Дарья Калинина - Беспредел в благородном семействе

– Возможно.

– А вот Лена сказала, что мужу просто захотелось побродить по округе и подумать в одиночестве, – медленно кивнула головой Инга. – Во всяком случае, так ей сказал сам Толя.

– И о чем же таком он хотел подумать? Тебе не кажется подозрительным, что вместо веселого и задушевного трепа в бане он отправился бродить по округе? Как-то это не в Толиных привычках!

Такая внезапно проснувшаяся любовь Толи к уединенным прогулкам и размышлениям и впрямь Инге показалась подозрительной еще в самом начале. Толя никогда не относился к любителям прогулок на свежем воздухе. А зимой вытащить его из дома без особой на то необходимости было и вовсе не реально. Но тут он вдруг сам, по собственному желанию отправился гулять. Да еще под вечер, когда уже сильно смеркалось, и без компании.

– Нет, ты как хочешь, а мне кажется, что Толя вышел из дома не просто так. У него с кем-то была назначена встреча.

– И с кем? Мы перебрали уже всех. И у всех алиби.

– Нет, не у всех. Мы забыли про Янину и Валентина!

Инга в полнейшем недоумении уставилась на подругу.

– Думаешь, это ребята Толю… того?.. Нет, не может быть! У них не было никакого повода!

– А вдруг был? Вдруг мы просто о нем ничего не знаем?

И видя, что подруга колеблется, Алена произнесла:

– У Яны и Валентина у единственных нет алиби.

– Они же оба собирались в клуб и пошли туда.

– Да, но вечеринка в клубе начиналась лишь в десять. Я узнавала. А Яна и Валя ушли из дома значительно раньше. И где они болтались до этого времени? Яны с нами не было. И Валя тоже не захотел идти в баню с мужиками.

Инга вспомнила, что Яна лишь один раз мелькнула, отпросилась у матери и снова исчезла.

– Я спрашивала у девчонок, с которыми Яна как будто бы договаривалась идти в клуб. Так вот, они ни о чем таком не знают.

– Нет? Яна нам соврала?

– И судя по всему, не она одна. Валентин тоже соврал, что пойдет туда с ребятами, работающими у нас в усадьбе.

– Ты и с ними поговорила?

– Поговорила.

– Ах ты, хитрюга! Значит, ты не сейчас заподозрила Яну и Валентина?

– Ну, не то чтобы я на них всерьез думала. Но все-таки поговорить с ними не мешает, как ты думаешь? Алиби-то у них нет! И Яна, и Валя ушли из дома примерно около семи вечера. То есть в то время, когда был убит Толя.

– Но их потом видели в клубе празднующими Новый год!

– Естественно. В конце концов до клуба ребята дошли. Но вот что они делали до того, как оказаться в клубе? Это ведь как раз время убийства Толи!

Инга считала, что подозревать детей друзей в убийстве Толи по меньшей мере глупо. Поверить в то, что такие славные малыши, какими были Яна и Валя в детстве, выросли и превратились в хладнокровных злодеев, было просто невозможно. Но с другой стороны, если молодые люди болтались по усадьбе, не примкнув ни к одной из компаний взрослых, возможно, они могли видеть что-то подозрительное? Что-то такое, о чем не рассказали сразу просто потому, что не поняли, насколько важно то, что они видели?

– Да, ты права. Надо с ребятами поговорить. Где они?

– Пойдем поищем.

Яну они нашли в зимнем саду. Чуть в стороне под огромным рододендроном, который под присмотром заботливой Алены двое крепких работников ежегодно затаскивали в укрытие, чтобы тому не пришлось зимовать на улице, сидел Валентин. Вид у молодых людей было до того смущенный, что не оставалось никаких сомнений: они явно занимались чем-то таким, о чем предпочли бы никому не рассказывать.

Судя по ярко блестевшим глазам Яны и по трогательно припухшим губам Валентина, молодые люди перед приходом взрослых страстно целовались. Они и сейчас еще тяжело дышали и смотрели на подруг такими взглядами, словно предлагали им убраться отсюда и оставить их в покое, и желательно побыстрее.

– Ребятки, – ласково произнесла Алена. – А вы чего такие… напуганные?

– Мы не напуганные, тетя Алена. Мы просто…

Валентин замолчал, не зная, что придумать.

– Мы просто вашими геранями любовались! – воскликнула Яна. – Какие они у вас красивые!

Герани у Алены и впрямь были прекрасные. И что удивительно, цвели они практически круглый год. Благодаря им даже в зимнее время в маленьком, укрытом от холода и непогоды садике за стеклом было радостно и красочно. Герань и еще цитрусовые деревья, на которых постоянно красовались либо цветочки, либо плоды, либо и то, и другое вместе, создавали в садике ощущение непреходящего праздника цветения и жизни. Маленький оазис счастья среди окружающих снегов.

– Цветами любовались? – с усмешкой произнесла Алена. – А дышите чего так тяжело? А помада у тебя откуда?

И она ткнула пальцем в Валентина. Тот мгновенно покраснел, словно школьник, которого учитель застукал за чем-то нехорошим.

– Целовались, да? – подмигнула ему Алена игриво.

И видя, что ребята словно окаменели, улыбнулась им снова:

– Не бойтесь, я вашим родителям ничего не скажу.

– Правда? Не скажете?!

– Ни словечка.

– Вот спасибо!

Услышав, что их не сдадут, ребята тут же повеселели. От их первоначальной скованности не осталось и следа. Они с радостью подошли поближе к Алене и Инге, хотя вначале держались на расстоянии.

– Мама с папой нас просто убьют, если узнают, чем мы тут занимались, – призналась им Яна.

– Они не позволяют нам даже думать о том, чтобы быть вместе.

– А нам бы этого так хотелось! Правда, Валя?

– Да, – кивнул головой Валентин. – Больше всего на свете!

Алена улыбнулась им еще шире.

– Значит, у вас все так серьезно?

– Очень! Мы даже пожениться хотели. Но родители и слышать ни о чем таком не хотят.

– Но почему?

Ребята переглянулись между собой. На их лицах читалось недоумение.

– Мы не знаем, – признался наконец Валентин. – Но стоит заговорить о том, чтобы нам куда-то сходить вдвоем, родители тут же на дыбы.

– Раньше такого я за ними не замечала, – покачала головой Алена. – Что же случилось?

– Мы не знаем, – хором ответили ребята. – Когда мы маленькие были, всегда вместе играли. И все нормально было. Родители только умилялись, на нас глядя. А вот последние год-полтора словно с цепи сорвались. И слышать не хотят о том, чтобы нам вдвоем побыть.

– И с чего это вдруг?

– Боюсь, что я сам виноват, – покраснел Валентин. – Проговорился маме, что мечтаю на Яне жениться. Думал, что она обрадуется, а на нее словно туча нашла. Нет, говорит, ни за что! Сначала говорила, что с деньгами напряженно, не до женитьбы. А когда учение мое к концу подходить стало, просто всухую отказала мне в благословении. И что странно, отец тоже ни в какую.

– А твои родители? – спросила Алена у девушки.

– И мои тоже! Словно подменили их. Между собой общаться продолжают, а нам с Валей на все личные встречи теперь категорический запрет. Когда все вместе встречаемся, за нами постоянный присмотр. Вдвоем нам наедине побыть совсем не дают.