто?

– Ну… этот дядя. Тетя Эля нравится, а ее муж – нет.

– Потому что он не такой веселый? Но знаешь, Катюшка, больным людям совсем не так уж легко живется. Их нельзя мерить той же меркой, что и здоровых людей.

– При чем тут больной он или здоровый? Ты и когда болеешь, все равно добрая. А он злой. И Володю он совсем не любит.

– С чего ты это взяла?

– Я видела, как он на него смотрит. Он думал, что его никто не видит, а я видела. И взгляд у него был злой!