Наталья Александрова - Позолоченный ключик

Ночью он проснулся, услышав шаги. Анфисы в постели не было.

Михаил встал и нашел ее на кухне, возле холодильника.

— Что ты?

— Да пить захотела. — Она достала бутылку минералки, что-то поставила на боковую полку — Михаилу показалось, что это сердечные капли жены, но он подумал, что ошибся: зачем они молодой и здоровой Анфисе?

На следующий день был выходной. Анфиса ушла к себе, а жена вернулась — бледная, измученная, сказала, что ей, видимо, придется лечь в больницу.

Михаил наорал на нее: мол, хочешь меня разжалобить? Так не выйдет! Как выпишешься из больницы, немедленно подаю на развод! Жена еще больше побледнела, накапала в стакан своих капель, выпила.

Он вышел из дома, хлопнув дверью, и занялся в гараже своей машиной.

Только к вечеру вспомнил о жене, вернулся в дом, с порога крикнул:

— Мы сегодня будем ужинать или как?!

Жена не отозвалась. Михаил вошел в ее комнату. Жена лежала на диване и уже успела остыть.

Михаил почувствовал укол совести.

Врач «Скорой помощи», который приехал на вызов, ознакомился с историей болезни и констатировал смерть от сердечного приступа. Ни у кого не возникло каких-то вопросов и сомнений — жена Михаила давно болела, так что вскрытие делать не стали.

Михаил едва дождался, когда пройдет два месяца после похорон, и, несмотря на косые взгляды соседей и знакомых, женился на Анфисе — та каждый день повторяла, что их ребенок должен родиться в законном браке.

Однажды, недели через две после свадьбы, он вернулся домой и застал Анфису в слезах. Она сообщила ему, что упала с лестницы, доставая из подвала квашеную капусту, и потеряла ребенка. Михаил утешал ее, как мог.

После этого случая Анфису словно подменили — она резко охладела к мужу, даже спать стала в отдельной комнате, ходила вечно злая и недовольная, по любому поводу устраивала скандалы. Михаил стал чаще и больше пить, чтобы заглушить разочарование.

Прошел еще год.

К ним приехал дальний родственник Анфисы — то ли двоюродный, то ли троюродный брат Виктор. Был он старше ее, почти одних лет с Михаилом, очень веселый и разбитной мужик. В доме каждый день устраивались пьянки-гулянки, туда-сюда сновали какие-то посторонние, незнакомые люди. Зато Анфиса с появлением родственника снова ожила, повеселела, даже с мужем стала гораздо ласковее.

А потом случилось страшное.

Однажды вечером к ним пришел какой-то знакомый Виктора — кажется, они вместе служили в армии. Он был проездом в их городе, никого кроме Виктора не знал, принес много водки.

Сначала все выпивали вместе, потом Анфиса куда-то вышла, следом ушел и Виктор. Михаил остался один на один с гостем. Они еще выпили, потом о чем-то заспорили. Михаил не помнил причины, но оба горячились, что-то доказывали…

А потом Михаил отключился.

Пришел в себя посреди ночи. Над ним стояли Виктор и Анфиса, бледные, перепуганные.

— Что ты натворил? — спросила жена.

— А в чем дело? — Михаил приподнялся на локте. Голова трещала, во рту было мерзко, а руки… руки его были в крови.

От страха он быстро пришел в себя, поднялся — и увидел на полу, в углу кухни, сослуживца Виктора. Тот лежал бездыханный, в луже крови.

— Господи, да что же случилось? — пролепетал Михаил, глядя то на мертвого гостя, то на свои окровавленные руки.

— Это уж тебе лучше знать! — ответила Анфиса. — Не знаю, что вы с Толиком не поделили, но ты его убил…

— Ничего не помню! — простонал Михаил, схватившись за голову. — Совершенно ничего не помню!

— Пить меньше надо, — жестко ответила Анфиса.

— Что же теперь делать… что делать…

И тут заговорил Виктор — твердый, трезвый, собранный.

— Ты сейчас иди отмойся и переоденься, — сказал он. — Окровавленную одежду сложи в мешок, мы ее сожжем. Труп положим в другой мешок и, пока не рассвело, вывезем из дома и выбросим в озеро. Но рано или поздно Анатолия хватятся, он служил в какой-то серьезной конторе, так что тебе нужно исчезнуть…

— Как исчезнуть? — переспросил Михаил, ничего не понимая.

— Очень просто! Твои документы мы сожжем вместе с одеждой, а я через знакомого мента достану тебе новый паспорт. И с этим паспортом ты уедешь отсюда.

— Куда?! У меня нет никаких родных…

— Я тебя устрою. Я работаю шофером у одного богатого человека возле Питера и как раз хотел оттуда увольняться. Так я тебя порекомендую на свое место. Платят там неплохо, а главное — место тихое, там тебя никто не найдет! В общем, не тяни время — нам нужно все сделать до рассвета!

Михаил уже ничего не понимал, у него не было своей воли, слишком потрясло его случившееся. Он отправился в ванную, отмыл кровь, переоделся. Когда вернулся в комнату, Анфиса уже зашила труп в мешок и отмыла пол от крови. Вдвоем с Виктором они отнесли тяжелый мешок в гараж, положили в багажник машины. Выехали из дома, доехали до большого лесного озера. Взяв мешок за концы, раскачали и бросили в черную торфяную воду.

Он глухо булькнул и ушел на дно.

Михаил посмотрел на «капитана Несгибайло» и закончил свой драматический рассказ:

— В тот же день я уехал в Петербург и устроился на работу по рекомендации Виктора, с паспортом, который он мне раздобыл. Жил тихо, незаметно, но все время ждал, что в один далеко не прекрасный день все откроется. И вот этот день настал… И знаете, мне даже стало как-то легче. Нет больше сил таиться…

Он протянул руки, ожидая, что на них наденут стальные браслеты. Но полицейский не спешил.

— Ну, чего вы ждете? — проговорил Михаил дрожащим от волнения голосом. — Я же во всем признался! Арестуйте меня! Я убил человека! Я чистосердечно в этом признаюсь — кажется, так говорят?

— Никого вы не убивали, Михаил Юрьевич! — сочувственным тоном возразил ему «полицейский».

— То есть как это — не убивал? — Михаил посмотрел на собеседника с недоверием и даже, кажется, с обидой. — Я же во всем признался! Я убил того человека, Анатолия! Вот интересно, я сознаюсь, а вы со мной спорите! А говорят, ментам только попадись — они и невиновного заставят во всем признаться! Говорю вам — я убил Анатолия! Чего вам еще надо?

— Нет, Михаил Юрьевич! Никого вы не убивали! Единственное, что вам можно поставить в вину, — это нарушение паспортного режима. Вы уже два года живете по чужим документам, а это нехорошо… Ну, и с женой вы, конечно, по-свински обошлись.

— Что вы говорите? — загорячился Михаил. — Как же не убивал? Я своими глазами видел его окровавленный труп, а потом мы с Виктором утопили его в озере…

— А вы видели, что было в том мешке, который бросили в озеро?

— Ну конечно… Там был труп, труп Анатолия… Я видел, как Анфиса его зашивала…

Тут на его лице возникло сомнение, он задумался.

— Ну вот, вы, кажется, начали понимать! — Маркиз улыбнулся. — Вы сказали, что пошли отмываться от крови, а Виктор с Анфисой остались в комнате. А когда вы вернулись, мешок был уже зашит… Откуда ты знаешь, что в нем было? — Маркиз перешел «на ты». — Может, там картошка была или свиная туша?