Маргарита Малинина - Первая мрачная ночь

Короче, эти мысли прибавили мне еще большей решимости к дезертирству, ибо я просто-напросто испугалась, что через пять минут пребывания в социуме, окончательно озверев, начну кусаться. Катька любезно и разумно предложила подождать папу в доме, но я с гордостью отказалась и вышла, громко хлопнув дверью.

– Ну, погоди у меня, Любимова! – негодовала я, неумело маневрируя между грядками с рассадой. Неумелость была рождена вследствие неимения собственного домика в деревне с обычно прилагающимся к нему огородом и дала о себе знать следующим образом: зацепившись мыском кроссовки за торчащее из земли растение, которое в темноте практически невозможно было идентифицировать (наверняка какой-нибудь будущий овощ), я потеряла равновесие и упала, успев-таки простереть вперед руки, чему несказанно удивилась: а как же мое невезение? В то же время было бы везение – упала бы я пусть даже на руки?

Устроившись между грядками на корточках и отряхивая ладони одна об другую, увеличивая от этого масштабность загрязнения поверхности кожи, я услышала какое-то шевеление поблизости. Прислушавшись к шороху, похолодела: кто-то ко мне подкрадывался со стороны крыжовника. Оглянувшись на дом, я поняла, что сглупила. Позвонить отцу можно было и оттуда, наплевав на шум, а затем ожидать скорого приезда родителя в комфорте и безопасности. Сейчас же, находясь в абсолютной темноте и одиночестве, я всерьез запаниковала. И ограбить могут, и убить, и, что самое худшее, почку выкрасть. Почему третье хуже второго? Да потому, что в то время, как на моем теле будет красоваться чудного вида шрам, сделанный в спешке малоопытным хирургом с купленной в переходе метро лицензией, кто-то в далекой Америке будет радоваться удачно имплантированному ему здоровому и функционирующему органу. А мне даже денег не заплатят. Несправедливо!

Шевеление повторилось. Я испуганно икнула и достала мобильный, но, подумав, положила его обратно: чего грабителей провоцировать? Телефон у меня без наворотов, довольно дешевый, но на безрыбье – и Siemens рыба. С тем чтобы пропасть из поля видимости потенциального грабителя, я заныкала светлую голову между грядок, опустив ее как можно ближе к земле, да перестаралась – лоб уперся в пачкающуюся почву, а сама я с выпяченным задом начала походить на пугливого страуса, но все же появилась надежда на спасение: темный зад было тяжелее различить в темноте, нежели светлый верх. Тут грабитель подкрался совсем близко и, громко мяукнув, потерся мягкой шерстью о мою руку.

– Тьфу, зараза, – сплюнула я разочарованно (кот не заслуживал предпринятого) и поднялась. Набрав отца, приготовилась слушать долгую поучительную лекцию о чреватости ночных прогулок в полупустых деревнях в красные дни календаря, но обошлось.

– Я подъеду к зданию почты, – мгновенно среагировали на том конце и дали отбой.

«Дотуда еще дотопать надо», – подумала я печально и решила не сокращать путь, а идти вдоль дороги, чтобы сразу попасться папе на глаза: в Березовке было много узких тропок, но только одна широкая асфальтированная дорога. На нее он и выедет по шоссе из города.

Достигнув обочины дороги, я заметила темную или же вовсе черную машину, едущую мне навстречу с минимальной скоростью. Сперва решила снова испугаться, но, покумекав недолго, не стала. Отнимать старенький мобильник, имея иномарку, – нецелесообразно, а больше у меня с собой ничего не было. Рядом со мной автомобиль остановился, и из него, опустив стекло до упора, показалась голова водителя – молодого мужчины приятной наружности. Откуда я тогда взяла эту приятную наружность, если на улице, учитывая столь поздний час, было до дрожи в коленях темно, не знаю. Да еще если брать в расчет мое дурное на тот момент настроение… Наверно, воображение разыгралось. Так вот, молодой человек, все еще сидя в авто, обратился ко мне:

– Девушка, вас подвезти? – Весьма приятный голос.

– Не надо, сама дойду. Тем более нам, как я вижу, не по пути. – Последнее замечание я высказала даже с некоторой обидой на судьбу. Разозлившись на себя за это, я, не обращая якобы ни малейшего внимания на парня, обошла его машину и с гордо поднятой головой продолжила свой путь. Он посидел еще немного в полной прострации, глядя вслед странной девчонке, потом вздохнул досадливо, поднял стекло и уехал.

Сделав еще несколько шагов, я опять увидела машину, а точнее, слепящий глаза свет фар. Что-то они разъездились сегодня, праздник как-никак, неужто есть на свете и кроме меня непьющие люди? Через мгновение я уже лицезрела очертания этой громадины – что-то вроде «КамАЗа», но я в них не особенно разбираюсь. Через секунду я уже вовсю ругала себя за столь поспешные выводы: водитель этого механизма был явно навеселе, потому как качало несчастный автомобиль из стороны в сторону неслабо, и я вдруг поняла, что ему ничего не стоит вот так просто взять и на меня наехать. Как будто услышав мои мысли, шофер начал клонить машину определенно в мою сторону, я еле-еле успела отскочить вправо, тут нога моя обо что-то зацепилась, и уже через мгновение я отдыхала, лежа в кустах. Постепенно мозги встали на место, и, провожая глазами обидевший меня грузовик, я принялась ощупывать ушибленные места. Так, голова на месте, туловище на месте, ноги две, все хорошо, только вот левая рука какая-то холодная. И какая-то она вся такая непонятная, как будто не моя… И тут вдруг до меня дошло, что рука-то действительно не моя. А моя настоящая левая лежит себе спокойненько на чьей-то ноге… О господи!

Я мгновенно вскочила и уставилась на то, что находилось рядом со мной. Лунного света вполне хватило, чтобы убедиться – это был человек, и судя по рукоятке ножа, торчавшего у него между лопаток, человек был мертв. Я заорала, приложив грязные ладони ко рту, где-то поблизости завыл волк, меня прошиб холодный пот, по спине пробежало полчище крупнокалиберных мурашек, волосы зашевелились на затылке, и последнее, что я увидела в ту минуту, была ведьма, летящая на метле на фоне абсолютно круглой луны.

За несколько месяцев до этих событий

Мужчина заперся у себя в комнате в большой, дорого обставленной четырехкомнатной квартире и, ослабив галстук, мешающий дышать, поднес к губам включенный диктофон:

– Это случилось три дня назад поздним вечером. Моя жена, которую я любил до слез, до умопомрачения, до смерти, ушла вечером к подруге, и больше я ее не видел. Точнее, нет, я видел то, что от нее осталось. Глаза были выколоты, голова наполовину отрублена, висела на одном лишь позвонке да клочке тонкой кожи. Коленные чашечки были проломлены. На теле – множественные порезы и укусы. Укусы человеческих зубов. Осталось напомнить то, что моя любимая женщина, с которой мы жили душа в душу много долгих лет, родили и воспитали замечательную дочку, была изнасилована данным подобием человека, сотворившим это дикое, беспощадное зло, сначала при жизни, а потом уже после смерти – так сказали судмедэксперты.