Дарья Калинина - Полуночный танец кентавров

– Господи! – замерла на месте Алена. – Что это? Неужели стреляют?

Алена побежала, звуки голосов точно указывали ей дорогу. Они становились все громче, Алене стало казаться, что она различает голос Вани и еще чей-то. Он был похож на голос Арины, но Алене за сегодняшний день уже столько раз мерещилась эта личность, что она приказала себе не думать об этом. Да и разобрать, что именно этот человек кричит Ване, на бегу Алена не могла. Мешал ветер, гудящий у нее в ушах. Потом возбужденные голоса на какое-то мгновение стихли. Пробежав еще немного, Алена остановилась, не зная, куда двигаться дальше.

Затем, совершенно неожиданно, раздался голос Екатерины Павловны:

– О-о-о! Осторожнее!

– Я и так осторожен, – произнес Ванин голос.

– Если бы вы знали, как больно!

– Успокойтесь, – ответил Ваня. – С вами все будет в порядке.

Голоса звучали так близко, что Алене казалось – стоит протянуть руку, и она коснется Вани и Екатерины Павловны.

Мать Наташи как раз в этот момент задала Ване следующий вопрос:

– Скажите, я умираю?

– Нет, рана неопасная. Мы доставим вас в больницу, вас там заштопают, и будете вы как новенькая.

Но этот разговор прервал еще чей-то громкий стон, полный боли и злобы.

– Ваня, посмотри, что с ним.

– Сиди тихо! – через секунду услышала Алена голос Вани. – Не двигайся.

Это было сказано уже совсем другим тоном. Никакого сочувствия, как в разговоре с Екатериной Павловной, теперь не слышалось вовсе. Алена могла бы ручаться, что Ваня говорит еще с кем-то другим, а не с их знакомой.

Алена кинулась в ту сторону. Ей не пришлось даже далеко бежать. Стоило раздвинуть ветки деревьев, как она увидела живописную группу: Ваня, склонившийся над каким-то комком на земле, несколько ребят из охраны, вставшие полукругом за спиной своего начальника и поддерживающие Екатерину Павловну, с окровавленным боком, не сводящую глаз с существа, которое находилось рядом с ней на земле – скрюченное и жалкое.

К удивлению Алены, тут же находились Залесный и Инга. Причем если Инга наблюдала за происходящим со стороны, то Залесный подошел к Ване и попытался помочь окровавленному комку, скулящему перед ними на земле. Как поняла Алена, эти двое пытались оказать помощь человеку, подстреленному Ваней. Но раненый сопротивлялся их усилиям, чем вызывал немалое раздражение у мужчин.

– Не двигайся, кому говорю! Кровью истечешь! Отвечай потом за тебя.

В ответ раздался такой громкий вопль, что у Алены озноб пробежал по коже, и она выскочила вперед.

– Что тут произошло?

Но Ваня лишь мельком взглянул на нее, а потом обратился к человеку, которому он пытался оказать помощь.

– Пуля прошла навылет. Кость цела. Замолчи!

– Мерзавцы! – услышала Алена знакомый голос, приведший ее в немалое изумление, потому что шел он от седобородого неряшливого вида старика, все еще лежащего на земле. – Убийцы! Вы меня убили! А-а-а… О-о-о…

Голос, безусловно, принадлежал Арине. Но где же она сама?

– Заткнись! – рявкнул между тем Ваня. – Никто тебя не убил, не ври! Ранили чуток, это да! Но в этом ты сама виновата.

– Я? Я виновата?

– А зачем ты побежала? Мы же тебя предупреждали, чтобы ты остановилась.

– Да пошли вы на…!

Алена не выдержала и подошла поближе. Голос корчащегося на земле человека принадлежал Арине, но вот узнать ее Алена никак не могла. Вместо Арины на земле лежал какой-то седоволосый и седобородый старикашка, схватившийся за испачканную кровью ногу и вопящий голосом Арины жуткие оскорбления в адрес Вани и остальных.

– А-а-а… И ты здесь! – завопил старикашка голосом Арины, когда его взгляд упал на подошедшую к ним хозяйку «Дубочков». – Явилась! Твоих рук дело?

– Что?.. Кто это?

– Не узнаете? – усмехнулся Ваня. – Свою закадычную подружку и не узнаете? Это же ваша Аришенька, вот взгляните!

Сделав шаг, он резким движением сорвал с лица старика фальшивую бороду. Теперь всем стало ясно, что это никакой не старик, а молодая и полная сил женщина, всем им хорошо знакомая.

– Арина? – произнесла Алена с удивлением. – Это ты?

Ей захотелось протереть глаза, что она и сделала. Но испытанное средство на сей раз не помогло. На земле сидела Арина, сжимающая руками окровавленную ногу и жалобно завывающая то ли от боли, то ли от страха, то ли от унижения, то ли от всего вместе взятого.

– Что… Что тут происходит?

– Разве не ясно? Ваша подружка заклятая явилась, чтобы доделать начатое. Трех трупов ей мало, должно быть, показалось. Вот она и вернулась за четвертым.

– За четвертым? – переспросила пораженная до глубины души Алена. – Вы что?.. Вы хотите сказать, что Арина кого-то убила?

– Да не кого-то, а Зыкову, Наташку и свою мать! Трех человек!

– Тетю Веру?

– Ее самую. Да вы сами взгляните!

С этими словами Ваня бесцеремонно закатал штанину на ноге у Арины. Та почти сразу же дернула ею, так что брючина опустилась обратно. И все же Алена успела заметить на ноге у Арины два почти ровных полукруга.

– И что это?

– Следы зубов! – пояснил ей Ваня. – Помните, Терентьев сказал, что тетка Вера перед смертью успела укусить своего убийцу? Вот извольте полюбоваться на следы ее зубов!

Изумление Алены перешло все границы допустимого. Она почувствовала себя как переполненный горячим паром котел: если не отвернуть клапан, разорвет всю ее черепушку к чертовой бабушке.

– Я ничего не понимаю, – растерянно пробормотала она. – Что вы такое говорите? Как это Арина убила свою мать? Этого просто не может быть!

– Точнее, не мать она убила, а соперницу, которая стояла между ней и деньгами.

– Какими деньгами? Откуда?

– Деньгами, которые Арина должна была унаследовать после смерти отца Наташи, бывшего супруга Зыковой и по совместительству – брата ее матери.

– Что?

Ваня только рукой махнул и отошел прочь. Он явно считал, что сейчас не время для объяснений с Аленой. И Алена не могла его упрекать за это. Ведь, несмотря на все уже полученные от Вани объяснения, легче Алене не становилось. Мыслей и вопросов по-прежнему было слишком много для ее бедной головы. Она была не в силах уразуметь, что происходит. Да еще Арина решила сменить пластинку и вместо грубой брани, которой прежде она осыпала своих врагов, начала плакать.

– Аленушка! Пожалей меня! Я ни в чем не виновата. Ну взгляни же на меня. Ты же им не веришь! Я не могла убить маму. Тех, других еще туда-сюда, но маму… Ты же знаешь, как я ее любила!

– Деньги ты любила, а не свою маму! – сурово произнес Ваня, обернувшись на мгновение. – И не пытайся теперь разжалобить Алену Игоревну. У тебя этот фокус не получится.

И он сам встал между Ариной и хозяйкой, словно собираясь своим телом защитить Алену от козней ее бывшей подруги. А потом, словно не надеясь на силу своего авторитета, Ваня приказал охранникам: