Полина Раевская - Прекрасна и очень несчастна, или Кто кинул маленькую принцессу

В общем, картинка вырисовывается так себе. Пожалуй, в других обстоятельствах я бы запаниковала, но если события последних дней меня чему и научили, так это стойкости. Заламывать руки в буквальном смысле слова проблематично, а в переносном – бессмысленно. Да и для начала не мешало бы разобраться, что к чему, а уж потом приходить в отчаяние. Мы все еще живы, значит, зачем-то нужны этим парням, иначе они прикончили бы нас прямо там – на развалинах, вместо того чтобы вести в свое логово. Значит, и надежда на благополучный исход определенно имеется.

– Что же, ребята, – парень по имени Степан оседлал высокий стул и устало откинул прядь волос со лба, – пришло время поговорить.

Он пристально посмотрел мне прямо в глаза, словно надеялся прочесть там ответы на все свои вопросы. Я лишь усмехнулась, отчего пересохшая кожа на губах треснула. Поморщившись от боли, провела по ней языком, почувствовав покалывание.

Илья, внимательно следивший за мной, встрепенулся и обратился к Степану:

– Слушай, ты что, не видишь, как ей плохо? Дай ей что-нибудь поесть и пусть приляжет. Сам подумай – куда она такая убежит, двух шагов сама сделать не может. Обещаю, расскажем все, что знаем, только не мучай ее.

– Кто мучает-то? – в разговор вмешался Иван. – Даже не начинали, друг мой. Вот, помню, в девяносто девятом…

– Ша! – поднял руку Степан, поднимаясь со стула. – Отставить воспоминания. Отстегни девицу, а то и впрямь откинет, чего доброго, копыта – жмуриков нам только не хватало.

Иван нехотя исполнил приказание, и я, отделившись от стены, тут же кулем рухнула на пол. Илья дернулся, но помочь мне ничем, разумеется, не смог. На помощь пришел Степан – перекинув меня через плечо, словно мешок с картошкой, отнес к дивану, на который и уложил мое израненное тело – не очень, впрочем, бережно.

– Даже не вздумай рыпаться, – строго прикрикнул Иван, демонстрируя мне пистолет.

Я только усмехнулась в ответ – парень мне польстил, – да я и в нормальном-то состоянии не стала бы связываться с двумя здоровенными амбалами, а уж теперь…

– Как вы оказались на заводе? – спросил Степан, обращаясь к Илье.

– Приехали за Леной, – спокойно ответил он.

– Лена – это вот эта? – парень кивнул в мою сторону.

– Да, – если Борисов и волновался, то вида не подавал.

– Хорошо, тогда спросим ее. Как ты оказалась на заводе? – в голосе парня слышалась сталь.

– Пить, – еле слышно прошептала я, – пожалуйста, – умоляюще.

– Ничего не получишь, пока все не расскажешь! – рявкнул Иван, а Степан протянул мне фляжку. Она была легкой, почти невесомой. Я даже подумала, что он издевается, предлагая пустую емкость, но искушение оказалось слишком велико, чтобы отказаться от попытки. Ожидая услышать взрыв смеха – подозреваю, именно так фашисты пытали своих жертв, я сделала глоток и застонала от наслаждения – живительная влага по пищеводу отправилась в желудок, орошая каждую иссушенную клеточку моего организма. Но блаженство длилось недолго – вода закончилась на втором глотке.

– Просто нельзя сразу много пить, – пояснил Степан, и я бросила на него взгляд, полный обожания – сейчас он казался мне самым близким на Земле человеком. Возможно, это всего лишь симптомы «стокгольмского синдрома», но честное слово, предложи мне парень выйти за него замуж, отправилась под венец, не раздумывая.

– Ну! Рассказывай! – приказал Иван, и я послушалась. Собственно, повествование длилось совсем недолго. Шел, упал, потерял сознание, очнулся – гипс. Ну, или почти так.

– Понятно… – задумчиво проговорил Степан. – Но это нам и без того известно. Ты лучше другое скажи, птица дивная, кому ты так насолила-то? Кто мог тебя на люминьке запереть?

– Где-где? – переспросила я. – На какой такой люминьке? Что за люминька?

Степан устало вздохнул и перевел взгляд на моих друзей, не удостоив меня ответом.

– А вы что скажете? – поинтересовался он у них.

Илья только плечами пожал, не сводя с меня полного тревоги взгляда, от чего я, между прочим, чувствовала себя не очень уютно. Я вообще предпочла бы, чтобы он меня в таком виде не разглядывал. Любопытство бандитов удовлетворила Лариса, которая сначала тихо сидела и гладила меня по плечу, а затем осторожно молчала. Подруга, заливаясь слезами и глотая окончания слов, принялась рассказывать про рейдерский наезд на нашу фирму, убийство Захарова, мой арест и венец всего – похищение.

Парни слушали внимательно, не комментируя и не перебивая, только в самом конце поинтересовались несколько раздраженно:

– Все это хорошо, конечно, но как вы про завод-то узнали?

– Так это… – удивилась Лариса и икнула. – Похититель нам и сообщил, где Лену искать. Мы выкуп-то ему заплатили, вот он и сказал.

Степан кивнул, ничуть не удивляясь, и спросил:

– Как он вам это сказал? Вы как с ним связь поддерживали?

– По электронной почте, – объяснила Лариса. – Когда Лена пропала, мне пришло первое сообщение с требованием выкупа и указанием интернет-кошелька, на который следует перевести деньги. А когда мы… – подруга запнулась, – …заплатили, он второе письмо прислал – уже с адресом.

– И большой выкуп был? – полюбопытствовал Ваня.

– Сто тысяч… Евро, – ответила Лариса, и я громко ойкнула, чем привлекла к себе внимание всех присутствующих.

– Сто тысяч евро?! – воскликнул Иван. – Вот за эту? – он нахмурил брови, изображая недоумение. – Откуда у тебя такие деньги? – обратился к Ларисе.

– Не у меня, – потупила та глаза, – Илья заплатил.

Иван недоуменно уставился на Борисова.

– Ты дурак? – спросил он того и встретил жесткий, полный холода взгляд.

– Ой, да ладно, – рассмеялся парень, – не злись. Уж и спросить нельзя. Твои деньги – распоряжайся как хочешь, просто любопытно, что такого в этой бабе, что она столько денег стоит. Ты прикинь, Степка, сколько шалав можно на сто тысяч евро-то купить?

Илья дернулся, замахиваясь, но не смог дотянуться до моего обидчика.

– Ты стоишь большего, – проговорил Борисов, обращаясь уже ко мне.

В тот момент все присутствующие перестали существовать, в комнате остались только мы вдвоем. Я вложила в обращенный на него взгляд всю благодарность, на которую оказалась способна.

– Меня сейчас стошнит, – воскликнул Иван, разрушая идиллию.

– Ша, я сказал, – оборвал напарника Степа. – Кончай уже ерничать, делу это не поможет. – И добавил, обращаясь к Борисову: – Значит, ты у нас богатенький Буратино?

– Есть немного, – спокойно ответил тот. – Слушай, ты бы отпустил девчонок. Зачем тебе с бабами-то связываться. А мы с тобой по-мужски потолкуем. Обещаю правдиво на все твои вопросы ответить.

– Ишь ты, какой шустрый, – протянул Иван, – так сразу и отпустить. Мы их отпустим, а они в полицию пойдут. Оно нам надо? А, Степ, нам это надо?