Дарья Донцова - Тайная связь его величества

Я не выдержал и улыбнулся. Ох уж эти женщины… Чего им только на ум не приходит! Ника Сафронова, например, категорически запрещала мне ставить на столик у кровати чашку или бутылку с водой.

– Что за гадкая привычка? – злилась она.

Я спокойно объяснял, что иногда по ночам испытываю жажду, но не нашел понимания.

– Или я в постели, или вода в спальне! – объявила любовница.

Мне в тот момент присутствие Ники в спальне казалось более привлекательным, но перспектива ходить по ночам на кухню не радовала. Я человек, склонный накормить волков и оставить в живых овец, поэтому решил найти компромисс и задал вопрос:

– Никуша, чем тебе мешает вода без запаха и вкуса?

Любовница сначала скуксилась, а потом заявила:

– Не хочу утонуть.

Я, ожидавший услышать любые разумные аргументы, расхохотался. Ника разозлилась.

– Когда я была маленькой, у нас сосед по даче так умер. Крепко выпил, лег спать, жена ему на тумбочку стакан минералки поставила, позаботилась. Муж захрапел, причем рот у него открылся, рукой он во сне стакан задел, жидкость залилась ему одновременно в нос и горло, перекрыла доступ воздуха. Мне няня эту историю рассказала, когда я попросила чашечку в детскую принести.

Ни мои слова о том, что глупая баба элементарно поленилась сходить за питьем для малышки и запугала ее, ни аргумент, что Ника никогда не напивается, не храпит, всегда спит с закрытым ртом, должного эффекта не произвели. Всякий раз, когда подруга оставалась у меня ночевать, мне приходилось посреди ночи брести к холодильнику.

А Стефания Теодоровна опасается чудовища, которое схватит ее ночью за голую ногу, высунувшуюся из-под одеяла. Воистину мозг женщины работает совершенно иначе, чем у мужчины, логических доводов прекрасный пол попросту не слышит.

– Ванечка, – умоляюще протянула Тефи, – сделай одолжение, осмотри кладовку.

– Ради вас я готов на любой подвиг, но, увы, не обладаю кошачьим зрением, – улыбнулся я. – Давайте вернемся сюда завтра с фонариком.

– Нет, хочу сейчас, – по-детски капризно отозвалась Гусева. – Ну пожалуйста-а-а!

– Хорошо, – согласился я. – Можно поступить так: я пройду вдоль одной стены, потом миную другую, к ней примыкающую. Если в первом и во втором случае насчитаю одно и то же количество шагов, значит, кладовка квадратная.

Стефания Теодоровна захлопала в ладоши.

– Ура! Ты гений! Начинай скорей.

Я ступил в кромешную темень, развел руки в стороны и пошел вправо, пока пальцы не наткнулись на шероховатую бетонную поверхность, перевел дух, шагнул вперед и крикнул:

– Раз!

– Получается! – ликовала Тефи.

– Два…

– Здорово.

– Три…

– Еще немного – и закончим.

Я шагнул, собрался сказать «четыре», но ступня неожиданно провалилась. Я накренился, меня потащило вперед, и я ухнул вниз, как выкинутая из окна гиря.

Говорят, в момент смертельной опасности у человека перед глазами проносится вся его жизнь. Но я никаких интересных картин не увидел, даже не успел испугаться и заорать, летел в тишине. А потом шмякнулся на гору чего-то мягкого и воняющего.

Пару секунд лежал тихо, затем очень осторожно пошевелил головой и наконец-то смог выдохнуть: слава богу, шею не свернул. Теперь надо подвигать руками, ногами, ощупать себя со всех сторон… Я быстро проделал все это и понял, что ничего не сломал. И, похоже, луж крови вокруг меня тоже нет. Интересно, с какой высоты я рухнул и куда угодил? В помещении темно точно так же, как в злополучной кладовке, которую я в недобрый час решил измерить шагами.

– Ваня… – раздался слева рыдающий голос. – Ой, Ванечка умер! Разбился! Господи, что теперь делать? Помогите! Спасите! Скорей сюда! Эй, кто-нибудь, человек погиб! Боже!!!

– Тефи, – выдавил я из себя, – со мной вроде полный порядок.

Плач стих, несколько мгновений стояла тишина. Затем Гусева заорала:

– Жив? О-о-о-о… А-а-а-а… Вот это да! Ну и ну! А почему ты лежишь с закрытыми глазами?

Распахнув веки, я понял, что в большой комнате, где я нахожусь, светло. Надо же, оказывается, падая, я зажмурился, а приземлившись, не догадался открыть глаза.

Тефи бросилась ко мне и обняла.

– Дорогой, вот ужас! Ты пролетел целый этаж, упал в квартиру, которая расположена под «четверкой».

Я сел.

– Лежи! – испугалась Стефания. – Нужно срочно вызвать «Скорую». Где мой телефон?

– Идиот… – пробормотал я – Натуральный кретин…

Гусева перестала рыться в сумке.

– Ты о ком?

– О себе, конечно, – сердито пояснил я. – Вы вспомнили про мобильный, и меня осенило, что я мог же им осветить чулан. Почему все правильные мысли приходят на ум не тогда, когда надо, а с большим запозданием? Тефи, врач не нужен, я совершенно здоров. Смотрите, легко встаю.

Стефания Теодоровна начала креститься.

– Ванечка, ты испугался?

– Не успел, – откровенно признался я. И подумал: «Хорошо, что у меня крепкий мочевой пузырь».

– Тут есть кто? – раздался крик риелтора. – О нет, только не это! Они разбились! Ну почему со мной вечно случаются неприятности? Отчего мне везет как утопленнику?

Олег вбежал в комнату. Вопль стих.

– Почему вы не предупредили, что в кладовке нет пола? – завизжала Стефания Теодоровна, подскочив к бледному до синевы мужчине и начиная лупить его кулачками по груди. – Из-за вас Ваня умер!

– Я вполне жив, – возразил я, – стою на ногах.

Олег схватился за голову и сел на пол.

– Я думал, что тут два трупа, вас на кладбище отвезут, а меня на зону. Нет, уйду с этой работы, все равно меньше всех зарабатываю, последний в рейтинге на сайте. Апельсинами торговать буду, там ответственности никакой.

– Цитрусовыми легко отравиться, или какой-нибудь аллергик съест у вашего прилавка пару долек апельсина и получит отек Квинке, – мстительно прошипела Тефи. – Вас тогда надолго упекут.

Олег стал раскачиваться из стороны в сторону.

– Первый раз покупателей сегодня по этому зданию повел, ко мне до вас никто не обращался. Честное слово, ничего не знал про пол! Сегодня выходной, в конторе пусто, я открыл ящик с ключами, нужный не нашел, зато обнаружил записку: «Не входить в «четверку» на двадцать пятом – отсутствует часть пола». Назад несся – олимпийский рекорд по бегу поставил. Наверх буквально взлетел. Сердце чуяло беду. В ушах голос звучал: «Поспеши, Олег! Тетка настойчивая, дверь хлипкая, из фанерки… Ну, как старухе влом подождать будет, и она мужика попросит замок сломать? Много времени дураку не понадобится». Вношусь на двадцать пятый и вижу – точно, «четверка» открыта. И тишина! Тишина!! У меня от этой тишины голова заболела и сердце остановилось. Чуть не скончался.

Тефи закрыла лицо руками и начала всхлипывать.

Я обнял ее и спросил у Олега:

– На что такое мягкое я спланировал?