Валентина Андреева - Прививка от бешенства

Распугав кошачью ораву, я вихрем пронеслась на кухню за телефонной трубкой, в итоге оказавшейся в разряженном состоянии на диване, с которого я стартовала. Это немного остудило. Элементы паники вошли в стадию полураспада. Я трезво рассудила, что муж, по-существу, самая надежная моя крыша. И пока она не съехала мне на голову, успею кое-что выяснить.

Для начала я прозвонилась в справочную аэропорта «Шереметьево», где получила совершенно не удивившие меня сведения: никакого рейса из Амстердама с прибытием в пятнадцать ноль-ноль вчера не было. И вообще нет в расписании и в помине. Ближе к этому времени подходили рейсы из Турции. Ясное дело – там тепло, но нам туда не надо. Был рейс Москва – Куба с залетом в Амстердам, но это, увы, в обратную сторону. Прикинувшись маразматичной англоязычной тетей голландца Питера, русского происхождения… или наоборот… я как-то сразу запуталась, но тем не менее довольно легко выяснила отсутствие такой личности на ранних рейсах, перезвонив всего по трем телефонным номерам. Милая девушка напоследок посоветовала мне уточнить, в каком именно месяце текущего года ожидается прибытие моего племянника.

Наташка моему звонку не обрадовалась, сонным голосом заявив, что «с кем поведешься – от того и наберешься». Я не сразу поняла, что она имела в виду маньяка. А когда поняла, постаралась уверить подругу, что вожусь исключительно только с ней. Эпизодически возникающие на моем пути случайные личности – не в счет. Пожелав Наташке спокойной ночи, я решила, что это судьба. Пора задуматься о встрече собственного мужа.

Задумалась крепко, в том числе и о домашних пельменях. Но холодильник вымерз от одиночества, я надежно замурована в собственной квартире. Будить второй раз Наташку не хотелось. Ни к чему унижаться. Тем более что голодная смерть грозит, скорее всего, ей. Вечером все сумки, не разбирая, выгрузили в наш коридор. Даже пакет с Денькиным кормом. Через пару секунд стало ясно, что мясной корм «Чаппи» из банки кошкам нравится гораздо больше, чем сухой «Вискас». Затем наступило легкое разочарование: из съестных припасов для людей осталась только половинка «Дарницкого». Большое разочарование наступило чуть позже – позвонила проснувшаяся Наташка и виноватым голосом поинтересовалась, не помню ли я, куда она, покидая ночью дурацкое спальное место, сунула ключи от моей квартиры? Достойного ответа подруга так и не дождалась – я поперхнулась корочкой хлеба, неудачно захлебнув его слишком большим глотком кофе.

– Понятно. Теперь уже ты заспала этот момент, – торопливо заявила Наташка. – Будем искать. У меня, если ты еще в состоянии соображать, никогда и ничего зря не пропадает. Надо обязательно перетащить ко мне сумки.

Придя в себя, я тут же перезвонила «ключнице» и велела утроить усилия по извлечению меня из дома. Неожиданно раннее возвращение Дмитрия Николаевича при пустом холодильнике – достаточно весомое основание.

– Не понимаю, чего ему так торопиться? Поспешишь, людей насмешишь! Хотя, с другой стороны, мне уже не следует столь старательно искать ключи. У него свои есть.

– Сбрендила?!! Если немедленно не откроешь мою светлицу, торжественно обещаю – последней будешь смеяться не ты. Так что поспеши. Я не могу сообщать тебе по телефону сногсшибательные новости.

– А что, есть новости похуже скоропостижного возвращения семейного доктора Ефимова?

– Узнаешь – оценишь.

– Тогда пока займу твою ключичную обойму у Анастас Ивановича.

Не дослушав мои справедливые упреки, Наташка брякнула трубку и через три минуты явила себя пред мои серо-зеленые очи. Члены семьи в минуты абсолютного безделья до сих пор не могут прийти к единому мнению по поводу цвета моих глаз. Эта неопределенность не пугает. Главное – они у меня выразительные. И их выражение явно Наташке не понравилось. Тем более – на фоне пустой банки из-под «Чаппи», стоявшей на кухонном столе рядом с почти целой половинкой «Дарницкого» и недопитой чашкой кофе.

– Ты объела мою собаку… – прозвучало скорее испуганно, чем возмущенно.

Кивком головы я подтвердила опасения подруги. В конечном итоге кошки слопали корм по моей инициативе.

– Но это же мерзость…

– Я бы так не сказала. Попробуй сама.

Наташка осторожно понюхала остатки корма, пробубнила что-то про мой волчий аппетит и твердо заявила, что облизывать крышку не будет. Банка с глухим стуком полетела в ведро на дно пустого мусорного пакета. Я молча пожала плечами: хозяин – барин.

– Ты что, корм на хлеб намазывала? – не успокаивалась подруга, не решаясь прикоснуться к пакету с хлебом. – Может, за печеньем сбегать? Я понимаю, что ты его не любишь, но…

– Незачем.

Не обращая внимания на Наташкины терзания, я продолжила завтрак аристократки. Кофе с куском черного хлеба. Пожалуй, пельмени для мужа делать не обязательно. Хлопотное дело. Придумаю что-нибудь еще…

– Летучий голландец – миф!

Мое заявление не вызвало у Наташки особого интереса.

– Это что, главная новость дня, ради которой я чуть ли не силком отнимала запасной вариант открывалок вашей квартиры у Анастас Ивановича? Та, что хуже ожидаемого пришествия твоего Ефимова? «Чаппи» объелась!

– Я не про корабль-призрак. Я про человека-призрак. Питера из Голландии.

– Ты что, видела его?

– Где?! Говорю же, голландец – мифический призрак.

Наташка испуганно оглянулась и отошла к окну, наступив на кошачью плошку. Раздался противный треск, и тапок подруги обрел причудливый розовый капкан в форме пластиковой полугалоши. В нем она быстренько и допрыгала обратно, плюхнулась на табуретку. Покойники и все, что с ними связано, включая моменты бестелесной жизни после смерти по рассказам знакомых, – врожденный страх Натальиного бытия.

– Ты слопала мой «Чаппи», я обула твою миску. В расчете! – стягивая с ноги бывшую плошку, заявила она.

Я не спорила. Но отметила про себя необходимость быть более осторожной в высказываниях.

– Анечкин Летучий голландец не прилетел!

– Из самолета выпал? Еще в Амстердаме? – занервничала Наташка. – Или вместе с самолетом…

– Если и выпал, то не из самолета. Надо любыми путями попасть в квартиру Анны. Мне нужна ее записная книжка. Если, конечно, там не произведен санкционированный обыск. В этом случае ее могли изъять. Помнишь, Анна говорила, что дублировала в ней телефоны всех своих клиентов?

– Так голландец не помер? И куда ж он тогда выпал?..

– Наташка, очнись! Откуда я знаю? Считай, что в осадок. И этот осадок с примесью криминала нам надо аккуратненько обнаружить! Ты не помнишь, как зовут соседку Анны, которой она доверяла ключи от своей квартиры?

Наташка сосредоточилась, потерла ладонью лоб и заявила: