Маргарита Южина - Убей меня своей любовью

Инга пожала плечами, а затем простенько пояснила:

– Скорее всего – за нами следили. А вдруг мы не скажем, где Милочка. А слежка даст свои результаты. И вот когда они увидели, что увозят Якова Глебыча, они здорово придумали: украсть из дома так просто не получится, нас же всегда много – я, вы, Яков Глебыч, Душенька! Я уж молчу про Олимпиаду Петровну. Мы ведь и шум можем поднять. А вот из больницы, прикинувшись родственниками, запросто!

– Но как он к ним вышел-то?! – не успокаивался Дуся.

– Кто знает… Может, они назвались вашими друзьями. Может быть, в облике санитаров… Да откуда я знаю?! Я только пытаюсь как-то найти объяснение!

Дуся отчего-то вмиг растерял весь боевой задор, будто сдулся, плюхнулся на диван и загрустил.

– Это что же получается – теперь надо сидеть и ждать?

– Почему сидеть? – удивилась Инга. – Нужно готовиться к встрече с Калошей. И знаете что я подумала: мы не будем тратить время. Мы с ней встретимся на улице, а если не получится – заявимся к этой даме прямо домой. И она нам расскажет…

Дуся вяло почесал затылок.

– Тут еще надо как следует попросить, чтоб рассказала-то… И еще – как это мы к ней домой заявимся? Где она живет? Кто нас приглашал? Пнут под зад коленом и все. Или собак спустят, кстати, ты не знаешь, у нее собака есть?

– Не знаю, но, скорее всего, она сама к нам приедет, у меня тут одна идейка родилась… – сверкнула глазами девушка, и от этого взгляда в животе у Дуси снова что-то противно заурчало. Теперь-то он точно знал, что это урчит любовь!

Черт возьми! Это была неглупая идея! Инга быстро и, главное, доступно изложила, что они будут делать, а Дуся внес кое-какие поправки, поэтому замечательную идею он отныне решил считать и своим детищем. К Калоше они решили идти сегодня вечером – зачем же дольше ждать? А сейчас Инга устроилась за компьютером, а Дуся с ножницами принялся ворошить газеты.

– Вот эта пойдет? А эта? – то и дело окликал он девушку, протягивая ей вырезки.

– Нет, лучше что-нибудь старенькое… а вот эта пойдет, надо еще такую найти. Ты посмотри в серванте, я туда журналы убирала.

Не то чтобы Дуся сам не знал, где у них журналы, просто ему было безумно приятно, когда Инга оборачивалась, поправляла волосы и вникала в его работу. Она уже перешла с ним на «ты», и от этого богатый наследник, взрослый мужчина, отец семейства, просто таял конфетой. Точно завороженный, он смотрел, как быстро летают пальцы Инги по клавиатуре, любовался, как она высовывает язык от напряжения, и даже воровато, будто нечаянно коснулся ее ноги ножницами. Господи, а кожа-то какая! Все волосины на ноге выдернуты, не то что у его мамани! И как только эти женщины могут терпеть такую боль? Ни одного мужика под дулом пистолета не заставили бы терпеть такую экзекуцию. А вот Инга… Интересно, и для кого это она ночами волосы дергает, если, кроме Дуси, здесь других мужиков нет, Яков не в счет. Ох, чего уж тут думать…

– Евдоким, а это ты зачем вырезал? Ну я же не просила голых девиц!

Да уж, задумался он маленько, понесло… И продолжало нести.

– Инга, выходи за меня замуж, а? – совершенно очумело проговорил Дуся.

Девушка, видно, что-то поняла. И, вероятно, ее такие мысли тоже иногда посещали, потому что она откинула голову и совершенно счастливо засмеялась. Дуся навытяжку стоял рядом и по-идиотски улыбался, ждал, когда девушка насмеется вдоволь. И правда, чего это он ляпнул? Просто ухохочешься! Кстати, улыбка ей шла необыкновенно.

– Евдоким…

– Можно Дуся, – быстро поправил ее Филин.

