Дарья Калинина - Семь непрошеных гостей

— Во-вторых, она могла ничего не сказать, просто потому, что никакого наследства и не ожидалось. Наврала нам, чтобы придать себе значимости. Вот и все.

— Ну… — усомнилась Юля, — Не похоже это на Аньку. Она попусту никогда не болтала.

— Значит, был у нее повод.

Но больше Мариша не успела ничего сказать. Артем наконец подошел к телефону.

— Прости, прости! — принялся он оправдываться. — Отключил звук у мобильника. Вот и пропустил все твои звонки. Поверишь ли, подружки замучили.

— С каких это пор у тебя нет отбоя от дам? — изумилась Мариша.

Сколько она себя помнила, Артем вечно находился в поиске. И девушки ему попадались все, как одна, стервозные. Бросали Артема, чуть что не по ним.

— Отбоя у меня от них нет с тех самых пор, как я начал прилично зарабатывать, — отрезал Артем. — А тебе что надо? Кстати, ты думаешь, они мне о жизни звонят поговорить? Вовсе нет. Одна платьишко в бутике присмотрела. Другая штанишки кожаные.

— А тебе и жалко? — хмыкнула Мариша. — Как говорится, любишь кататься, люби и саночки возить.

— Я и вожу, — уныло отозвался Артем. — Платье и штанишки я им уже вчера купил. Сегодня они мне обе позвонили, что присмотрели обувку к обновкам. Я и это съел. Но потом еще к новым сапожкам понадобились сумочки, а к ним — сережки, а потом…

— Браслетики! — договорила за него Мариша.

— Нет, — еще более печально произнес Артем. — Не угадала. Кулон и колечко.

— Но ведь Новый год скоро, — утешила его Мариша. — Купи девочкам подарки.

— Но не все же сразу! — резонно возразил Артем. — И потом, они обе мне уже порядком надоели со своей жадностью. У меня на примете есть еще одна девочка. Провинциалочка. Кровь с молоком. В своей деревне досыта и то не ела, так теперь одному только походу в «Макдоналдс» радуется. Ни о каких сережках и речи не идет.

— Ну это все со временем приходит! — засмеялась Мариша. — И эти две, от которых ты сейчас стонешь, тоже с маленького начинали. Помнится, всего три месяца назад ты хвастался, с каким восторгом эти твои девочки принимают от тебя грошовую бижутерию и радуются новеньким босоножкам с рынка из кож-зама. И помнится, они тоже были откуда-то из провинции. И не были избалованы в семье.

Это была сущая правда. Артем это прекрасно знал и потому поспешил сменить неприятную тему разговора.

— А ты зачем звонишь? — спросил он. — По делу?

Мариша вздохнула.

— Я так и понял, — мрачно ответил Артем. — Никому я просто так не нужен. Все только и пытаются, что развести меня на что-нибудь.

Артем, — укорила его Мариша. — Как ты можешь так говорить! И как ты можешь сравнивать меня со своими гарпиями. Я-то всегда тебе помогала. Помнишь, в школе я дала тебе списать изложение. И в результате мне же поставили пару, а ты получил четверку. И то только потому, что, списывая, насажал ошибок. А так бы и «отлично» мог получить. А еще в третьем классе, на диктанте…

— Ладно, извини! — быстро перебил ее Артем. — Все понял, прости меня, дурака. Ты, Мариша, мой единственный друг. Проси чего хочешь.

Услышав, что ей нужен адрес приюта «Светлое детство», он воскликнул:

— Всего-то! А то я уж думал, что тебе надо по меньшей мере воспользоваться базой данных ФСБ на какого-нибудь криминального авторитета. А детский приют… Ты что сама в справочнике посмотреть не можешь?

— Я не дома, а тут поблизости нет ни одного киоска, где можно было бы купить справочник, — принялась оправдываться Мариша.

— Сейчас перезвоню, — коротко ответил Артем.

Он и в самом деле перезвонил через несколько минут. Оказалось, что интернат находится в Стрельне.

— Только учти, это не государственное учреждение, — предупредил ее Артем.

— Как это? — удивилась Мариша. — Разве так бывает?

— Если частные детские сады бывают, почему не быть интернатам, — возразил Артем.

— Но кто же станет платить частному воспитательному учреждению за круглого сироту?

Если есть частные детские дома, значит, есть и такие сироты, за которых есть кому платить, — резонно отозвался Артем. — Поезжай. На месте все сама выяснишь. Но заведение вполне приличное. У них даже есть собственный сайт. И их рекламы еще на нескольких сайтах. Так что, думаю, там очень даже неплохо.

Он оказался прав. «Светлое детство» располагалось на обширной зеленой территории, которая к тому же тщательно охранялась. Массивный бетонный забор производил жизнерадостное впечатление благодаря тому, что был весь покрыт детскими яркими рисунками. На входе сидел бдительный охранник, который пристально осмотрел подруг, осведомился о цели визита и, лишь связавшись с главным зданием и предупредив о посетительницах, пропустил девушек на территорию.

Проехав к зданию, где располагалась администрация, подруги были приятно изумлены. Все вокруг радовало взгляд. На детских площадках стояли цветные горки, турникеты и прочие приспособления, чтобы детишки могли ползать, лазать, бегать и прыгать.

Одеты дети были в яркие нарядные вещички. И выглядели румяными и вполне довольными жизнью.

— Их тут слишком много, — заметила Мариша, критически оглядев не слишком большое двухэтажное главное здание. — Как они все умещаются?

На этот вопрос им охотно ответила заместитель директора — приятная подтянутая женщина лет тридцати с небольшим хвостиком — Елена Валерьевна.

— Большинство наших детей живет в семьях, — сказала она. — На одну воспитательницу — три, четыре или пять детей. Таким образом, ребенок получает почти полную иллюзию домашнего воспитания.

— И тут дети не живут?

Не ночуют, — поправила ее Елена Валерьевна. — Но проводят большую часть дня. Уроки, обед, игры, занятия, кружки. Впрочем, новенькие в первые несколько месяцев своего пребывания живут тут постоянно. Потом проясняется, кто из детей симпатизирует кому из воспитателей. И уж затем они перебираются в свои новые «семьи».

— И у вас есть дети всех возрастов?

— Разумеется, — кивнула Елена Валерьевна. — Очень важно, чтобы ребенок воспитывался в семье с самого начала. Впрочем, бывают и исключения.

— Извините, а кто платит за все это? — спросила Мариша. — Ведь у вас частное заведение. Значит, от государства вы не получаете денег.

— Вопрос очень деликатный, — вздохнула Елена Валерьевна. — И разумеется, на государственном финансировании мы бы не смогли содержать это здание и имеющийся у нас штат педагогов и воспитателей.

— Другими словами, вы берете деньги за воспитание детей. Но с кого? Они ведь сироты.

— У многих детей, потерявших своих родителей, остаются другие родственники, — пожала плечами Елена Валерьевна. — Они и становятся официальными опекунами. Но, понимаете ли, все эти люди обычно заняты бизнесом или какими-то другими делами. И появление малолетнего племянника у них дома вызовет множество проблем. Конечно, они могут нанять ребенку гувернантку или нянечку. Но… Но далеко не все хотят, чтобы вообще в их доме жил ребенок. Он мешает привычному образу жизни. Поэтому детей и отправляют к нам. Опекун ежегодно вносит за их проживание и обучение круглую сумму, иногда навещает воспитанника, видит, что тот сыт и ни в чем не нуждается, и таким образом его совесть чиста.