Дарья Калинина - Возвращение блудного бумеранга

— Ты узнала у Нелли, была она у тети Изольды? — спросила Кира у Леси.

— Нет, я думала, ты у Нинелли узнала. Вы с ней так долго разговаривали.

— Узнала. Была.

— Ну так…

— Но ведь и наша Нелли тоже могла навестить подругу своего приемного папы. Одна Нелли, как говорится, другой не помеха.

— Я не спросила. И ведь мы с тобой обговаривали, что Нелли прилетела из Америки уже после убийства дяди Нико и Сандрика.

— А тетя Изольда никому отчета о своих передвижениях не давала. Могла и смотаться в Тбилиси. И посетить свою квартиру. Тогда ее и видела дочка соседки.

— И еще найти там труп Сандрика и промолчать об этом?

— Выдержка у этой женщины была будьте-нате. Так что она могла сразу же и не вызывать полицию.

— Почему?

— Потому что могла догадываться, кто убийца Сандрика. Примчалась обратно в Горскую и пошла объясняться. И тогда негодяй убил уже ее.

— Все равно, это не могла быть наша Нелли. Девочка соседки…

— Ребенок мог просто перепутать дни! А надеть черное платье и вуаль — дело самое нехитрое!

Чтобы не спорить попусту, подруги подошли к Нелли и прямо спросили, общалась ли она с тетей Изольдой после своего возвращения из Америки.

— Разумеется, мы перекинулись с ней парой слов, — удивилась Нелли. — Мне показалось, что она совершенно убита горем. Они с дядей Нико всегда отлично ладили. Даже удивительно, как это у тети Изольды получалось. Со всеми нами дядя Нико вечно брюзжал и был всем недоволен. А стоило появиться тете Изольде, как он совершенно преображался. Даже мило улыбался, представляете себе такое?!

— А в Тбилиси ты к ней не ездила?

— Уже сто лет не была ни в Тбилиси, ни в гостях у тети Изольды. А что?

— Да так, — пробормотала Леся. — Надо было проверить одну мысль.

Кира умела соображать быстро. И отбросив одну версию, оказавшуюся пустышкой, она принялась разрабатывать следующую.

— И ты говоришь, что твой отчим был очень дружен с Изольдой?

— Дядя Нико?

— Да.

— Очень! Если бы я не боялась расстроить его жену и детей, то я бы сказала, что он по-настоящему любил тетю Изольду.

— А ты знала, что тетя Изольда очень богата?

— Знала — это не совсем то слово. Скорее, догадывалась.

— Откуда?

— По случайным фразам. По подслушанным обрывкам разговоров тети Изольды и дяди Нико. Они иногда беседовали наедине. Но говорили не о любви. Они строили планы, куда вложить свои финансы. Понимаете, свои. И тетя Изольда разговаривала с дядей Нико на равных. Пожалуй, она была даже богаче его.

— И что они решили? Куда вложили деньги?

— Дядя Нико вложил свои в сельское хозяйство. Конечно, у него меньше земли, чем в свое время удалось приобрести моему отцу. Но ведь и времена были другие. А сейчас дяде Нико приходилось втридорога покупать то, что когда-то моему отцу доставалось почти даром.

— А тетя Изольда?

— Насколько я поняла, она тоже не стала рисковать.

— В смысле?

— Тетя Изольда сказала: «Нико, ты же знаешь, мои деньги и так вложены в землю. К чему мне что-то менять?»

— А что дядя Нико?

— Он рассмеялся. Но уговаривать тетю Изольду не стал.

Поминки тем временем подходили к концу. И к подругам подобралась расстроенная Анька.

— Если вы до завтрашнего дня не найдете настоящего преступника, то мать Давида выкупит моего мужа на деньги этой тощей американской стервы, с которой вы только что разговаривали! А я этого не хочу! Не желаю быть у нее в долгу!

— Мы поторопимся.

— Уж пожалуйста!

Вид у Ани был очень сердитый. На кого она сердилась, нетрудно было понять. И сочувствуя подруге, девушки действительно заторопились.

Им ведь еще предстояло многое обсудить. И обсудить основательно, а потом уж действовать. У них имелся только один шанс поймать убийцу. Второго не будет. Обе подруги это знали. И отдавали себе отчет в важности того, что они собирались предпринять.

— Итак, мы знаем, что сообщником Сандрика была женщина, — торопливо шептала Кира. — Почему? Во-первых, в гостиницу к Сергею приходила женщина. Во-вторых, он сам говорил, что стариков тоже убила женщина. А собака тети Изольды не подняла вовремя тревогу, потому что хорошо знала убийцу своей хозяйки.

— Кстати, а где этот пес? Где Швило?

— Не знаю. Собака сбежала. Ты же помнишь.

— И до сих пор не возвращалась?

— А куда? К кому? Хозяйка-то убита.

— Странно все же, что пес пропал…

Но Кира тревоги своей подруги не разделяла. И решительно продолжила:

— Убийца не только женщина, но и хорошая знакомая, из близкого окружения тети Изольды. Раз пес ее не тронул.

— Это мы с тобой уже обсудили. И что дальше?

— Дальше нам с тобой представляется один верный шанс.

— И какой?

— Надо закинуть наживку. Всем бабам из окружения тети Изольды прямо сейчас мы скажем, будто знаем, где находится тайник. И что завтра мы собираемся туда за сокровищами.

— И что?

— Убийца поспешит опередить нас. И постарается достать сокровище первым.

— Думаешь, он… то есть она еще этого не сделала до сих пор?

— Нет.

— Почему?

— Чтобы не привлекать к себе внимания излишней суетой. И потом, сама подумай, куда бы она дела все эти антикварные вещи и золото? Золото ведь весит немало. Где бы она могла его хранить? Сооружать еще один тайник? Но хороший тайник — это дело не быстрое и хлопотное. И опять же можно привлечь к себе излишнее внимание и все погубить. Ну что, давай?

— Что давай?

— Поднимаемся и говорим тост.

— Ой. Какой еще тост?

— Тот самый, смыл которого поймет один только убийца!

И встав со своего места, Кира подняла стакан с сухим вином. Вообще-то, на поминках по православному обычаю пили водку. Но некоторые женщины потом плавно перешли на вино.

— Могу я сказать? — спросила Кира, по обычаю обращаясь к тамаде.

На этот раз тамадой за столом был незнакомый ей усатый толстый дядька. Он снисходительно кивнул и выжидательно посмотрел на девушку:

— Возможно, не все присутствующие поймут, что я хочу сейчас сказать, — издалека начала Кира. — Но я думаю все же, что найдутся люди, которые прекрасно поймут меня.

Тамада кивнул. Он хотя и выглядел озадаченным странным началом, но на своем веку наслушался столько всевозможных тостов, так что не торопился с выводами.

— Мы все знаем, что убийца нашей дорогой тети Изольды, увы, находится среди нас, среди ее друзей, родных и близких. И этот негодяй торжествует, думая, что у него все получилось. Но я хочу провозгласить тост за справедливость. За то, чтобы нажитое праведниками никогда не досталось бы грешникам. И зная, где находится нажитое, я без труда уберегу его для других праведников.

Тост в самом деле получился мудреным. Тамада сдержанно кивнул. Его примеру последовало еще несколько человек, которые выпили за справедливость и тут же забыли про Киру. Но она не была в претензии. Она сказала именно то, что собиралась.