– Нет, «Дуся» будет после свадьбы, – лукаво улыбнулась она, и у него сердце провалилось в тазобедренный сустав (значит, свадьба все-таки будет!!!). – Евдоким. Давай выясним сразу наши отношения…

Она поднялась, отошла от компьютера, облокотилась о подоконник и мудро заговорила:

– Я знаю, что ты довольно богат. Но…

– Но ты не любишь детей, и тебе мешает Машенька? – испугался Дуся.

– Ты что – совсем?! – обиделась Инга и даже сбилась с правильного тона. Хотя тут же бодро взяла себя в руки и продолжала: – Я очень люблю Машу, мне нравится твой поступок, я ведь знаю – она тебе не родная, только я за это тебе готова… премию дать, или там медаль… Пойми!.. Мне не нужны деньги, честное слово. Я ведь сама могу заработать. А вот настоящие чувства… Я к тебе очень хорошо отношусь… Ты такой добрый… милый… в тебе нет жестокости, так только, немножко глуп, но… Господи! Кому они нужны-то, умные?! Ты первый, к кому у меня такие… такие теплые чувства…

– Любовь, да? – подсказал Дуся.

Инга поняла, что объяснение как-то затянулось, или решила, что не сможет больше сохранять гордую неприступность, а ведь у них сейчас такие дела назревают! Во всяком случае, она махнула рукой, весело потрепала работодателя по голове и снова плюхнулась на крутящийся стул возле компьютера.

– Короче, так! – шутливо шлепнула она по руке Евдокима, когда тот решил поймать шаловливую ладонь у себя на темечке. – Я если чем увлекаюсь, то всерьез, понял? Не могу я что-то делать наполовину! Ну как мы с тобой будем амуры крутить, когда у нас Милочка неизвестно где, Олимпиада Петровна с Машенькой в ссылке, Якова вообще свистнули?! Мы так с тобой сиротами останемся. Нет уж. Давай так: когда у нас все разрешится, тогда уж мы дадим волю страстям, идет?

– А сейчас можно мы будем целоваться? – попросил Дуся.

Но коварная девчонка только шутливо пропела: «Опосля сва-а-адьбы». И тут же пояснила:

– Прости, но, думаешь, я не вижу? Я же помню, как ты на меня смотрел, когда возле тебя Милочка крутилась. И все я знаю – не красавица я, ну чего уж теперь. Но если ты во мне сумел разглядеть… Короче, если честно, я не уверена в тебе, мне все кажется – вот Милочка вернется, и ты снова к ней переметнешься, знаешь, как мне будет больно! Знаешь, сколько раз меня обманывали, всем красоту подавай.

– Да не подавай ты мне красоту!! У нас вообще классная пара, я б даже сказал – классическая! Ты невозможно умна, я невероятно красив, тили-тили тесто! Два сапога… – вскинулся Дуся, но Инга его перебила:

– Поэтому я и хочу ее найти, эту Милочку… или как там правильно? Татьяну Дутову. Хочу посмотреть на твою реакцию. Очень хочу ее найти! И вот если ты мне верен останешься… Уж тогда…

«Да не найдешь ты ее!! И потом – чего это я тебе с покойницей изменять стану?! Совсем меня за маньяка держишь?!» – хотел было крикнуть Дуся, но не крикнул.

Инга не глупая, она умница! Она сразу бы сообразила, что тут что-то не так, ей пришлось бы все рассказать – и про то, как он обнаружил у себя в кровати Милочку, и про то, что эта Милочка попала к нему в постель уже совершенно мертвая (но Инга фиг поверит, она же не дура!), и про то, как он недостойно избавился от трупа, потому что струсил. Все это пришлось бы рассказать, а как?! Как такое расскажешь любимой девушке, да еще после того, что она тебе наговорила – и милый, и добрый, и нежный, и умный, и ловкий… Или она этого не говорила? Ну не важно, важно то, что он не мог сейчас вот так взять и ткнуться мордой об стол! Потом надо будет рассказать о записке, которую он нашел. А он про эту записку и вовсе только что вспомнил! И что ему скажет замечательная Инга? Да ничего не скажет – вещички соберет, и ладно если свои, а если его выставит?