Ирина Хрусталева - Облом нечаянно нагрянет

– Ну а ты-то сама как на все это смотришь? – прищурилась Настя.

– Как я могу на это смотреть? Естественно, отрицательно, – фыркнула Марина.

– А не так уж давно ты меня убеждала, что твой Мальцев – хороший парень, – напомнила Настя. – Знай, дорогая, все они хорошие, когда спят зубами к стенке! Истина старая и, главное, совершенно справедливая, – вздохнула она.

– Он мне действительно казался хорошим. Не пьет, я имею в виду – много, воспитан, образован, из хорошей семьи. Ко мне относится со всем вниманием. Общение друг с другом мы находили достаточно интересным. Что еще для семейной жизни нужно? – пожала девушка плечами.

– Совсем немного, самую малость, моя дорогая, самую малость. – И Настя показала на кончик своего мизинчика. – А называется эта малость любовью, – усмехнулась она.

– Он мне сначала очень понравился, я имею в виду внешне: весь такой чистенький, лощеный, в ботинки как в зеркало можно смотреться. Мне всегда такие мужчины нравились, ты же знаешь. А любовь? Любовь, думала я, со временем придет. Я же не знала, что он игрок, да еще какой! Я как вспомню его лицо, меня прямо дрожь пробирает, – передернулась девушка. – Картежный маньяк, другого определения Николаю не подберешь.

– Ладно, хватит. Еще будет время для этого разговора, – перебила подругу Анастасия, видя, как та разнервничалась. – Давай-ка рассказывай, где ты подцепила своего подстреленного, только очень прошу: говори все как есть, не юли.

– Расскажу все как на духу, ей-богу, – побожилась Марина и начала рассказывать с того момента, как она, злая, точно фурия, выскочила из казино и сломала каблук.

Анастасия, не перебивая, выслушала подругу и потом, когда та закончила, тяжело вздохнула:

– Господи, Мариша, когда же ты поумнеешь?

– Что ты имеешь в виду? – удивилась та.

– А то! Ну почему ты вдруг решила, что этот парень сказал тебе правду?

– В каком смысле?

– В самом прямом. Неужели ты поверила, что он не бандит?

– А почему я должна была ему не поверить?

– Мирные, нормальные люди – в правильном понимании этого слова – с пистолетами не ходят и в перестрелки не вступают. Его ранили дважды, это о многом говорит.

– О чем, например?

– О том, что за этим человеком охотятся.

– Ну и что? Может, он из милиции!

– Если бы он был из милиции, то не запретил бы тебе везти его в больницу! Наоборот, сам бы попросил об этом.

– Да, здесь ты, наверное, права, я как-то об этом не подумала, – пробормотала Марина и дернула себя за кончик уха. Так она делала всегда, когда нервничала. Откуда появилась эта привычка, девушка не помнила, ей казалось, что так было всегда.

– Я уже давно заметила, моя дорогая, что думать для тебя – непозволительная роскошь, – съехидничала Настя. – Чует мое сердце, вляпалась ты, подруга, в очень нехорошую историю. А моя интуиция…

– Попридержи свой язычок, остряк-самоучка, – оборвала монолог подруги Марина. – Забыла, как сама проходимца в свой дом впустила, а он потом тебя так красиво ограбил? – не осталась она в долгу. – Что же тебя твоя хваленая интуиция тогда не выручила из беды?

– Нечего мне так бессовестно напоминать об ошибках моей молодости, – рявкнула Настя.

– И ты тогда тоже не критикуй меня. Нечего меня подкалывать, мне и так тошно, – не сдавалась Марина. – Что же теперь – вообще никому не верить? А он сказал мне правду, я в этом уверена! В таком состоянии человек неспособен врать. Я по его глазам поняла, что он не врет.

– Скажите пожалуйста, – всплеснула Настя руками, – по глазам она поняла! Тоже мне, психолог хренов! Да тебя кому-то вокруг пальца обвести – что мне воды напиться. Жалостливая чересчур, а в нынешнее время это совсем неактуально.

– И это говорит мне врач? – ахнула Марина. – У меня нет слов, Анастасия, одни слюни и те – матом! Да, я жалостливая! Да, я привыкла верить людям! И что? – уперев руки в бока, с вызовом спросила девушка.

– Ладно, подружка, нечего нам с тобой из-за мужиков ссориться, они того не стоят, – миролюбиво прервала Настя этот спор, чтобы успокоить Марину. – Я тебя люблю такой, какая ты есть, и буду любить, что бы ни случилось. Извини, если я обидела тебя, ты же знаешь, что я не со зла. За тебя я волнуюсь! Понимаешь ты это? За тебя, дурочка ты моя, – засмеялась Настя и обняла подругу за плечи. – Назревающую ссору давай-ка задушим в самом зародыше, пока не поздно. Согласна?

– Угу, – буркнула Марина. – Куда ж мне без тебя деваться?

– Вот и отлично, – повеселела Анастасия. – Сейчас давай-ка лучше подумаем, как мы будем этого парня спасать. Кровь я остановила, но это совсем не меняет положения: он уже достаточно ее потерял, чтобы загнуться в своем цветущем возрасте. Если ему в ближайшие пару-тройку часов не сделать операцию, он может погибнуть. Я не хирург, ты же знаешь. Что-то нужно придумать, – перешла Настя на деловой тон.

Ей совсем не нравилось состояние раненого парня, и, как врач, она понимала, что должна срочно что-то сделать – это было в данный момент ее прямой обязанностью. Девушка сосредоточенно нахмурила лоб, о чем-то размышляя.

– А ты не можешь его к себе в больницу как-нибудь тихонько определить? – с надеждой глядя на подругу, спросила Марина, вырвав Настю из состояния задумчивости.

– Это как же так – тихонько? – вскинула Настя на нее глаза. – Ты соображаешь, что говоришь? О таких вот ранениях врачи обязаны сразу же сообщать в компетентные органы. Если наш главный узнает, ты представляешь, что будет? Он же меня выкинет с потрохами и без выходного пособия, не говоря уж об остальном. Нет, так дело не пойдет, – отрицательно покачала головой девушка. – Нужно что-то другое придумать.

– А что же тогда делать? Сама же сказала, что через два-три часа может быть поздно. Придумай что-нибудь, ведь ты же врач, – взмолилась Марина.

– Да, я врач. Врач, девочка моя, а не господь бог, – огрызнулась Анастасия. – Чудес творить не умею. И самое главное, что я не умею делать операции, и тебе прекрасно об этом известно.

– И что теперь? Будем ждать, пока он здесь скончается? – в голос заревела Марина.

– Может, Костю попросить, чтобы он прямо у тебя на дому его прооперировал? – как бы разговаривая сама с собой, размышляла вслух Настя, не обращая внимания на всхлипывания подруги.

– Кто такой Костя? – оживилась Марина и вытерла кулаком слезы.

– Наш ведущий хирург и мой приятель. Приятель в нормальном понимании этого слова, – увидев удивленный взгляд подруги, нахмурилась Настя. – Глаза на место верни!

– А он согласится? – с надеждой спросила Марина.

– Будем надеяться, что согласится, нам ничего больше не остается, – пожала Настя плечами. – Во всяком случае, стоит попробовать, другого выхода все равно нет.

– А он потом не проболтается? – испуганно спросила Марина. – Что у меня в доме… ну сама понимаешь.