Дарья Донцова - Яблоко Монте-Кристо

– Если Лара сюда больше не придет, то и я уйду, – пригрозила ей Вера.

Пришлось матери смириться и изображать радость при виде дочки завуча. Вот и во время последней беседы с Верой Зоя покривила душой.

– Вы с Ларочкой можете поиграть в приставку, – нашла нужный аргумент Вяземская. – У нас ведь два джойстика, и пирожные есть.

– Ладно, – согласилась Вера, – мы все съедим, можно?

– Один эклер Игорю оставьте.

– Я люблю сладкое, – возмутилась дочь, – а ты лишь об Игорьке думаешь.

– Вера, – настаивала Зоя, – в коробке шесть пирожных! Если все слопаете, слипнетесь. Оставьте Игорю хоть что-то! Не вредничай.

– Ну хорошо, – недовольным тоном проронила Вера и отсоединилась.

А теперь скажите, станет ли десятилетний ребенок за короткое время до самоубийства ссориться с матерью из-за пирожных? А есть их? В холодильнике нашлась почти пустая коробка, в которой лежала лишь одна помятая корзиночка с цукатами, а в желудке покойной Веры обнаружили непереваренные куски бисквита и крема. Похоже, девочка из вредности слопала не только обожаемые ею буше, но и эклеры, к которым относилась более чем равнодушно.

Допросили Ларису.

– Ты когда ушла от подруги? – поинтересовался следователь.

– Я вообще к ней не заглядывала, – быстро ответила девочка.

Милиционер вздохнул:

– Подумай как следует.

– Я сидела дома, – уперлась Лара.

Дознаватель потер затылок.

– Обманывать нехорошо! Тебя видела соседка, Митина Анна Сергеевна. Она живет в квартире, расположенной напротив квартиры Вяземской. Анна Сергеевна боится воров, поэтому часто смотрит в «глазок». Она приметила, как ты около четырех часов дня входила к Вере. Сама расскажешь о том, что случилось? Могу позвать сюда Митину.

Лариса разрыдалась и «раскололась».

Да, девочка действительно прибежала к подружке. Вера вынула коробку со сладким, дети стали лакомиться. Когда в упаковке осталось две корзиночки и одна трубочка с заварным кремом, Вера сказала:

– Бери эклер.

– Я их не люблю, – скривилась Лариса, – на мокрую картонку похож.

– И мне не нравятся, – вздохнула Вера и… взяла эклер.

– Зачем тогда жрешь его? – захихикала Лара.

– Игорь корзинки ненавидит, – пояснила с набитым ртом подруга, – пусть она ему останется.

– Здорово же ты его любишь! – воскликнула Лариса.

И тут Веру прорвало, она высыпала на подругу ворох обид, рассказала о том, как все детство провела между больничной койкой и лабораторией, где брали анализы.

– Все Игорьку дорогому, – кричала Вера, – мама только его обожает, если я умру, она даже не заметит!

Лариса притихла, а потом сказала:

– Я вчера фильм по телику смотрела, поздно шел. Там у одной женщины было восемь детей. Она к семерым хорошо относилась, а восьмого терпеть не могла.

– Зачем тогда рожала? – фыркнула Вера. – Или, как меня, в качестве запчасти?

– Не, он у нее случайно получился, – пояснила слишком образованная в вопросах деторождения Лара, – таблетки не подействовали! Но не об этом речь! Прикинь, чего он придумал!

– Кто?

– Ну этот, восьмой! – воскликнула Лара. – Написал записку типа «ухожу от вас, все козлы, никто меня не любит» и встал на унитаз с петлей на шее.

– Идиот, – резюмировала Вера, – лучше б просто убежал из дома.

– Не, он хотел, чтобы мать раскаялась, – пояснила Лара, – не собирался убивать себя, просто стоял на толчке и ждал. Услыхал, как мать вошла в квартиру, она всегда руки мыла по приходе, ну и, когда та стала дверь открывать, спрыгнул. Одну секунду всего-то провисел! Его спасли, мама чуть с ума не сошла! Во! Счастливо все закончилось! Восьмой-то ребенок самым любимым стал, мамашка поняла, что потерять его могла.

– Моя тоже всегда первым делом в ванную топает, – задумчиво протянула Вера. – Только у нас санузел раздельный.

– И че? – пожала плечами Лара. – Можно на ванну встать. Да какая разница, где вешаться, хоть в гостиной на люстре, главное, так подстроить, чтобы за секунду до ее прихода успеть.

Пообщавшись с Ларисой, следователь легко реконструировал события. Вера, вдохновленная повествованием подруги, решила проучить мать. Она написала предсмертную записку и затаилась в ванной. Девочка не сомневалась, что мама, войдя в дом, моментально отправится мыть руки – Зоя очень аккуратна. Вера знала и время, когда мать возвращается с работы. Зоя служила в НИИ и всегда по звонку покидала место у письменного стола. В общем, девочка, как она считала, предусмотрела все. За десять минут до часа икс ребенок взял бельевую веревку и, сделав петлю, затаился в ванной.

Вот загремел замок, грохнула дверь, послышался шорох, стук брошенных на пол туфель, шаги… шаги… шаги… Они приближались к двери ванной…

Вера мгновенно вскочила на бортик чугунной лохани, сунула голову в петлю и решительно прыгнула вниз. Наверное, она уже не слышала, как человек, которого она приняла за маму, спокойно прошел, не заглянув в ванную, на кухню. По иронии судьбы, Зоя в тот злосчастный день впервые в жизни задержалась на службе, домой явился Игорь, а у него не было похвальной привычки сразу мыть руки.

Ларису никак не наказали. Да и в чем она была виновата перед законом? Некстати рассказала сюжет кинофильма? Кто ж знал, что Вера решит разыграть комедию, превратившуюся помимо воли девочки в трагедию. Да и не имел следователь никакого права ничего предпринимать, Ларисе только исполнилось одиннадцать лет. После похорон Веры Ларисина мать-завуч набралась наглости и пришла к Зое, упала на колени и взмолилась:

– Очень вас прошу, никому не рассказывайте о случившемся. Ларочке жизнь не ломайте, девочка-то ничего плохого не совершила, а сейчас общественное мнение из нее убийцу сделает.

Зоя ничего не ответила, выслушала педагога и молча вышла из комнаты. Зинаиду на лестничную клетку выталкивали Соня и Игорь.

– Вы с ума сошли, – шипел юноша, – додумались заявиться к нам в дом с подобным разговором.

– Вашу Ларису расстрелять мало, – горячилась Соня. – Она, считайте, двоих на тот свет отправила.

– Кто ж второй? – еле-еле сдерживая рыдания, спросила Зина.

– Я! – заорал Игорь. – Живу с дамокловым мечом над головой, если рак снова голову поднимет, мне полный каюк! Хана! Чтоб вас совесть до гроба ела!

– Пусть век вашей Лариске счастья не видать, – пожелала Соня, – никогда!

– Боитесь, что плохая слава о доченьке пойдет! – вскинулся Игорь.

– Так мы и постараемся, – подхватила Соня.

– Правду всем расскажем!

– Молчать не станем.

– Всем раструбим.

– В школе!

– Во дворе сообщим.

– Убийца!

– Негодяйка.

– Сволочи, – заплакала Зина, – нашли козла отпущения, вытираете ноги о ребенка. Да вы ненавидели Веру! Вот она в петлю и полезла!