Дарья Калинина - В семье не без убийцы

Мариша вздохнула и, взяв инспектора под руку, отвела его в сторонку.

– Понимаете, инспектор, я ведь только во дворе детей покатала, – увещевала она его. – Нигде скорость больше пятнадцати километров не превышала, сами посудите, зачем в таком случае кресла? А права у меня в порядке. И вообще, все документы в порядке. Взгляните сами.

Говоря это, она протянула свой паспорт, в который заблаговременно вложила голубенькую бумажку. Вообще-то надо было с самого начала так сделать, и чего она стала разговаривать с той ненормальной в гипсе? Проверив «документы» Мариши, инспектор сделался очень понимающим. Тон резко изменил и встал полностью на сторону Мариши.

– Серьезных повреждений машина не получила, дверь немного помята, но у вас ведь есть страховка?

Мариша заверила, что и страховка у нее тоже в порядке. Она немного боялась, что инспектор захочет и страховку тоже проверить, а денег у нее при себе больше не было. Но он оказался человеком совестливым и даже взял под козырек, когда Мариша с детьми тронулась дальше.

– Тетя Мариша, ты такая классная! С тобой так весело! Ты всегда устраиваешь такие штуки? А вот моя мама – никогда. Ты ее научи, ладно?

– Слушайте, ребятки, – встревожилась Мариша, – вам совсем не обязательно рассказывать все вашей маме.

– А папе?

– И папе тоже.

– А почему?

– Просто я хочу, чтобы это был наш с вами секрет. Ну, вроде как мы с вами в тайну играем, понимаете?

Девочка кивнула, а Маришу внезапно взяла досада. Целое утро мотается с этими детьми, вчера весь вечер с ними сидела, а выяснить, как и кого из них зовут, она не сумела. Честно говоря, где-то Юлька права. Мариша просто возмутительно наплевательски относится к своим обязанностям тети. Даже имена детей своей кузины не удосужилась запомнить. Как зовут девочку? Кажется, Анечка или все-таки Настя?

Но наконец они подъехали к нужному дому. Это был хороший добротный новый дом. Внутрь проезд был закрыт, туда могли попасть только машины жильцов дома или их гостей. Но Мариша не была ни первой, ни второй. Так что она оставила машину у ограды, а внутрь они с детьми попали вместе с каким-то мужчиной, который был так мил, что даже придержал для них железную калитку. Дети сразу же побежали к нарядной детской площадке, которую углядели издали. Мариша пыталась их остановить, но куда там. Маленькие непоседы даже не захотели ее слушать.

– Никуда с площадки не уходите! Будьте там.

– Ладно.

Внутренне содрогаясь при мысли, что было бы с Юлей, узнай она о том, что Мариша оставила ее детей одних, пусть даже и внутри охраняемого двора, сыщица направилась ко входу в дом. Она позвонила в интересующую ее квартиру, но безрезультатно. Позвонила еще и еще раз. Напрасно. Дома либо никого не было, либо Марише не хотели открывать. Тогда она стала звонить по домофону в соседние квартиры. Наконец ей ответили. Мариша изложила свою проблему: приехала, стоит, звонит, а хозяйка не открывает. То ли ее нет дома, то ли еще чего.

– А от меня вам чего нужно?

– Вы не видели сегодня свою соседку?

– Не видела и видеть не хочу! Дура!

И домофон отключился. Очень надеясь, что последнее восклицание относится не к ней, Мариша повернулась и пошла в сторону детской площадки. Внезапно сердце у нее радостно забилось. Ей показалось, что среди других детей на площадке она видит знакомую курточку Михасика.

Боясь снова ошибиться, Мариша сделала несколько шагов, подобравшись еще ближе. Теперь она была точно уверена – это в самом деле Михасик. Не просто какой-то мальчик, одетый в знакомую курточку, штанишки и шапочку, а именно Михасик. Его мордашка, его глаза, его движения и даже его плач.

Да, к сожалению, именно в этот момент Михасик горько плакал. Он стоял навытяжку перед женщиной, которая строго его отчитывала, как поняла Мариша, за посаженное на курточке пятно грязи. И навытяжку Михасик стоял вовсе не по собственной воле, а потому, что его жестко держала за воротник рука этой женщины. Слезы градом катились по лицу ребенка, но вырываться он не смел, боялся. А женщина все говорила и говорила какие-то очень холодные и колкие слова, которые явно больно ранили ребенка.

Мариша не знала, что и сказать. Такой наглости от преступницы она все-таки не ожидала. Все это время ребенок был с ней, а она делала вид, что понятия не имеет, где он. Страдала прилюдно от исчезновения ребенка. Целое представление устроила перед Маришей. И внезапно Маришу взяло зло. Это что же такое получается? Она носится савраской по городу вот уже сколько времени, ноги стерла по самое не балуй, а эта дрянь сидит тут на лавочке, потешается над ней и издевается заодно над несчастным малышом!

Тот факт, что преступница уже закончила распекать Михасика и теперь с серьезным и даже неприступным видом сидела на скамейке и читала какую-то книгу, Маришу не успокоил. Она мечтала о мести. Михасик, который был отпущен обратно к другим детям, как раз в этот момент упал и заплакал, ударился он прилично, кажется, ему и впрямь было здорово больно. Но строгая воспитательница не шелохнулась, она лишь глянула на него поверх книги, убедилась, что жизни ее подопечного ничего не угрожает, и вновь вернулась к своему чтению.

Воспитывает, догадалась Мариша. Дорвалась! Ей казалось, что она понимает образ мыслей похитительницы. Понимает, что ею двигало тогда и что движет сейчас. Наташа – та слишком баловала ребенка, а эта, видать, решила возместить за один раз всю недополученную Михасиком за годы его жизни строгость. Может быть, где-то она была и права, но Марише казалось, что осиротевший и потерянный мальчик заслуживает большего сочувствия, даже если его слезы сейчас и не вызваны серьезной причиной. Но все равно при виде Михасика, маленького и ставшего вдруг таким жалким, растерявшего всю былую самоуверенность и даже местами наглость, сердце у Мариши в груди так и обливалось кровью.

А этой, на скамеечке и с книгой, ей все равно!

– Как же мне ее проучить? А! Кажется, знаю!

Улучив момент, когда ее племянники отбегут в ее сторону, Мариша показалась из-за кустов и помахала рукой девочке.

– Эй… Как тебя там… Деточка, подойти ко мне.

На ее счастье ребенок послушался.

– Что, тетя Мариша?

– Ты видишь вон того мальчика?

– Кудрявенького?

– Да. В синей курточке.

– Вижу.

– А ты можешь привести его сюда?

– А надо?

– Хочу его тоже на машине покатать.

– А площадка?

– Потом поиграем еще. Ну, беги, приведи его ко мне. Только смотри, чтобы его мама ничего не заметила.

Но девочка не торопилась выполнять ее просьбу:

– А если он не захочет?

– Скажи, что у тебя есть щенок. Тогда точно захочет.

Но девочка продолжала стоять.

– Ну что тебе еще?

– Тетя Мариша, а разве можно чужих детей без спросу брать?