Карл Хайасен - Двойная наживка

Скинк кивнул:

– Я вроде бы голоден, – сказал он. – Пожалуйста, уберите с дороги машины.

– Возьмите мою, – сказала Лэни, выуживая ключи из кармана джинсов. – Еще лучше будет, если я поеду с вами.

– Черта с два, – сказал Декер.

– Не возражаю, – сказал Скинк, – если вы не против.

– Но больше никаких шуток с веревками, – сказала Лэни. Это был ее особенный завлекательный голос, которым она говорила с мужчинами, и Декер узнал его. Она села на пассажирское место, а Скинк втиснулся на водительское в ее «Корвете».

– Надеюсь, ей понравится омлет из опоссума, – сказал Декер.

Скинк и Лэни уехали и пропали надолго.

Эл Гарсия рассказал Декеру план, начав словами:

– Этот человек совсем сумасшедший.

Джим Тайл ответил:

– Он знает, что делает. Вы можете ему доверять.

План Скинка был в том, чтобы испортить великий турнир окунеловов и свести его на нет. Его план был – саботировать Озера Ланкеров как курорт в рекламной программе национального телевидения.

Гарсия сказал Джиму Тайлу:

– Мы будем рыбачить вместе.

– На турнире?

– Он уже внес за нас вступительный взнос, – сказал Гарсия. – Самая лучшая часть в этом плане, кажется – это херманос-братья.

Джим Тайл покачал головой. Он улыбался.

– Мне это нравится, – сказал он. – Не знаю почему. Но нравится.

Слабым голосом вмешалась Эллен О'Лири:

– Вы не выглядите такими похожими.

– У нас похожие глаза, – сказал Гарсия без улыбки. – Это обещает быть забавным.

Слово «забавно» было не то, которое выбрал бы в этом случае Декер. События приобретали опасный характер и выходили из-под контроля. Вдруг одноглазый пожиратель жертв дорожных происшествий возможно с травмой мозга, захочет руководить всей программой. И что было удивительно, Гарсия готов действовать с ним заодно. Декер не мог представить, что же могло случиться, пока он и Джим Тайл были в Кресент Бич.

– Все это пленяет воображение, – сказал Декер, – и я желаю вам обоим самых больших успехов в турнире, но сейчас моя главная проблема – Деннис Голт. Помните, убийство первой степени!

Джим Тайл сообщил Гарсии:

– За сестрицу удалось взяться как следует. Она будет свидетельницей от имени штата.

Джим Тайл показал кассету.

– Хорошая работа, – отозвался Гарсия. Он повернулся к Эллен О'Лири:

– А вы, мисс?

Эллен с беспокойством посмотрела на Джима Тайла.

Патрульный сказал:

– Она может обвинить Тома Керла в убийстве Дики Локхарта.

– Недурно, – сказал Гарсия. – Р. Дж., не могу представить, как это вы все сработали. Для меня это звучит похоже на «nolle prosse».

– Если не возражаешь, – сказал Декер – я объясню. Голт сфабриковал обвинение в убийстве и подставил меня. Он также организовал убийство моего друга Отта. В этот самый момент он послал какого-то полоумного деревенщину, своего коллегу – наемного убийцу по моим следам. Я предпочел бы не дожидаться три или четыре месяца, пока новоорлеанский прокурор возбудит дело.

Гарсия поднял мясистую коричневую руку:

– Да, я тебя слышу, чико. Почему бы мне не прищучить великого мистера Голта на этом рыбном турнире? Выбить из него спесь, а?

– Это будет хорошее ТВ-шоу, – заметил Джим Тайл.

– Прищучить его за что? – спросил Декер.

Гарсия помолчал, прикуривая сигарету:

– За ложную информацию, за то, что он начал всю эту кампанию. Он солгал мне – мне это не нравится. Чинил мне препятствия в расследовании. Этого со мной не случалось в течение многих лет, так почему не попробовать?

Декер возразил:

– Все это чушь собачья, Эл.

– Лучше, чем ничего, – сказал Джим Тайл.

Гарсия наблюдал за кольцами голубого дыма, поднимавшегося к вершинам дубов.

– Это самое большее, что я могу сделать, – сказал он, – до тех пор, пока мы не найдем Тома Керла и не поговорим с этим мальчиком серьезно.

– Думаешь, он расколется? – спросил Декер.

– Конечно, – улыбнулся Эл Гарсия. – Если я его любезно попрошу.

Скинк повел «Корвет» на скорости девяносто миль до Джил-крайст. Он ощущал потребность сделать это, понимая, что, возможно, другого такого случая у него не будет. Вот это действительно была машина! Ему нравилось, как ее нос зарывался в дорогу и как бы всасывал ее.

На пассажирском сиденье Лэни подогнула под себя длинные ноги и искоса смотрела, как он ведет машину. Скинку не нравилось, что за ним наблюдают, но он ничего не говорил. Он давно не был рядом с красивой женщиной – это была цена его затворничества. Он вспоминал, как в таких случаях летит к черту здравый смысл, поэтому сам внушал себе, что надо проявлять осторожность, ему предстояла работа. Его мучила к тому же головная боль: она вернулась, как только он оказался вдали от озера. Не могло быть и речи о враче-специалисте. На это не оставалось времени.

Лэни включила кассету Уитни Хьюстон и начала отбивать такт голыми ступнями. Не отрывая взгляда от дороги, Скинк протянул руку и смахнул кассету с доски. Потом он выбросил ее в окно.

– Есть «Криденс»? – спросил он.

Лэни вертелась на сиденье, наблюдая в заднее окно, как Уитни Хьюстон кувыркается и разлетается на куски, а пленка разматывается на шоссе.

– Вы сумасшедший, – огрызнулась она на Скинка. – Купите мне новую кассету, хам.

Скинк не обратил внимания. Он заметил что-то далеко впереди на дороге, неподвижный коричневый комочек. Притормозил спортивную машину, поехал медленно, так, чтобы она не вышла из повиновения и не потеряла управления. Когда наконец она остановилась, он включил сигнальные огни и вышел. Для верности взял с собой ключи.

Комочек плоти на дороге оказался мертвым армадилом. После краткого освидетельствования Скинк взял его за чешуйчатый хвост и направился назад к «Корвету». Лэни была в ужасе. Скинк бросил тушку на заднее сиденье и завел машину.

– Пробовали когда-нибудь?

Лэни отчаянно замотала головой.

– Из него получится отличный суп, – сказал он. – Можно использовать панцирь как супницу, если взяться за дело, как надо. Помещается около двух галлонов.

Лэни откинулась на подушку, чтобы посмотреть, где лежит армадил и сильно ли его тушка запачкала обивку.

– Он свежий, не беспокойтесь, – сказал Скинк. Он повернул «Корвет» и поехал обратно.

– О'кей, кто вы такой? Право!

– Вы видели, кто я, – ответил Скинк.

– А до этого, – сказала Лэни, – вы должны были быть... кем-то. Я хочу сказать, что вы не выросли здесь у дороги, питаясь раздавленными животными.

– К сожалению, нет.

Лэни сказала:

– Вы мне нравитесь. Особенно руки. Я заметила их в первый же день, когда мы встретились и вы стали связывать меня синтетической веревочкой.

– Леской, – сказал Скинк, – а не веревкой. Я рад, что у вас не осталось недобрых чувств.

– Вы не можете осуждать меня за то, что я проявляю любопытство.