Дарья Калинина - Клад Царя Гороха

Но подруги пожелали уточнить другое:

— Выходит, мать Израка жива и никогда не умирала?

— Да. Она нашла способ уйти от судебного преследования, спряталась под чужим именем.

— И наверное, испытывала постоянный страх разоблачения, — задумчиво произнесла Леся.

И Эдик подтвердил:

— Ну еще бы!

— Так вот почему они с сыном так дергались, когда мы принимались расспрашивать их о прошлом. Пока говорили о настоящем, все с ними было в порядке. Но стоило задать самый невинный вопрос о том, где Израк учился или где они с матерью жили раньше, до того как перебрались в Питер, как они тут же начинали бледнеть и ощутимо волноваться.

— Ты это можешь узнать? — спросила Кира у Эдика. — Можешь выяснить, где раньше они жили?

— Думаю, что тот человек, который провернул эту аферу с подменой одной женщины на другую, постарался уничтожить всякие следы Ирины Израк и ее сына.

— Зачем?

— Чтобы еще больше защитить доверившихся ему людей. Ну, и самого себя, разумеется, тоже.

Близких людей! А ведь Ной, отдавая им карту, проговорился о том, что его дядя служил раньше в комитете, да был оттуда уволен по сокращению. И как знать, а не подыскал ли он потом себе другое местечко. Например, в том следственном изоляторе, где сидела Ирина Израк.

— Посмотри, нет ли среди сотрудников СИЗО, где сидела Ирина, человека с такой же фамилией.

Эдик кинул на нее внимательный взгляд и вновь защелкал пальцами по экрану.

— Есть! — кивнул он, несколько минут спустя. — Израк Борис Борисович.

— Это ее родной брат!

— Дядя нашего Ноя!

— Тот самый дядя, который так трогательно заботился о своем племяннике, что даже отвел его в мастерскую Нестерова.

— Который к тому времени, сам того не подозревая, уже был женат на матери мальчишки!

— Вот так история!

Лисица поднял указательный палец.

— Это еще не все. Кроме того, выйдя из СИЗО, в том же году Светлана Николаева приобрела квартиру на Сампсониевском проспекте.

— Там, где сейчас живет Ной!

Ни у кого из друзей не оставалось сомнений в том, что Светлана, или, как правильнее ее было бы называть, Ирина Израк, была просто невероятно ловкой особой. Ей не только удалось избежать наказания, но она еще и сохранила какую-то часть своего капитала, добытого незаконным путем. И имея деньги, она не только купила квартиру, где поселила сына, но так же успешно обзавелась мужем, которого желали бы многие женщины.

— А ей-то он был нужен всего лишь для прикрытия!

Не успев выйти из СИЗО, Светлана быстренько окрутила Нестерова, выскочила за него замуж и таким образом избавилась от фамилии, с которой были для нее связаны не самые приятные воспоминания.

— Вот только имя ей пришлось взять у покойницы.

Смена фамилии в момент регистрации брака — дело пока еще самое обычное. А вот смена не только фамилии, но и имени могла насторожить работников ЗАГСа или, во всяком случае, вызвать у них ненужные расспросы. А расспросов о своем прошлом новоиспеченная Светлана боялась больше всего. Конечно, логичнее ей было бы не видеться с сыном, он запросто мог ее выдать, что в конце концов и случилось. Но мать очень сильно любила своего мальчика. И окончательно отказаться от него просто не могла.

— Поэтому она нашла способ, как ввести сына в свою жизнь, пусть даже под видом совсем чужого ей юноши.

— Молодец, — с невольным уважением в голосе произнесла Кира.

— Ловкая штучка, — согласились с ней все.

— И что мы будем делать с этой информацией? Сдадим Ирину Израк властям?

В принципе, закон требовал выдачи преступницы. Но подруги вспомнили, какими глазами Светлана смотрела на своего сына и его молодую невесту, какая нежность разливалась по ее лицу, и поняли, что не смогут донести на Светлану властям.

— Пусть живут. Будем надеяться, что урок пошел матери Ноя на пользу. И больше она никогда не совершит никакого противоправного действия.

Итак, если по части прошлого Израка и его маменьки теперь сыщикам все было более или менее понятно, то в том, что касалось предпринятых Ноем поисков клада господ Копкиных, никакой ясности не наблюдалось. А ведь именно это и волновало друзей больше всего.

— Израк жаловался, что во время поисков кто-то следил за ним с Боцманом.

— А когда они ночью пришли к колодцу, этот человек даже и напал на Израка.

— А может, и на Боцмана тоже. Просто Израк в тот момент был уже в отключке. Злодей забрал у него карту, а самого парня не стал добивать. То ли не хотел его смерти, то ли счел мертвым. Но от Боцмана он избавился.

— Значит, у нас есть конкурент?

— И у этого конкурента есть точно такая же карта, — добавила Кира, кивнув на привезенную с собой из города распечатку.

— Да, неладно это, — нахмурился Лисица. — Похоже, этот типчик во что бы то ни стало вознамерился добраться до клада раньше нас.

И все же несмотря на опасения, связанные с возникновением конкурента, теперь, когда у них появилась новая информация, добытая у Израка, друзья заметно повеселели. И спать отправились в самом радужном настроении.

Однако утром всех подстерегал неприятный сюрприз. Еще ночью Кира проснулась оттого, что лежащий рядом с ней Лисица начал беспокойно ворочаться, стонать, а потом вскочил и вовсе куда-то убежал. Лежа под одеялом, Кира прислушивалась к непонятной суете в доме. Несмотря на ночное время, всюду слышались поспешные шаги и кряхтение.

— Что там? — спросила Кира сквозь сон у своего любимого после его очередного возвращения в постель.

— Ох не спрашивай! — простонал Лисица. — Живот скрутило, прямо сил нет!

А утром выяснилось, что абсолютно всех студентов одолели последствия их вчерашнего обжорства за ужином. Ребята мучились животами, постоянно бегали в туалет, их мутило, и налицо были признаки острого кишечного расстройства. Непостижимым образом здоровыми остались только Кира с Лесей, которым потому и выпала честь ухаживать за всеми заболевшими.

Впрочем, все лечение заключалось в том, что девушки обеспечивали заболевших теплым питьем — солоноватой водичкой, в которую они добавляли каплю марганцовки. Ничего другого под рукой у них просто не было. Они пытались давать больным толченый уголь, но студенты, избалованные современными медикаментами, отплевывались и жевать угольки отказывались категорически.

— У меня зубы потом будут черные.

— Зато кишечник очистится.

— Он у меня и так уже очистился, так что в нем ничего не осталось.

В конце концов подруги выразили готовность съездить в аптеку. Их предложение было встречено слабыми возгласами одобрения. Выражать свои эмоции более решительно пациенты были не в состоянии.

— Мы поедем, но скоро назад нас не ждите.

— Вы куда? — встрепенулся Лисица. — Вы надолго?