Дарья Калинина - Свет в конце Бродвея

После первых же звуков голоса Алены таинственный незнакомец, до того стоящий у ствола дерева, мгновенно исчез. Наверное, он просто шагнул за ствол. Но когда Инга подбежала к этому дереву, то она никого не обнаружила за ним. У мужчины было достаточно времени, чтобы скрыться за другими деревьями, углубившись в лес. И в каком направлении он удалился, Инга сказать не могла.

Ей пришлось прекратить погоню. Но с Аленой она все же поделилась увиденным.

– Вот и у тебя начались видения, – с грустью прокомментировала подруга. – Может быть, это болезнь и она заразна?

Но Инга в этом сильно сомневалась. Она была уверена, что видела мужчину и что этот мужчина настоящий. Вот только с какой целью он стоял там? И если он кого-то ждал, уж не Алену ли?

– Скажи, вот ты Василия Петровича в измене подозреваешь, а у тебя самой не появлялось ли какого-нибудь ухажера?

– У меня? – искренне возмутилась Алена. – Да ты что такое говоришь!

– Ладно, я ведь только спросила.

– О таком и спрашивать даже не смей! Если случится такое, что я разлюблю Васю, то я просто встану и уйду. И уж потом пущусь во все тяжкие, включая и любовников тоже.

Да, подобное поведение было в духе благородной Алены. А вот измена – нет.

Вернувшись домой, подруги не стали больше ничего обсуждать, они сразу же отправились по своим комнатам. Каждой надо было привести себя и свои чувства в порядок. Да и про внешность тоже нельзя было забывать. А когда после четвертого десятка хочешь выглядеть на ярком дневном свете хотя бы прилично, нужно об этом серьезно позаботиться. И поэтому Инга, едва придя к себе в комнату, сразу же набрала полную горячей воды ванну, насыпала в нее от души ароматической соли, а потом с наслаждением окунулась в душистую воду.

А Алена, придя к себе, позвала Нюшу для той же услуги. Но горничная не отзывалась. И тогда вспомнив, что это она отпустила на сегодня свою помощницу, Алена взялась за дело сама. Надо было поторопиться, если они не хотели опоздать на праздник к Нюше.

Подруги спустились вниз, где их уже дожидался Василий Петрович, почти одновременно. Он держал в руках огромный букет лилий.

– Какие красивые! – восхитилась Инга необычайно крупным и многочисленным цветам какой-то невиданной сочной пурпурной окраски. – У вас тут растут?

– Сезон лилий уже давно прошел.

Тон Алены был суховат. И на букет она косилась с видимой неприязнью.

– В город ездил? – спросила она у мужа. – Специально за любимыми Нюшиными цветами?

– Ваня попросил, сам никак не успевал. А мне все равно было туда нужно, вот я и съездил.

Ответ мужа и его заискивающий тон несколько примирил и Алену с существованием букета, но не насовсем.

– Тебе не кажется, что ты слишком носишься с этой девочкой? – спросила она у мужа хоть и без враждебности, но все же с укором. – Не подумай ничего такого, но она может вообразить о себе слишком много.

Василий Петрович ничего не ответил жене. Вместо этого он что-то пробормотал себе под нос. И стоящая рядом с ним Инга разобрала, что бормочет Василий Петрович о том, что тут и так кто-то слишком много вообразил о себе.

Алена же хоть и не могла разобрать слов мужа, но верно уловила интонацию и вновь нахмурилась:

– Что ты сказал?

– Ничего.

И Василий Петрович вышел во двор. Букет он со злостью кинул на стол, сломав два бутона.

– Чего ты на него кидаешься? – спросила Инга у подруги. – Или ты его уже и к Нюше ревнуешь?

– К Нюше? К ней, конечно, нет, не ревную. Вася никогда не посягнет на чужую собственность. Если девочку облюбовал для себя Ваня, то Василий Петрович ни за что не огорчит своего телохранителя. Просто меня задело, что мне он уже сто лет никаких знаков внимания не оказывал, а для нее специально за букетом смотался.

– Знаешь, если ты не перестанешь цепляться к каждому его поступку, то все кончится очередной ссорой.

– Я и не цепляюсь.

– А вчера, когда он немного задержался? Ты ему форменный допрос устроила. И сегодня из-за букета снова прицепилась.

– Но что же мне делать? – простонала Алена. – Что мне делать, если все, что Вася делает, меня теперь выводит из себя?

Да, подруге не мешало бы подлечить нервы. Пожалуй, у тех специалистов, которых она посетила, было маловато опыта. Или нервы были не их профилем?

– Когда у супружеской пары назревает очередной кризис отношений, принято ходить к психотерапевтам.

Но окрестности Дубочков были удивительно бедны такими специалистами. И поэтому, пока не найдется хороший доктор, Инга решила взять роль буфера между супругами на себя. А для начала надо было вывести подругу на улицу и попытаться заставить ее извиниться перед мужем. Инга подобрала букет, убрала сломанные бутоны и порадовалась, что их отсутствие не испортило общего впечатления от лилий.

Но Алена и тут была недовольна:

– Фу, как они пахнут! У меня даже голова разболелась.

Инга и сама почувствовала недомогание. Аромат этих лилий был чересчур уж силен. Пожалуй, на ночь их не следует оставлять в доме, иначе все домочадцы Вани встанут наутро с дикой головой болью.

Оказавшись на улице, подруги завертели головами по сторонам. Василий Петрович стоял у машины, засунув руки в карманы брюк. Вид у него был недовольный.

– Ничего, сейчас ты перед ним извинишься, приласкаешь его, он и оттает, – пообещала Инга подруге. – Он у тебя отходчивый.

Но, к ее удивлению, когда она обернулась в поисках Алены, то подруги за ее спиной уже не оказалось. Алена направилась совсем в другую сторону. А именно туда, где стояла группа из трех человек. Вова, Сева и с ними еще какая-то белобрысая молодка с лицом симпатичным, но в то же время плутоватым и наглым. Алена шагала в направлении троицы с таким разгневанным видом, что Инга моментально поняла: назревает очередной скандал. Она сунула букет Василию Петровичу, а сама кинулась вдогонку за подругой.

Инга подоспела как раз в тот момент, когда Алена ткнула указательным пальцем в грудь женщины и гневно воскликнула:

– Ты! Что ты тут делаешь?

Брови подруги при этом сошлись в одну сплошную полосу, губы сжались, а сама Алена выглядела крайне разгневанной.

– Убирайся прочь, воровка! – прошипела она прямо в лицо оторопевшей женщины.

На ее месте Инга бы унеслась прочь немедленно. Но женщина оказалась не робкого десятка.

– Ругайте меня, Алена Игоревна! – воскликнула она. – Я и впрямь сильно перед вами и перед вашим мужем виновата. Бес меня попутал!

– Вот к нему и иди теперь работать!

– Алена Игоревна, ну, простите меня! Ну, пожалуйста! Хотите, я на колени перед вами встану?

– Нет.

– А я встану! Вы меня знаете, я упорная.

– Чего ты хочешь, Света? – уже несколько тише, но все так же раздраженно произнесла Алена. – Чтобы я обратно тебя на работу взяла в музей? Чтобы и дальше меня обманывать?