Александра Романова - Шанель №007

— Снял бы куртку. Во время спектакля будет душно.

— Нет.

— Целый день носить кожаное вредно. Тело не дышит.

— Нет, — мрачно и твердо отвечал на мои инсинуации Артем. Заткнулась я, лишь обнаружив, что все в ложе молчат и с интересом прислушиваются. Только тут я поняла, что мои попытки сорвать с соседа одежду выглядят довольно странно. Поэтому я сунула себе под нос надушенный платочек и перевела взгляд на сцену.

Там я, к удивлению, увидела второй зрительный зал: партер, ложи бенуара, а в конце центрального прохода почему-то столик с самоваром. Актеры без энтузиазма расселись в креслах того партера, что на сцене, и какое-то время мрачно смотрели в зал. Мы, соответственно, — на них. Свет в настоящем зале при этом не погас. Да, впрочем, и зачем его было гасить?

По окончании первой картины свет наконец-то потушили, и артисты начали танцевать танго. К этому моменту у меня окончательно оформились сомнения в собственной умственной полноценности. Может, я путаю «Дядю Ваню» с «Чайкой»? Там, по крайней мере, фигурирует театр.

Между тем, оттанцевав, артисты ушли, но заскучать нам не пришлось. Рабочие сцены в практически полной темноте принялись разбирать декорацию «партер Александринки» и громоздить антураж для следующей картины — дверь с горящей надписью «Выход», загадочную голубятню, декорированную красным, что-то вроде песочницы и кушетку. После этого наконец появились герои пьесы.

По непонятным мне причинам артисты постоянно переходили с русского на английский, с английского на французский, с французского на немецкий, а с немецкого обратно на русский. Я было решила, что попала на крайне интеллектуальное зрелище, но тут Елена Андреевна принялась вращать бедрами. Делала она это с ловкостью бывалой стриптизерши, и результат не заставил себя ждать. Профессор, дядя Ваня и Астров поочередно пытались овладеть ею то на кушетке, то в несколько менее подходящих для этого местах, в ответ на что получали по морде.

Признаюсь, приди я в театр одна, я бы просто ушла через четверть часа, но долг перед Светой заставлял терпеть. И терпение мое было вознаграждено! Впереди меня ждала сцена столь выдающаяся, что я считаю своим долгом описать ее подробно.

Итак, дядя Ваня в очередной раз завалил Елену Андреевну на кушетку, она в очередной раз вырвалась, набила ему морду и ушла. Потом на сцену из боковой ложи ввалились пьяные Астров с Вафлей. Астров, как и дядя Ваня, в трусах.

Астров (зачем-то взбираясь на голубятню): Я слышал голос Елены Андреевны…

Дядя Ваня: Да, она была здесь.

Астров (подбирая красные стринги Елены Андреевны): Здесь?!

Дядя Ваня (с гордостью): Да, здесь.

Астров (нюхая стринги Елены Андреевны): Роскошная женщина!

Далее Астров надевает стринги на голову и пускается в рассуждения о разных стадиях взаимоотношений мужчины и женщины, иллюстрируя это рисунками на стекле голубятни.

После этого я тихонько переместилась на диванчик в холле и прикорнула. Все равно ничего более выдающегося я уже не увижу! Тем более, от Артемова благоухания у меня разболелась голова. Я даже, почти убедив себя, что я — Света, а не Катя, в антракте игриво попыталась силой стянуть куртку со своего соседа — но не тут-то было. Он держался за нее как лягушка-царевна за лягушачью кожу. К тому же мне помешал Андрей.

— Ты знаешь, — сообщил он, затискивая меня куда-то в угол, — мы ведь платим все положенные налоги. До копейки.

И он посмотрел на меня странным ожидающим взглядом. Это что, проверка? Он заподозрил, что я — не та, за кого себя выдаю, и в финансах ничего не смыслю? Однако я не лыком шита и ответила так, как полагается:

— В таком случае вы бы моментально разорились.

Казалось, это должно было его успокоить. Но нет!

— У нас очень продуманные законы о налогах, — упорствовал он. — Удобные и справедливые.

Ха, меня на мякине не проведешь! Я тоже могу упорствовать:

— Похоже, вам действительно срочно требуется моя помощь в области финансов. Ваш бухгалтер явно водит вас за нос. Я научу вас, как устроить, чтобы налогов платить фактически не пришлось. Так ведь делают все!

Подобным образом мы препирались до третьего звонка. Покончив с налогами, Андрей перешел к другим проблемам школы охранников и с жаром уверял меня, что самое страшное — это если кто-нибудь из ее выпускников свяжется с преступным миром. Но руководители школы, и особенно лично Гена, — святые люди и свои высокие моральные качества передают ученикам. Поэтому их школу нельзя сравнивать с остальными заведениями такого рода. Остальные действительно поставляют бандитов, и лишь они — честных и самоотверженных тружеников. Мне оставалось только удивляться, что я произвожу впечатление человека, способного попасться на столь примитивную удочку, и я изо всех сил демонстрировала, что воспринимаю его речи как остроумную шутку.

После спектакля мы втиснулись в длинный серебристый лимузин, вызывающий мысли о свадьбе. За руль сел тот, который в галунах. Это мне не понравилось. Дело в том, что в антракте все продолжили начатое перед спектаклем употребление спиртных напитков, и этот тип усердствовал больше других. Поэтому я пыталась уверить окружающих, что вшестером нам в машине тесно и я с удовольствием поеду на метро. Однако добилась лишь того, что Вика уселась Гене на колени.

— Куда везти? — поинтересовался у меня нетрезвый шофер. — Адрес твой какой?

Мои, тоже не вполне трезвые, мозги медленно заворочались. Светиного адреса я не знаю. Помню наглядно место, и все. Да и вообще, я должна ехать домой. Мне завтра на работу, а дома ждут непроверенные контрольные и недописанные конспекты. Но имею ли я право сообщать, где живу? Не раскроется ли тогда мое инкогнито? И не поврежу ли я подруге? — Куда везти? — настойчиво требовали ответа со всех сторон, и я, не выдержав, честно продиктовала свой адрес. Мне почудилось, что Андрей тут же кинул на меня весьма скептический взгляд, и я сочла нужным добавить, что еду к подруге. Упоминание подруги ужасно насмешило Гену, и он всю дорогу мычал что-то о том, чем именно мы с ней будем заниматься и какого размера у нее… ну, некоторые детали, которых, вообще говоря, у подруг обычно не наблюдается. А Андрей с Артемом смотрели на меня как два волка. Впрочем, Андрей, возможно, предпочел бы смотреть волком на свою жену, однако счел это небезопасным и предпочел меня. Не знаю. Во всяком случае, вылезая из машины, я очень порадовалась, что живу рядом с отделением милиции. Ходят слухи, что милиция теперь коррумпирована, но все равно вряд ли меня решатся прихлопнуть прямо у ее стен.

Когда через пару дней я узрела на своей лекции сияющую Свету, у меня, представьте себе, вовсе не возникло дурных предчувствий. Потому что там, где есть уверенность, предчувствиям не место. Я лишь вздохнула и подумала, что было бы жутко обидно попасть в переплет как раз сейчас, когда не за горами долгожданное лето и мы с Настей даже успели взять в профкоме очень дешевые путевки на базу отдыха под Питером. Поэтому я должна проявить твердость и не поддаваться ни на какие провокации. В конце концов, вот уже три раза я пошла у подруги на поводу, и что в результате? А ничего. Значит, теперь спокойно могу отказаться. Переживет!