Дарья Калинина - Приворот от ворот

Сегодняшним утром Санька в отличие от очень многих прежних дней проснулась не в обычном унылом и слегка подавленном состоянии. Нет, сегодня она вновь чувствовала вкус к жизни. А все потому, что сегодня у нее было дело – не только важное и необходимое, но к тому же очень и очень приятное. Такое, от одного предвкушения которого начинали сладко чесаться пятки и приятно зудели кончики пальцев на руках.

Сегодня Саньку ожидала поездка на антикварный аукцион. Там должны были состояться главные в жизни Саньки торги. Ну, то есть главные, пока не началась подготовка к следующим.

Санька точно знала, что от исхода сегодняшних торгов для нее лично зависит многое. Как минимум хорошее настроение на ближайшие несколько дней. В случае же провала операции ее ждет позор, уныние и горечь поражения вплоть до следующего раза.

– Я выиграю! Обязательно выиграю! Просто обязана!

Дело в том, что Саня, или, как ласково называли ее все друзья и подружки, Санька, была человеком увлекающимся, и притом страстно. Сколько она себя помнила, всегда чем-то была захвачена. Выращиванием садовых роз, разведением комнатных растений, коллекционированием фарфоровых собачек или даже образчиков горной руды и природных минералов.

Главным увлечением Саньки вот уже многие годы была нумизматика. Санька собирала монеты не просто так, а с величайшим упоением. Уже давно, лет с семи, а может, даже и раньше. Каждая новая монетка была для нее как глоток воды для страждущего в пустыне.

Первый экземпляр, который попал Саньке в руки и который она запомнила на всю жизнь, был английский пенни времен Эдуарда Четвертого.

Та крупная и бесспорно эффектная монета была в плохом состоянии. Одна сторона со стоящей Британией почти совсем стерлась, а на второй можно было разглядеть лишь профиль короля. Но все равно Санька была очарована. Дата выпуска – 1918 год, который с трудом удалось разобрать, – казалась ей тогда невероятно далекой и таинственно-пугающей.

И с тех пор сердце Саньки навсегда и безраздельно оказалось преданным именно монетам старинной чеканки, выпущенным хотя бы пятьдесят, а лучше так и сто или даже целых двести лет назад. Они несли печать времени. Они были овеяны духом романтики. И маленькая Санька, сама не отдавая себе отчета, стремилась прикоснуться не к кусочку металла, а именно к этому волшебному чувству.

Потом у кого-то из знакомых Саньке довелось увидеть монетку в десять пфеннигов германского рейха времен Первой мировой войны с орлом, так и норовившим вцепиться мощными когтями во все живое.

И снова маленькая Санька как вцепилась, так и не смогла выпустить монетку из рук. Так и ходила с ней по квартире, зажав в маленьком кулачке, пока владелец не сжалился и не подарил ей монету.

Она оделила Саньку еще несколькими счастливыми днями. С тех пор, возвращаясь из школы, Санька сначала делала уроки, а потом неизменно бросалась к своим сокровищам, проверяя их сохранность. В порядке ли? Не потускнели? Не покрылись ли противным липким налетом? Ах, все хорошо? Они целы и спокойно лежат в красивой коробочке, куда их определила Санька? Ну, значит, можно продолжать жить дальше. Стабильности в жизни ничто не угрожает.

Шли годы, сокровищ становилось все больше. Конечно, коллекция росла не слишком стремительно и в основном представляла собой современные монетки, которые привозили Саньке ее собственные знакомые и знакомые ее мамы из дальних стран. Но, увы, новоделы не увлекали Саньку. Ее сердце принадлежало прошлым столетиям – или хотя бы прошлому веку.

Но где раздобыть такие монеты, Санька не представляла. Мечтала и надеялась, что ей повезет и она где-нибудь наткнется на сокровище. Пара потертых медных монеток ей досталась от бабушки. А еще горсть перепала от дяди, который и сам увлекался нумизматикой, но с годами остыл и подарил коллекцию племяннице.

Потом Санька выросла, пошла в институт. Пришлось перевестись на заочное отделение, учиться вечером, а днем работать. В этом были и свои плюсы, и свои минусы. Санька больше уставала, но зато стала материально независимой от родителей. У нее появились пусть и небольшие, но все же свои собственные деньги. Эти деньги Санька охотно тратила на свое хобби.

Так у нее в коллекции появился американский цент начала прошлого века с индейцем в пышном головном уборе из перьев. И красивые монеты Латинской Америки – Мексики и Бразилии. Всё это были ординарные монеты, не золотые, не серебряные и, конечно, не платиновые. На драгоценные Санька даже не смотрела. Да и зачем, если каждая стоила больше, чем ее месячный оклад в маленьком книжном магазине, где Санька стояла у прилавка?

Шли годы. Санька вышла замуж по великой любви, а потом развелась из-за великой обиды и предательства. Сложный бракоразводный процесс заставил ее почти забыть про свои сокровища. Потом она вышла замуж вторично. Снова развелась, на этот раз с меньшим трудом, но с большими нервными потерями. А потом вместо того, чтобы в третий раз идти под венец, внезапно увлеклась давно забытым делом.

Нет, не совсем так. В третий раз Санька идти под венец передумала вовсе не сама по себе. Вынудили. Если быть совсем точной, ее попросту бросили. Как говорится, накануне свадьбы.

Жених считал себя человеком порядочным, поэтому счел необходимым объясниться с отставной невестой. Он заявил, что Санька не устраивает его по ряду причин. И поэтому он хоть и очень хочет семью, но женится все же на ком-нибудь другом. Например, на лучшей Санькиной подруге – Машке.

– Пойми меня правильно, – объяснял жених Саньке спокойным и немножко даже деловым тоном. – Я подхожу к вопросу создания семьи очень серьезно. Когда мы с тобой планировали свадьбу, я не знал, что у тебя уже было два неудачных брака. Пойми, я не могу жениться на разведенной женщине. Мои родственники этого не поймут. Неизбежно начнутся пересуды и кривотолки. А мне этого совершенно не нужно. Да и мама против. Когда она узнала, как мы с ней чуть не вляпались, ей стало плохо. Даже пришлось вызывать «Скорую». Так что сама понимаешь, ни о какой свадьбе и речи быть не может.

Санька молча кивала, пытаясь не дать понять Вадику, до какой степени она сражена. Это про нее он говорит «вляпались»? Это из-за нее потенциальной свекрови стало худо? Почему? Скажите на милость, какая ему и его маме разница, что она уже была замужем? Ведь и сам Вадик уже далеко не невинный мальчик. До знакомства с Санькой он жил с Ниной. А до нее с некоей Вероникой. А перед этим была Ленка и еще, кажется, Наташа.

– Не понимаю, – все же рискнула высказаться Санька. – Какие у твоей мамы могут быть ко мне претензии?

– Ты что, действительно не понимаешь? Ты же разведенная женщина! Порченый товар! Мне второй сорт не нужен! Мне нужна лучшая жена на свете! Такая же, как я сам. Достойная персона!