Наталья Александрова - Позолоченный ключик

На следующее утро Лола и Маркиз сидели за поздним завтраком. Лёня с аппетитом уплетал яйца-пашот, на Лолином лице было написано интеллектуальное напряжение — она считала, сколько калорий в ржаном тосте с брусничным джемом. Пу И у нее на коленях хрустел ореховым печеньем.

Закончив свои подсчеты, Лола отправила тост в рот и повернулась к Лёне:

— Какие у тебя планы на сегодня?

— Сегодня я встречаюсь с заказчиком. Я с ним созвонился, рассказал о наших успехах, так что он отменил все свои дела и срочно вылетел в Петербург.

— О, мы пойдем в какой-нибудь приличный ресторан?!

— Никаких ресторанов! Встретимся с ним, прямо в машине передам ему рукописи Леонардо и книжку — и все на этом! Не могу спокойно спать, пока у нас в доме хранится такая баснословная ценность! За ночь три раза вскакивал, казалось, что кто-то лезет к нам в окно…

— Надо же! А я думала, ты передашь рукописи в Эрмитаж через ту свою мымру…

— Лола, ну когда это тебе надоест? Я не собираюсь в Эрмитаж, отдам рукописи заказчику, и пускай делает с ними, что хочет! А я со спокойной совестью поеду в Трубинск…

— Куда? — Лола изумленно вытаращилась на своего компаньона. — Это еще что за место?

— Город. Маленький, старинный…

— И что ты там забыл?

— Оттуда родом Валентин… то есть Михаил, бывший водитель покойного Николая Львовича.

— Ничего не понимаю… У тебя что — новый заказ? И ты со мной, как обычно, не посоветовался?

— С Михаилом там очень подло обошлись, и я пообещал ему восстановить справедливость. Вспомнил, знаешь ли, о том, что я — современный Робин Гуд, работаю не только за деньги, но и ради торжества справедливости…

— Ой, Лёнечка, — Лола потрогала Лёнин лоб, — что с тобой происходит? У тебя, случайно, нет температуры?

— Да ладно тебе! Дело закончено, и я могу немного проветриться… А ты пока доделаешь свою подушку…

— Ох, ты мне напомнил… — Лола пригорюнилась. — С подушкой вышел полный облом…

— Что, нитки не подошли по цвету?

— Если бы! Сонькин муж на старости лет свихнулся, бросил ее и ушел к молодой модельке. Так что все отменяется. А Сонька уже и ресторан заказала на сто пятьдесят человек, и платье сшила — можешь представить, в Милане у какого-то знаменитого дизайнера, — вот что теперь с ним делать?

— Ну, платье-то всегда пригодится… — необдуманно ляпнул Маркиз.

— Что?! — Лола вытаращила глаза. — Какой же ты ограниченный! Какой же ты толстокожий! Ты совершенно не понимаешь женскую душу! Как можно оставить это платье? Ведь оно всю жизнь будет напоминать Соньке о самом большом разочаровании в ее жизни! Так что она сейчас страдает, думает, что делать с этим платьем… выбросить или отдать какой-нибудь бедной женщине…

— Ага, и эта бедная женщина будет варить суп и укачивать детей в платье от миланского дизайнера…

— А почему бы и нет? — фыркнула Лола. — А вот что мне делать с этой подушкой? Аскольд, Аскольдик! Ты не хочешь поиграть с такой милой подушечкой? Думаю, поточить об нее когти будет очень приятно…

Аскольд взглянул на предложенную ему подушку, потянулся и чихнул. На его выразительной морде отчетливо читалось: «Больно надо!»