Татьяна Полякова - На дело со своим ментом

Гараж располагался в соседнем дворе, туда мы и направились, причем молча. Женька была всецело поглощена своими мыслями и обо мне вроде бы вовсе забыла, чему, признаться, я не огорчилась. Мы распахнули ворота, я выехала на «Фольксвагене», а Женька торопливо заперла гараж и устроилась рядом со мной.

— Давай сначала во двор, — сказала она тоном, не терпящим возражений.

Двор был пуст, если не считать двух котов, с комфортом расположившихся на скамейке. Тут надо пояснить, что этот двор собою представлял: длинная неширокая лужайка между двумя рядами кирпичных сараев. Первый ряд относился к тому самому двору со спортивной площадкой, на которой мы вчера познакомились с мальчишками. Сюда вел узкий проход от дома, где жил Антон, но машина вполне могла заехать со стороны улицы Гоголя. К тому же вряд ли она кому-то здесь бросилась бы в глаза, особенно если поставить ее поближе к выезду со двора. Еще вчера мы решили, что это прямо-таки идеальное место. Второй ряд кирпичных сараев выходил в следующий двор, огромный и захламленный, там начиналась улица Кирова, сплошь состоявшая из новостроек. Покрутив головой минут пять, я пригорюнилась, а Женька скривилась, и было с чего. Из тех домов, что слева, пространство между сараями не увидишь, а справа высились двенадцатиэтажки, я взглянула на окна-соты и тоже скривилась. Такое количество квартир за неделю не обойдешь, а вероятность успеха почти нулевая: время идет, через несколько дней ни один человек не в состоянии будет вспомнить, какую машину и когда он видел.

— Пошли отсюда, — махнула рукой Женька, но направилась не к «Фольксвагену», а к многоэтажкам. Я последовала за ней, не понимая, чего ей там могло понадобиться, и вдруг, почувствовав пристальный взгляд, подняла голову и замерла с сильнейшим сердцебиением. На балконе второго этажа ближайшего к нам дома в инвалидной коляске сидел мальчишка лет тринадцати и внимательно наблюдал за нашими передвижениями. Я прикинула расстояние и сообразила, что с его балкона лужайка между сараями должна просматриваться полностью. Я зашагала торопливо и едва не налетела на Женьку.

— Ты чего? — проворчала она.

— Подними-ка голову, — шепнула я, не желая, чтобы парнишка меня услышал. Женька вняла совету, и в глазах ее мелькнуло озарение. За что я уважаю подружку, так это за то, что соображает она быстро (когда хочет).

Последовавшая за этим сцена чем-то напомнила известную басню «Ворона и Лисица». Задрав голову, Женька с подхалимским видом улыбнулась и начала ласково:

— Эй, как дела?

— Это вы мне? — удивился парнишка.

— Кому же еще, раз здесь ты, я да моя подружка.

— А чего вы здесь ищете? — в свою очередь спросил он.

— Машину.

— Какую еще машину? — Парень явно стал проявлять интерес к разговору.

— Ту самую, что в воскресенье стояла здесь, где-то около четырех часов дня. Ты в это время чем занимался?

— Читал.

— Жаль. Я думала, ты ее видел. Выходит, не судьба.

— Серебристый «Део»?

— Понятия не имею. Так здесь стоял серебристый «Део»?

— Ну…

— В котором часу ты ее заметил?

— Я телик посмотрел и потом стал читать на балконе. А машина вон там стояла, ближе к дороге.

— А что по телику смотрел?

— «Смехопанораму».

— А кто в машину садился, видел?

— Нет. Видел, как она отъезжала. Мотор заработал, я голову поднял.

— А номер, номер не заметил случайно?

— Я даже не обратил на него внимания, — огорченно покачал головой парнишка и тут же спросил: — Вы девочку ищете, да? Ту, что пропала?

— Да, — кивнула я. — К вам из милиции приходили?

— Да они здесь вчера полдня болтались, спрашивали про девочку и про собаку…

— Спасибо тебе, — вздохнула я.

— Если б я знал, номер записал бы обязательно…

— Конечно, — кивнули мы с Женькой и зашагали к «Фольксвагену».

— Надо звонить в милицию, — разволновалась подружка. — Серебристый «Део» — уже кое-что. Может, его еще кто видел и номер запомнил. А эти олухи сначала собаку проворонили, теперь машину… Ничего доверить нельзя… — Я никак не реагировала на Женькины слова, и она спросила обиженно: — О чем задумалась?

— О серебристом «Део», — ответила я. — Помнишь, на даче такой проезжал, Верка еще беспокоилась, вроде бы видела его раньше в городе, помнишь?

— Нет, — созналась Женька, что делало ей честь, обычно она, и зная, и не зная, обо всем осведомлена лучше всех. Я начала рассказывать, а подружка кивать, таким образом мы достигли машины и через несколько минут уже тормозили напротив дома Дунаевых. Я с опозданием вспомнила, что во двор к ним заехать нельзя, а оставлять машину здесь очень не хотелось, потому что знак «Стоянка запрещена» только что порадовал глаз.

— Зря на машине поехали, — буркнула я, а Женька недовольно нахмурилась:

— Ничего с твоей тачкой не сделается. — Хорошо ей говорить, свою-то она давно разбила. Дверь нам открыла Наталья, должно быть, мы ее разбудили: лицо заспанное, глаза красные, точно она перед тем, как уснуть, долго плакала.

— Как дела? — спросила Женька, а она зашептала:

— Проходите, Верочка только-только прилегла. «Скорая» приезжала, давление у нее подскочило до 180, сделали уколы, теперь спит.

— О господи, — испугалась я, — только этого не хватало. А где Игорь?

Простой вопрос поверг Наталью в смущение, она вдруг покраснела и торопливо произнесла:

— По делам отлучился…

— По каким таким делам? — насторожилась я.

— Я не знаю… — Врать Наташка не умела и теперь чувствовала себя скверно, хмурилась и отводила глаза. Чудеса.

— А мы кое-что узнали, надо в милицию звонить, думаю, Лельку увезли на серебристом «Део».

В милиции наш рассказ особого впечатления не произвел. В какой-то момент я вдруг поняла, что мы здорово действуем на нервы стражам порядка своим самодеятельным расследованием. Роман Андреевич, кстати, тоже нервничает, а между тем нам без конца повторяют, что с родной милицией надо сотрудничать.

— Ничего они не сделают без нашего чуткого руководства, — покачала головой Женька. — Прошляпят все царство небесное…

— У них людей мало, а преступлений много, — решила я вступиться за блюстителей порядка.

— А-а, — отмахнулась подружка. — Давай к Ромке заедем, может, он заставит их шевелиться… — Ромке можно позвонить.

Женька покосилась на Наталью, а потом выразительно посмотрела на меня:

— Лучше заехать…

— Чего ты темнишь? — спросила я уже на улице.

— Верка спит, чего нам здесь сидеть? Надо Лельку искать, под сидячий камень вода не течет… А куда это Игорь смотался, как думаешь?

— Понятия не имею.

— Что у него за таинственные дела, от которых Наташка краснеет и глаза прячет? — Тут я чертыхнулась и назад повернула. — Ты чего? — удивилась Женька.