Ирина Хрусталева - Облом нечаянно нагрянет

– Фенита ля комедия, – проговорил он довольным голосом. – Держитесь, стервы, теперь вы мне за все заплатите! – добавил он и сверкнул недобрым взглядом. – Развяжи меня, – обратился он уже к здоровяку.

Тот проворно пересек комнату и начал распутывать веревки на руках Юрия. Пистолет он временно сунул за пояс брюк, чтобы тот не мешал ему. Подруги испуганно переглянулись и, не сговариваясь, одновременно кинулись на парня. Марина бросилась ему под ноги, а Настя с визгом вцепилась ему в лицо своими длинными и острыми как ножи ногтями. Не ожидая такого стремительного наскока, тот откровенно растерялся и завертелся на месте как юла, стараясь оторвать от своего лица эту дикую кошку. Споткнувшись о Марину, он с грохотом повалился на пол, увлекая за собой Настю, которая не собиралась от него отцепляться. Юрий, так и оставшись неразвязанным, глупо хлопал глазами, с неподдельным удивлением наблюдая нешуточную баталию. Три тела сцепились в один клубок, с визгом и рычанием катаясь по полу.

– Отпусти, дура, стерва, убью-у-у-у, – орал здоровяк, уже ничего не видя из-за крови, которая начала заливать ему глаза.

– Сам придурок, сам козел, – пыхтела Настя, намертво вцепившись в него, как пантера, понимая, что от этого зависит сейчас их с Мариной жизнь.

Марина тоже не отставала от подруги и с шипением кобры сгребла в одну горсть волосы на голове у бандита. Она потянула их на себя изо всех сил, как будто захотела снять его скальп вместе с головой. При этом она с остервенением лягалась, стараясь попасть бандиту в то место, из-за которого так трясутся все мужики без исключения. Все ее удары и пинки сопровождались боевыми выкриками, а в ответ неслась ненормативная лексика отборного мата, которая с диким рычанием вырывалась из уст бандита. Марина оторвала одну руку от волос здоровяка, пытаясь достать до его пояса, где был спрятан пистолет. Тот одновременно с ней протянул свою руку в том же направлении, и девушка, увидев, что сейчас он ее опередит, мертвой хваткой бультерьера вгрызлась в его пятерню зубами.

– А-а-а-а, – не своим голосом взвыл бандит, вскочил на ноги и затряс рукой, пытаясь отцепить ненормальную бабу. – О-о-о-ох, – вдруг со свистом выдохнул он и как подкошенный снова рухнул на пол. Когда Марина укусила парня, и тот поднялся на ноги, Настя, мгновенно воспользовавшись моментом, тоже вскочила с пола и показала наглецу свой коронный номер: «хук носком правой нижней конечности снизу вверх с оттяжкой» – в то самое заветное место, которое находится ниже пупка.

Девушка сделала это с удовольствием, с молодецким «кряком» и с ехидной улыбкой на губах.

– Получи, фашист, гранату! – шумно выдохнула она. – Будешь знать, как размахивать пистолетом, беззащитных женщин до смерти пугать!

Девушки стояли, взлохмаченные, точно ведьмы, и смотрели на побежденного врага сверху вниз, тяжело при этом дыша. Марина сжимала в руке пистолет, который ей все же удалось выхватить из-за пояса бандита. Юрий за все это время не проронил ни слова, недоуменно наблюдая за действием в «театре абсурда».

– Что ж вы привязались-то к нам, сукины дети? – всплеснула Анастасия руками, сдерживая прерывистое дыхание. – Почему заставляете меня, врача, который давал клятву Гиппократа, причинять боль? Что же это за день-то такой сегодня? Не успеешь одного отшить, уже второй тут как тут, словно гриб после дождя, выскакивает. Сколько же вас еще будет, интересно? У меня и сил на всех вас не хватит!

Она подбежала к окну и выглянула на улицу. Прямо рядом с машиной, на которой сюда приехала Настя, стояли «Жигули» седьмой модели, а чуть поодаль – джип. На улице уже практически совсем стемнело, и девушке пришлось напрячь глаза, чтобы хоть что-то разглядеть в машине. Ей показалось, что за стеклом «Жигулей» мелькнул огонек сигареты.

– Там, кажется, еще один, – проговорила девушка и с тревогой посмотрела на Марину. – Что будем делать?

– Сначала этого тоже нужно связать, а потом уж думать, – кивнула Марина головой на здоровяка. – Если он очнется, мало нам не покажется, силен, бугай, как я не знаю кто! Я думала, у меня голова оторвется, когда он начал рукой трясти, чтобы отцепить мои зубы. Тьфу ты, дьявол, до сих пор во рту вкус его крови, – сплюнула девушка. – Надеюсь, он не страдает бешенством, и мне не грозит смерть от припадка? Ты давай неси веревку, а я пока посторожу его и за дверью заодно прослежу, чтобы никаких больше неожиданностей не случилось. – И девушка воинственно потрясла пистолетом, зажатым в руке. Она с опаской посмотрела на оружие и вцепилась в него еще и второй рукой – для верности.

Анастасия кинулась в чулан, чтобы найти еще одну веревку, а Марина тем временем снова обратилась к Юрию.

– Вы еще не передумали играть в молчанку и корчить здесь из себя преданную «шестерку»-великомученицу? – усмехнулась она. – Не думаю, что ваш босс оценит это по достоинству. Он и не вспомнит о вас, если вы сядете в тюрьму! Не лучше ли все мне рассказать о Кравцове и уйти отсюда целым, а главное – свободным?

Бандит с презрением посмотрел на Марину, сплюнул ей под ноги через зубы и снова отвернулся в сторону окна.

– Хозяин – барин, – пожала девушка плечами. – Впрочем, какой вы, к черту, хозяин? Вы все и вздохнуть-то без разрешения своего босса не можете, – с презрением усмехнулась она. – Боитесь не угодить!

– Заткнись, – рявкнул бандит. – Мне надоело слушать твой бабий треп!

– А ты послушай, послушай, – снова усмехнулась Марина. – Когда еще придется женский голосок услышать? Да и придется ли вообще? Я слышала, что у Кравцова-старшего нрав такой крутой, что просто караул, мама дорогая! Не прощает он обид, да еще таких, как преследование и ранение его единственного сына. Уверена, что закатка в бетон, о которой вы говорили, упоминая своего шефа, показалась бы вам шоколадным раем по сравнению с тем, что с вами сделает небезызвестный Кравцов Александр Ефимович. Чересчур серьезный дядька, уж поверьте мне на слово. До суда он не допустит делу дойти, вас до него в камере за ноги подвесят, а перед этим… – Договорить она не успела, так как в это время вернулась Анастасия, вихрем влетев в комнату с веревкой в руках. Не успев вовремя притормозить, она споткнулась о Вениамина, который уже очнулся и таращился по сторонам во все глаза, не понимая, что происходит. Почему это он, такой белый и пушистый, валяется на полу, как самый последний бомж, да еще скрученный какими-то веревками?

Так вот, Настя, не успев вовремя притормозить, без задержки через него перелетела и приземлилась на «пивном» животе здоровяка. Тот крякнул и резко распахнул глаза. Уставившись на распростертую на нем девицу, которая с прелестным испугом заглядывала в его глаза, он мучительно шевелил извилинами, силясь вспомнить, в каком кабаке он подцепил эту всклокоченную красотку.