Дарья Калинина - Теща-привидение

Шарик был самым счастливым псом на свете. Так считал он сам, да так и было в действительности. Вот посудите сами, Шарик родился, как люди любят говорить, в неполной семье. Отца своего он никогда не знал. Мать про этого достойного джентльмена тоже не больно-то рассказывала. Да и не помнил Шарик свою мать толком. Сохранился в неясных отрывочных воспоминаниях лишь запах теплого молока и мягкой шерсти, в которой было очень уютно греться.

Но долго Шарику – тогда еще несмышленому щенку – греться у мамкиного бока не пришлось. Чьи-то руки вытянули его на яркий белый свет, на сильный холод, сунули за пазуху, где пахло совсем не молоком и шерстью, а чем-то очень и очень противным. Потом Шарик узнал название двух этих вещей – это были папиросы «Прима» и дешевая водка под названием «сивуха».

Тогда Шарик ничего этого не знал. Расчихался и заскулил, за что и получил болезненный тычок. Испугался, заткнулся и решил вести себя тихо. Авось пронесет и его вернут обратно к мамкиному боку. Конечно, этого не произошло. Нечего было и надеяться на возвращение старого.

Вместо своей коробки из-под телевизора «Горизонт», которая раньше была ему целым миром, Шарик очутился в многолюдном месте, где кроме него были и другие собаки, кошки, а также множество пернатых, ползучих и шипящих существ, названия которых Шарик тогда еще тоже не знал.

Да и сам он не был еще Шариком. А был он простым безымянным, да и что там греха таить, и беспородным щенком, родившимся от обычной дворовой суки. Щенок этого не знал, но будущее его решалось в этот момент. И должно быть, такая была его счастливая планида, что именно в этот день и в это время на рынок заглянула девочка Людочка. Было ей двенадцать лет. И она должна была получить в этот знаменательный день обещанного ей родителями щенка.

Собственно говоря, щенка Людочка просила у них с двухлетнего возраста. Подумаешь, всего-то десять лет – и мечта девочки сбылась.

Щенок сам не понял, как стал Шариком. Просто Людочка увидела его и внезапно закричала:

– Шарик, Шарик! Папа, я хочу именно этого щенка!

Отец Людочки с сомнением оглядел щенка и покачал головой:

– Дорогая, но это же обычная дворняжка. Ты же хотела породистую собаку.

– Ну да, хотела. А теперь я хочу его!

– Бери щенка, хозяин, – услышал Шарик грубый хриплый голос человека, который больно ткнул его за нечаянный писк. – Уникальная порода – осетинская овчарка.

– Да? Что-то впервые слышу о такой, – усомнился отец Людочки.

– Так я и говорю, уникальная порода. Да если хочешь знать, этих собак в мире всего пять особей и осталось. Список всемирного наследия ЮНЕСКО! Слышал о таком?

– Ну слышал. А при чем тут осетинские овчарки?

– Так они в него внесены, блин! Всемирное наследие человечества! Не абы что продаю!

– Папочка, купим Шарика!

– Ты уверена, дочка?

Мужчина явно продолжал колебаться. Но девочка твердо стояла на своем. Она запрыгала от волнения и закричала:

– Да, да! Хочу именно этого щенка! Хочу Шарика! Папочка, посмотри, какой он хорошенький!

– Ну что же, – не стал дальше спорить отец Людочки, в голосе которого слышались веселые нотки, – раз уж такой уникальный щенок и всемирное наследие человечества, просто глупо будет его не купить.

– Во-во! Правильно думаешь, хозяин!

– Ну и почем сей шедевр?

– Так это… Сотня! Сотня э-э-э… евро! Сам понимаешь, за меньше я такого щенка не отдам!

– Вот тебе сто рублей, – произнес отец Людочки, вручая мужику купюру.

– Ну, хозяин! Это же лезгинская овчарка!

– Говорил, осетинская.

– Все равно, что так, что этак – уникум! Да ей цены нету!

– И вот тебе еще полтинник на закуску. Но учти, последние пятьдесят – это чисто моя щедрость за то, что ты такой фантазер. Осетинская, она же лезгинская, овчарка, надо же такое придумать!

Шарик перешел из рук в руки и оказался за пазухой у отца Людочки. Теперь на него пахнуло хорошим одеколоном, яичницей с копченым салом и немножко табаком, но совсем не так сильно и противно, как пахло от его предыдущего хозяина. Шарик быстро успокоился и как-то сразу понял, что ему впервые в жизни сильно повезло и дальше все у него, похоже, пойдет как по маслу.

И не ошибся. Людочка оказалась самой лучшей в мире девочкой – нежной, веселой и внимательной. Она никогда не забывала вовремя поменять воду на чистую, налить вкусного молочка или положить корма в миску своего Шарика. Родители Людочки тоже были очень славными людьми. К тому же столь неожиданная покупка их младшей дочери нисколько их не разочаровала. Шарик рос здоровым, веселым и очень красивым песиком.

Когда его младенческая шерсть стала меняться на настоящую взрослую, выяснилось, что он будет длинношерстным, с густым подшерстком псом светло-песчаной масти. Хвост не загибался у него вверх в вульгарный бублик, а красиво укладывался на спине. И даже став взрослым, Шарик продолжал оставаться очень пушистым, кругленьким и… почти оранжевым.

– Да он не Шарик, он какой-то мандарин получается, – шутила на этот счет Галочка – старшая дочь в семье. – Уникальный пес, папу на рынке не обманули!

К Галочке у Шарика было особое отношение. Как часто бывает, пес выбирает кого-то одного в семье, ему и дарит свое сердце. А все прочие члены семьи пользуются его снисходительным вниманием, но не более того.

Шарик с удовольствием играл с Людочкой. Старательно слушался ее папу. И старался не ссориться с мамой. Но Галочка… Ее он не просто любил, ее он обожал до невозможности. Он угадывал ее приближение, когда Галочка еще только возвращалась домой и выходила из троллейбуса на остановке. Шарик в это время уже преданно сидел у дверей и нетерпеливо на них взлаивал. Он очень нервничал, дойдет ли его драгоценная Галочка до дома? Вернется ли она и сегодня домой?

Но Галочка всегда возвращалась вовремя. И жизнь Шарика становилась лучше с каждым днем. Впрочем, Шарик догадывался, что Галочка не очень-то счастлива в родительском доме. Ее часто словно томило что-то. Девушка была задумчива, уплывая мыслями куда-то очень далеко. И тогда даже Шарик не был в состоянии развеселить ее.

– Снова о своем принце задумалась? – окрикивала в такие дни свою старшую дочь Тамара Никитична. – Не беспокойся, скоро уже появится. Сколько ему там осталось сидеть? Год или полтора?

– Мама! Ты же прекрасно знаешь, что Славика посадили ни за что! Его оговорили!

– Ага, ага! Конечно! Твой Слава – святой. А я так считаю, невиновных людей просто так в тюрьму не сажают.

– Ну а его посадили!

– Наверняка у твоего Славика рыльце в пушку было. Вот и сел! Вор!

– Он не вор!

– Только вора нам в семье и не хватало! – не успокаивалась Тамара Никитична. – Учти, Галина, я ноги этого типа у себя в доме больше не потерплю!