Дарья Донцова - Муму с аквалангом

Я замолчала, потом продолжила:

– Роза мигом поняла: произошло нечто ужасное. Она схватила валявшуюся на дороге палку и ударила изо всей силы тетку по голове. Потом отволокла ее в свою комнату и заставила во всем признаться. Под угрозой смерти! Пообещала убить, если та не расскажет правду. Впрочем, пусть лучше она тебе сама все объяснит.

Я вынула мобильный, набрала номер и сказала:

– Идите сюда.

Дверь отворилась, на пороге возникла женщина.

– Здравствуйте, – прошептала она. – Сейчас я все расскажу!

– Это же Раиса, – поразился Роман, – она работает в отеле.

– Нет, – усмехнулась я, – вернее, да. У Розы был паспорт на имя Руфины Богородцевой. А вот в отеле ее все звали Раисой. Соня оформила на нее свое завещание, хотела, чтобы в случае ее смерти Роза осталась обеспеченной. Соня не посягала на капиталы Поспелова, спрятанные на Кайманах, оставила Раисе лишь «свою» часть – московскую жилплощадь.

– А! – осенило Романа. – Так вот почему жена стала так активно в последнее время требовать денег у Антона и продала одну из своих квартир. Это же была Эмма!

– Я не стала объяснять эту ситуацию, настолько она ясна, – пожала я плечами. – Когда Раиса поняла, что сделала Эмма, она поехала к Аидовой яме…

– Эй, а зачем ширма? С какой стати ее таскали туда-сюда? – задергался Роман.

Я глубоко вздохнула.

– Тело убитой Сони лежит на диване, матрас из кабинета унесен. То, что там еще была и ширма, не знает никто – к Поспеловой гости не ходили. Эмма не предполагала, что Феба, один раз очутившись в рабочей комнате, запомнит «полки с зеркалом», и не подумала о вмятинах на шелковом ковре. В принципе о пропаже мебели мог заявить Поспелов, но подозреваю, что он, редко приезжавший в Грецию, и не помнит, что есть на вилле. А Эмма собиралась убить Нину, которая стала ее шантажировать. Поспелова приехала к месту встречи, она знает, что Зарубина гоняет, как невменяемая. Рев «Ламборджини» слышно издалека, Эмма раскрывает ширму и ставит ее на обочине. Спортивный автомобиль вылетает из-за поворота, свет фар отражается в зеркале, ослепляет Нину… Уточнить детали?

– Не надо, – протянул Роман.

– Эмма увидела, как «Ламборджини» слетел в Аидову яму, – сказала я. – Она была настолько уверена в гибели Нины, что спокойно положила ширму в джип и уехала.

– Какого черта она продолжала с ней возиться? – взвыл начальник полиции.

Настал мой черед удивляться:

– Следовало оставить ее на дороге? Чтобы полиция заподозрила неладное?

– Ну нет, – буркнул Роман.

– Греция не Россия, – продолжала я, – мусорные контейнеры имеют четко определенные места и владельцев. На шоссе ящиков для отбросов нет. Эмма вернула на место джип, а ширму решила засунуть в общую помойку. Все. Раиса, то есть Роза, поехала к Аидовой яме, она…

– Зачем? – перебил меня Роман.

Я посмотрела на женщину:

– Можете объяснить?

– Собачка, – прошептала та, – несчастная Муму. Я подумала, что крохотное животное могло выжить. Недавно я прочитала в газете, как в упавшем лайнере нашли совершенно невредимую кошку. Спустилась в пропасть, слышу – Муму рыдает. А Нина вдруг застонала! Я сразу вызвала спасателей, анонимно, а сама убежала.

– Муму повезло, она спаслась, – перебила я Раису. – Знаешь, Рома, я в детстве навсегда возненавидела Тургенева за эту историю с утопленной собачкой. Никогда больше не читала его произведений, пролила над несчастной Муму реки слез. И даже придумала, что Муму выплыла – будто у нее был акваланг! Понимаешь?

Роман кивнул и неожиданно признался:

– Сам пускал сопли над этим рассказом. Муму с аквалангом… Я до такого не допер, фантазии не хватило. А зачем Раиса-Роза полезла ночью в дом Поспеловой? Это ведь она рылась в гардеробной, так?

Экономка кивнула.

– Да. Сонечка вела дневник, писала его по старинке, ручкой, в большой тетради. Я хотела найти заметки, предположила, что девочка спрятала их в своей спальне, в отсеке для одежды.

– Ясно… – протянул Роман. – Захватив Эмму, вы совершили преступление! Почему вы не обратились в полицию?

Моя «волшебная палочка» заплакала.

– Тогда бы открылась вся правда: кто я и что живу по фальшивым документам. Один раз я уже стала объектом охоты репортеров, больше не хочу!

– Но что вы собирались делать с Эммой? – не успокаивался Роман. – Убить ее?

– Конечно, нет! – испуганно воскликнула Роза. – Я не способна на такое.

– И как вы думали поступить с Поспеловой? – не успокаивался полицейский.

– Не знаю, – зарыдала несчастная. – Не мучайте меня! Я ее сначала стукнула, потом связала, заставила все рассказать, напугала смертью. А теперь не понимаю: ну куда девать Эмму? Ее ведь надо наказать! О господи…

Мне пришлось прожить во Флоридосе до конца отпуска. Роман не мог сразу отпустить домой основного свидетеля по делу и своего добровольного помощника.

Константина Калистидаса посмертно оправдали, его похоронили в семейном склепе возле Оливии. Урну с прахом Рады Хорьковой извлекать не стали, просто поменяли табличку. Соню упокоили около родителей.

Наследство Ариса Андрополуса досталось Розе. Бывшая экономка получила деньги благодаря юридическому казусу. Арис завещал богатство Софье Калистидас, независимо от того, под каким именем она живет. А Софья еще ранее оставила распоряжение: передать ее личное имущество Богородцевой (под этой фамилией жила ее бывшая няня). Поскольку позднейшее завещание – то, по которому стала наследницей Рябинкина, – суд признал недействительным, то Роза-Раиса и получила состояние. Теперь она живет в особняке Калистидасов и хочет основать там приют для животных.

К сожалению, арестовать Юрия Хорькова нельзя – у правоохранительных органов нет улик против него. Антон Поспелов, придя в себя после шока, более ни слова не сказал об убийстве Анны Львовны. Теперь за бизнесмена беседуют опытные адвокаты, и что-то мне подсказывает: Поспелов вынырнет сухим из воды. Правда, судьба счетов на Кайманах оказалась в подвешенном состоянии, и я с большим злорадством надеюсь, что Антон потеряет деньги.

Эмма находится под следствием, Рябинкина тоже арестована. Когда я вернулась в Москву, меня в вип-зале аэропорта встречала не Ксюша, а Олеся Константиновна.

– Ты? – поразилась я, увидев редактора.

Олеся кивнула.

– Погода хорошая, вот я и захотела прокатиться в аэропорт.

Я покосилась на молодую женщину. Ага, она любит стоять по четыре часа в пробках, интересное хобби…

– Давай сумку, – предложила Олеся. – Ой, что это? Милая игрушка.

– Это Лео, – пояснила я, – подобранный в Греции котопес. Он почти все время спит и толстеет. Милый мальчик, никакого труда не составило протащить его через границу. Лео даже не пошевелился, никто его и не заметил.