Дарья Донцова - Путеводитель по Лукоморью

А Игорь Львович внезапно сообразил, какую совершил оплошность. Вдруг кому-то придет в голову задать простой вопрос: почему он до проведения экспертизы вызвал именно хозяйку дома, где жила Аня, как сразу догадался, кому принадлежат кости? И Сердюков вложил в коробочку с уликами фото, на котором были запечатлены Анна с Александром. Желая исправить один свой косяк, начальник отделения совершил другой: снимок-то был как новенький, явно не лежал в земле. Но менту повезло, никто фото не заинтересовался. Короче, главный беркутовский правоохранитель быстренько закрыл дело. Причем не внес в базу данных сообщение о том, что найдено тело Анны Фокиной. Ему же не хотелось, чтобы в городок явились ее родственники. Вот почему ни мать Ани, ни ее брат Костя так ничего и не узнали о судьбе девушки.

Вскоре Обоев дал приятелю фиктивную справку о плохом состоянии здоровья, Сердюков уволился из милиции и стал работать у Максима Антоновича…

Стоп, у меня остался один вопрос. Вероятно, Фекла даст мне ответ.

– Почему Аня согласилась расстаться с медальоном? Это же семейная реликвия. Неужели Фокина не понимала, что украшение к ней более не вернется?

Шлыкова зябко поежилась.

– Похоже, девчонка здорово разозлилась на свою мать. Уж не знаю, что между ними произошло… Кулон она носила до того, как переехала к Буркину, потом сняла. Когда Игорь Львович попросил медальон, Анна ответила: «Забирайте, но в обмен на стоящую вещь». И Сердюков ей принес серьги Вари, очень дорогие изумруды. Я не выдержала и спросила, не жалко ли ей медальона?

Анна зыркнула на меня и сурово сказала: «Мне нужны бабки, поэтому я тут и сижу. Медальон семейный, а я с семьей дел иметь не желаю, он для меня не память, не талисман, а обычный кусок золота. Сережки намного ценнее, отчего же не совершить обмен. Вот крестик, хоть и копеечный, я никому не отдам. Я его получила… Да какая тебе разница, почему я медальон отдала! Не лезь ко мне! Не хочу вспоминать о родственниках!» Анна так разошлась, что я даже испугалась.

Так, так… Тут все вроде бы более-менее понятно. После этой встряски некоторое время в городке было просто чудесно. Беркутов, благодаря паломникам, хорошел. Буркин и компания богатели, Обоев почти все получаемые деньги вкладывал в клинику и сделал ее лучшей в области. Илья Николаевич слегка оправился после инсульта, сел в инвалидную коляску, ему наняли сиделку…

– А почему мэр оставил Богданова в своем доме? – встрепенулась я. – С какой стати Буркину заботиться о постороннем мужчине, тратить немалые деньги на уход за ним?

Фекла заморгала.

– Разве могло быть иначе? Максим Антонович замечательный человек, умный, добрый. То, что он придумал с Ирой, было затеяно для процветания Беркутова и его жителей. Исключительно ради людей!

– Мда… – крякнула я. – У мэра и его друзей роскошные дома, машины и, полагаю, солидные счета в банках.

– Я не считаю деньги в чужом кармане, – неожиданно резко оборвала меня Шлыкова, – зато вижу, что местное население выбралось из нищеты. Илья Николаевич близкий друг Максима Антоновича, мэр не мог его оставить в беде. Буркин очень порядочный человек и за своих горой стоит. Даже речи не было, чтобы Илью Николаевича в специнтернат для одиноких больных отдать, он же там быстро умер бы. Нет! Максим Антонович ощущает ответственность за Богданова. Никто не виноват в смерти Ирины, произошел глупый несчастный случай. Ну да, мы скрыли факт кончины Иры, но думали о населении Беркутова. Люди только голову подняли и опять в яме тонуть? Ведь если иссякнет поток паломников, что станет с городом?

– Не будем спорить, – миролюбиво сказала я. – И что, Аня до сих пор играет роль Богдановой?

– Нет, – выдохнула Фекла. – Она всех поставила в идиотское положение. Однажды не вышла к завтраку, и Максим Антонович решил, что девица хочет поспать подольше, велел ее не будить. Но когда она и к обеду не появилась, Буркин, конечно, забеспокоился. Поспешил в ее комнату, увидел застеленную кровать, шкаф без вещей и обнаружил записку: «Прощайте, вы мне надоели. Аня».

– Куда она отправилась? – подскочила я.

Шлыкова пожала плечами.

– Тайна, покрытая мраком. В пять тридцать утра у нашего вокзала на одну минуту останавливается поезд «Москва – Воркута». Анна Фокина билет не покупала, мы проверяли, но ведь можно уехать инкогнито, просто заплатив проводнику. От столицы до Полярного круга много километров, мало ли где она сошла.

– Верно, – кивнула я. – Значит, Аня жива?

Фекла округлила глаза.

– Сейчас? Понятия не имею. Мы о Фокиной больше ничего не слышали. Когда она убегала из Беркутова, была вполне здорова, имела при себе деньги. Максим Антонович отлично ей платил.

– Ты лучше не про Фокину вещай, а говори о том, как Буркин поступил дальше! – приказала Зинаида Борисовна.

Лично меня интересовала только судьба Анны, но я решила дослушать рассказ Феклы до конца.

Говорят, в жизни все случается дважды. Не знаю, насколько верно сие утверждение, но в отношении Максима Антоновича и компании оно сработало без осечек. Бизнес, построенный на вранье, после бегства Фокиной второй раз оказался на грани краха. Выход из положения неожиданно подсказал Обоев. Владимир Яковлевич мечтал приобрести для клиники современный томограф, и он испугался, что паломники, к которым перестанет выходить Ирина, быстро разбегутся, денежный ручей иссякнет, и больница не обзаведется современным диагностическим оборудованием. Поэтому он предложил:

– Роль Ирины может сыграть моя жена Людмила.

Владимир Яковлевич женился снова вскоре после смерти Татьяны. Никто Обоева не осудил, все знали, каково ему пришлось – врач потерял почти одновременно и супругу и сына. В год, когда случились оба несчастья, на Владимира Яковлевича было страшно смотреть, он не заходил домой, переселился в рабочий кабинет. Старшая медсестра ухаживала за начальником и очень быстро окрутила его. Всем было понятно: Людмила – хитрая и корыстная особа, которая просто использовала удачно подвернувшуюся возможность изменить свою жизнь к лучшему. А главврачу нужна была женщина, способная вести домашнее хозяйство. Любовью в этом браке и не пахло. Хотя Люда направо и налево вещала о своих горячих чувствах к мужу, ей почему-то никто не верил. Люди знали, что больше всего на свете новая жена Обоева любит шопинг, тратит на покупки все сбережения главврача и постоянно устраивает ему скандалы с припевом: «Дай мне побольше денег». Владимир Яковлевич давно понял, что совершил ошибку, связавшись с Людой, но они не разводились. Почему? У Феклы нет ответа.

Максим Антонович обрадовался предложению друга. Мэру очень не хотелось нанимать актрису, то есть привлекать к авантюре постороннего человека, у компании уже был печальный опыт с Фаиной Максимовой. Хорошо хоть от алкоголички-тихушницы можно было откупиться продуктами. А Людмила какой-никакой, но близкий человек, тайна останется в своем кругу.