Фаина Раевская - Взрыв на макаронной фабрике

Еще один спец из Алмазного фонда! Стоп! А может, это один и тот же?

– Как звали этого господина, ты, конечно, не знаешь, – предположила я.

– Вот и знаю! Настька все уши о нем прожужжала. Виталий… Виталий… нет, отчества не вспомню. У него еще фамилия нерусская какая-то… Штольц, что ли?

– Шульц…

– Точно, Шульц! – обрадовался Тимур и довольно рассмеялся.

«Конечно, Шульц, – мысленно подтвердила я. – Кто ж еще? И это его телефон записан у Родиона в ежедневнике. Вот почему номер показался мне знакомым!»

– А брат твой в драгоценных камнях разбирался?

– Более или менее. Какое-то время он с Настькой к ювелиру этому ездил. Потом надоело. Слушай, Жень, – после недолгого молчания спросил Тимур, – а кого, ты говорила, убили?

– Ты у Родьки на квартире часто бывал? – в свою очередь полюбопытствовала я.

– Так, время от времени…

– У Родиона сосед был – инвалид чеченской войны. Матвей. Вот его и убили.

– А за что, не знаешь? Убийцу уже нашли?

– Ищут, – туманно ответила я. – А за что… догадываюсь, конечно, но тебе это неинтересно. Кстати, Анастасия была причастна к контрабанде якутских алмазов…

– Настька?! Да ладно тебе! Чушь собачья!

Мне, признаться, и самой с трудом в это верилось. Но факты – вещь упрямая, а женщины – существа коварные. Особенно те, которые производят впечатление тихонь и скромниц. Как справедливо гласит народная мудрость, в тихом омуте черт ногу сломит.

– Мне кажется, что и Родион твой имел какое-то отношение к алмазам. Может, в связи с этим он и пропал, – высказала я предположение.

– Думаешь, его тоже… как Настю… В смысле, убили?

– Не исключаю такой возможности. – Я важно надула щеки.

Конечно, я знала, что Родька жив. Кроме того, предполагала и то, что он, вероятно, преступник. Но Тимуру об этом знать пока не следовало.

– Жень, – Тим виновато отвел глаза, – ты извини, но мне снова надо уехать…

Намек я поняла и поднялась из-за стола.

– Последний вопрос. Кто у Насти родители?

– А у нее нет родителей. Она с теткой жила.

– Знаешь адрес?

Тимур взял со стола листок бумаги, что-то быстро на нем написал и протянул мне с легкой улыбкой. Попрощавшись с хозяином сервиса, я покинула помещение.

Выходит, Шульц, Настя и Родион были знакомы. В принципе это ни о чем не говорит. Мало ли, кто с кем знаком! Однако мне-то хорошо известно, что таких совпадений просто так не бывает. Я остановила машину и достала мобильник.

– Алло? Сергей Николаевич? Здрасте, это Женя.

– Привет, Женя, рад тебя слышать! – В голосе Кузи на самом деле слышались радостные нотки. – Что новенького?

– Пока ничего, работаю, – вздохнула я. – Вы о нашем уговоре помните?

– Помощь понадобилась?

– Угу.

– Какого рода?

– Проследить нужно за одним человеком. Причем срочно, прямо сейчас.

Кузя присвистнул:

– Ничего себе! А заранее нельзя было предупредить?

– Нельзя, я только сейчас решила. Мы время теряем, Сергей Николаевич! Он сейчас уедет!

– Не тараторь! Что за человек? Где он сейчас? – Наконец-то Кузя начал задавать деловые вопросы.

– Это Тимур, помните его? Из автосервиса. Он сейчас пока на работе – я тут неподалеку, и мне его ангар хорошо виден. Но с минуты на минуту сорвется и укатит. Мне бы хотелось знать, куда и с кем встретится. Было бы неплохо послушать его разговоры…

– Ну ты даешь! – возмутился Кузя. – Я разве похож на Гвидона?

– При чем здесь Гвидон? – растерялась я.

– Это он то комаром, то мухой прикидывался. А я так не умею. Ладно, – после непродолжительного молчания сдался авторитет. – Сделаем что-нибудь. Когда нужен результат?

– Позавчера, – мрачно ответила я и отключилась.

Идея проследить за Тимуром пришла мне в голову совершенно неожиданно. Просто, как я уже говорила, не люблю совпадений. Сама проследить не могла – мою машину Тим хорошо знает. Да и другие дела у меня есть.

Дожидаться помощников Кузи я не стала, так как была уверена, что большая часть моих просьб будет выполнена.

Маргарита Петровна Романова, тетка Анастасии, жила на окраине города, в новостройках. Раньше, в эпоху, когда еще дули ветры перемен, здесь стояли одноэтажные деревянные домишки. Жили в них старички и старушки, когда-то работавшие на прядильно-ткацком комбинате с пролетарским названием «Красное знамя». До этого комбинат принадлежал какому-то купцу. Он же и построил для своих рабочих эти бараки. Они же служили жилищем и для гегемона после 17-го года. Центр города жил и развивался, а рабочая окраина словно застряла в прошлом. И вот совсем недавно и до нашего города докатился капитализм. «Новые русские» и нерусские понастроили на рабочей окраине модерновые дома, переселили в них в первую очередь и бесплатно бывшего гегемона. А дальше все по законам бизнеса. Дома растут как грибы, стоимость квартир в них приблизительно равна годовому бюджету какой-нибудь развивающейся африканской страны.

Думаю, Маргарита Петровна как раз и относилась к тем аборигенам, которые получили новое жилье в числе первых. Им постарались выделить квартиры на втором этаже. Это и понятно, с точки зрения капиталистической экономики: на первом этаже расположились салоны, магазины, аптека. А дальше все как на Западе: чем выше, тем дороже. Под самой крышей находились самые дорогие квартиры с индивидуальной планировкой. Об их стоимости даже думать не хотелось. Жители рабочего поселка, переехавшие в эти дома, жили аккурат над сильно разветвленной инфраструктурой.

Я долго звонила в квартиру Маргариты Петровны. Никто не хотел открывать.

– Вы к кому, девушка? – раздался за спиной женский голос.

Оглянувшись, я увидела голову в белом платочке с подозрительно прищуренным глазом. Голова вещала из квартиры напротив.

– Здравствуйте! – Я приветливо улыбнулась. – Мне нужна Маргарита Петровна…

Голова удивленно заморгала:

– Так ведь… это… Ну… Нету ее!

– А когда вернется, не подскажете?

– Оттуда, – голова пришла в движение и кивнула на потолок, – еще никто не возвращался.

Я тоже посмотрела на потолок и на всякий случай уточнила:

– То есть вы хотите сказать, Маргарита Петровна умерла?

Туловище наконец присоединилось к голове. Передо мной стояла симпатичная старушка и энергично кивала:

– А ты, девушка, собственно, кто будешь? Что-то не припоминаю я тебя. Ты не из поликлиники случайно? Там сейчас все время новенькие, и не упомнишь всех.

– Нет, гражданка бабуля, – я сурово насупила брови, – мы из другого ведомства…

Подозрительность старушки улетучилась, уступив место удивлению и испугу.

– Свят, свят, свят! – истово перекрестилась бабуля и сделала попытку слинять в квартиру. Пришлось этому воспрепятствовать, просунув ногу между дверью и косяком.