Дарья Донцова - Дед Снегур и Морозочка

Верочка была уверена, что меня не пустят в клинику, там очень строго проверяют посетителей, и я не узнаю, что с Галиной, поэтому преспокойно рассказала про Козлова. А может, Киселева растерялась и испугалась при виде незваной гостьи и поэтому разболтала тайну… Юлечка, ты следишь за ходом моих мыслей?

Медсестра молча кивнула. Я потерла руки.

– Отлично. Алексей Юрьевич, заведующий санаторным отделением, рассказал немного о Козлове, посетовал на его рассеянность и полнейшую бытовую неумелость, обронил фразу: «Юля за ним как за ребенком смотрела».

Учитывая твою заботу о Козлове, прибавив упаковки лекарств, которые лежат сейчас на подоконнике, приплюсовав сюда вашу нежную дружбу как с Ксюшей-Леной, так и с Лизой-Эстер, вспомнив о твоих хороших отношениях с Верой Кирилловной Морковкиной и глядя на твои дорогущие часы, усеянные брильянтами, могу предположить: Галина Юдаева после смерти Козлова жила именно в этой квартире, и она превратилась в Елену Кротову. Юля, ты понимаешь, что стала соучастницей преступлений?

Медсестра шумно выдохнула.

– Ничего плохого я не делала. Ну… вроде как помогла…

– У тебя есть альтернатива, – сказала я, – сейчас рассказать все начистоту мне или отвечать на вопросы в кабинете следователя Леонида Ярошенко. Впрочем, не стану тебя обманывать, ты вляпалась в нехорошую историю, тебе все равно придется общаться с Ярошенко, но я сумею убедить его проявить к тебе снисхождение, объясню ему: «Юля лишь хотела оказать услугу хорошим людям», представлю факты с выгодной стороны. Но согласись, мне нужны эти факты. Кстати, часы очень красивые, не современного производства, я бы тоже такие хотела.

Юля опять схватилась за сигареты.

– Когда Тимофей снова оказался в санаторном отделении, Вера Кирилловна подошла ко мне и заявила: «Юляша, давно хотела сделать тебе подарок». И протянула эти часики.

Медсестра не вчера родилась на свет, она отлично усвоила истину про бесплатный сыр и мышеловку, поэтому, восхитившись красотой вещицы и сообразив, что презент стоит кучу денег, Юля спросила: «Что надо делать?»

«Найти бывшую подопечную Козлова Галину Юдаеву и поработать с ней по хорошо известной тебе методике подселения личности», – выпалила Морковкина.

– Это что еще такое? – удивилась я.

Юля опустила голову.

– У нас с Козловым был роман. Сергей меня старше, но возраст никакого значения в настоящих отношениях не имеет. Сережа был энтузиаст своего дела, я ему помогала, в свободное от работы время нянчилась с его подопечными и многому научилась. Больные синдромом Фаултона – не двуликие, а многоликие Янусы, [10]они начинают психологически превращаться в любого человека, своей личности у них нет. Вот Козлов и подумал: а что, если, использовав гипноз, лекарства и кое-какие разработанные им методики, подселить в тело нездорового человека чью-то личность и убедить остаться там навсегда. Образно говоря, внушить Петрову, что он шофер Сидоров, и никаких проблем. Петров станет жить, как Сидоров, вертеть баранку, никакой чехарды со сменой ролей, полнейшая социальная адаптация.

– Так просто? – восхитилась я.

– Гениальные открытия, как правило, элементарны, – снисходительно улыбнулась Юля, – на словах это звучит просто, на деле получалось сложно. Из всех пациентов хорошо реагировала лишь Галина, у остальных двух мужчин и одной женщины ничего не получалось. К сожалению, Сережа умер. После его кончины продолжать исследования не стали, лаборатория существовала лишь благодаря энтузиазму Козлова. Незадолго до его кончины погибла пациентка, больных осталось трое, их отправили по домам. Я нашла адрес Юдаевой и поехала к ней.

– Думаю, Киселева пришла в восторг, узнав, что вы хотите забрать Галину, – предположила я.

Юлия поморщилась.

– Да уж! Она даже не спросила, куда и зачем поедет Галя, все уточняла: «Мне не придется платить денег? Вы ее точно не вернете?»

– Интересно, какая судьба ждала Юдаеву после того, как «Кротова» станет ненужной? – резко спросила я.

Юля замотала головой.

– Ничего плохого. Я поработала с Галей, подселила к ней личность Кротовой, Юдаева отлично отозвалась на это, она стала Еленой, не играла роль, а ощущала себя первой женой Моркова. Меня попросили погрузить Юдаеву в сон, за ней приехала машина, двое мужчин унесли ее. Больше мне ничего не известно.

– И вы не заволновались? Не стали спрашивать о судьбе пациентки? – возмутилась я. – И как смогли справиться с задачей технически? Вы не врач, не дипломированный психолог.

Юля потупилась.

– Вера Кирилловна пообещала мне позаботиться о Гале. Я знала, что Морковкина не обманет, Юдаевой лучше с ней, чем дома, где ее заперли в комнате и швыряли туда два раза в день миску с едой. Я только предупредила, что методика не дает стопроцентной гарантии, Галя может выйти из образа.

– Что и случилось на пару мгновений, когда Тимофей загремел таблетками «Викарила», – сообразила я. – Юдаева на секунду вышла из роли и назвала свои лекарства. Теперь понятно, почему «Эстер» ломала пальцы в момент моей беседы с Еленой, которая произносила лишь «да»: она опасалась непредсказуемой реакции больной женщины. Неужели она не позвонила вам, не спросила, что делать? Не пожаловалась на то, что Кротова «исчезла»?

– Вера Кирилловна звонила, – нехотя призналась Юля, – я ей ответила: «Все. Больше Галина не сможет быть Еленой. Она ушла в себя и не вернется. Так произошло и с той, другой пациенткой. Сначала полное перевоплощение, затем долгий сон, эмоциональная недоступность, неадекватность и скорая смерть. Что-то Сергей не учел. А если вернуться к вашему вопросу об отсутствии у меня диплома врача, то скажу: да, я не училась ни на психотерапевта, ни на психиатра. Но общение с Козловым дало мне больше, чем сидение на лекциях и семинарах. Сергей преподал мне практические навыки, я могу загипнотизировать человека и легко справилась с Юдаевой, потому что уже проделывала с ней разные манипуляции под руководством Козлова. Меня удивило другое: откуда Вера Кирилловна узнала про Юдаеву? Хотя Морковкина часто посещала сына, наверное, услышала разговоры про отделение Сергея, профессор охотно рассказывал про свои исследования, он был по-детски откровенен.

Я заморгала.

– Юля! Значит, ты была в курсе всего замысла? Внушила больной женщине историю про падение в ущелье, обслуживание клиентов в публичном доме, службу в нарколаборатории? Ну-ка отвечай. Кто был автором сценария? Вера Кирилловна или Эстер?

– Морковкина, – прошептала медсестра, – Эсте слабо, она лишь изображала то, что ей приказывала мать Тимофея.

Велев Юле никого не впускать в квартиру и самой не выходить ни при каких обстоятельствах, я вышла на улицу и стала ловить машину. Метро уже закрыто, придется ехать на квартиру Тани Михайловой на такси.