Татьяна Луганцева - Айсберг в джакузи

В руках она держала большой поднос. Перед Аней на столе появились нарезка сыров-ассорти, стаканы и большой графин с красным вином.

— Решила тебя угостить, отпросилась на десять минут.

Аня растерялась.

— Хозяйка говорила, что будет какой-то обед, там я и выпью, а если я приду пьяная…

— Да что ты, Аня! Какое пьянство! Это прекрасное столовое вино можно пить литрами, и ничего не будет! Попробуй! Давай выпьем за знакомство! Мы все здесь так делаем.

— Ну, хорошо, — сдалась Аня и дала возможность Виолетте поухаживать за ней.

— Смотри, какая игра цвета! Какой аромат! Виноградники Ламаров самые лучшие!

— Ты так любишь эту семью? — невольно спросила Аня, пробуя действительно вкусное сухое вино.

— Это у меня в генах! Моя родня всегда жила здесь в деревне и всю жизнь прислуживала, вернее, помогала по хозяйству семье Ламаров, — ответила Виолетта, придвигая к Анне тарелку с сыром. — Закусывай! Экологически чистый! Я специально его принесла. Во-первых, прекрасная закуска к сухому вину, во-вторых, аппетит к обеду не испортишь!

— Спасибо тебе за заботу, Вита, — улыбнулась Аня, — так тебя называют?

— Так… но это свои. Тебе тоже можно называть меня Витой.

— Спасибо.

— Анна…

— Да?

— Откуда ты так хорошо знаешь немецкий язык?

— Я учила его и в школе и в институте.

— А ты знаешь, что австрийский несколько по-другому звучит? — спросила девушка, уплетая сыр.

— Я непонятно говорю?

— Несколько чудно. Конечно, мы знаем немецкий, но австрийский звучит по-другому. Если ты станешь женой Эрвина, то должна будешь выучить наш диалект. Мы — большие патриоты своей страны и своей культуры и очень не любим, когда нас сравнивают с немцами.

— Учту, хотя я такое мнение уже слышала в Москве.

— Ты очень интеллигентна и красива, — сыпала комплиментами Виолетта. — Ты понравилась всем работникам кухни, честное слово! В тебе есть порода, как это? Столб…

— Стержень? — уточнила Анна.

— Точно! Ты — одна такая, и потому наш Эрвин влюбился в тебя!

— Я рада, — ответила Аня, чувствуя неприятный холодок в груди.

Эта ее игра с Эрвином могла плохо закончиться, люди ведь и вправду могут привыкнуть к ней, как потом Ламар будет представлять свою настоящую избранницу?

— Эрвин заслужил хорошую девушку, — задумалась Виолетта, и впервые улыбка покинула ее смешливое лицо. — Я лучше его людей не встречала…

— Да ну? — невольно удивилась Аня.

— А ты что? Его невеста и не почувствовала? Да ты что! Небось клюнула на его внешность? У нас все в него влюблены!

— И ты?

— И я! — честно ответила Виолетта. — В него нельзя не влюбиться! В нем совместились все наилучшие мужские качества. И одно из них — скромность. Все! Я поняла! Эрвин ничего не рассказал о себе, о том, что он делает! Он никому не рассказывает, но мы-то, его служащие, знаем все! Эрвин очень умный и не знает проигрыша в бизнесе. То, что семья Ламар владеет миллионами, — полностью его заслуга. Между нами, после смерти мужа Ариадны дела резко покатились вниз, и в их семейном бизнесе оставался лишь этот трактир. Ариадну хватало только на него. Эрвин поднял их материальный уровень до высот, которых они никогда и не знали, он пожертвовал своей личной жизнью. Зато на работу вернулось огромное количество людей, и мы получаем очень приличную зарплату. Работники из других трактиров нам завидуют, — прошептала Виолетта. — Я не знаю ни одного человека, которому Эрвин отказал бы в помощи, а уж про людей со своих предприятий и говорить не буду. Их очень много. Он оплачивает учебу детей одиноких матерей, оплачивает все операции сотрудников и их родственников, даже самые дорогостоящие. Эрвин содержит местный зоопарк с животными, оказавшимися по разным причинам оторванными от естественной среды обитания. Между прочим, правительство Австрии наградило его орденом за меценатство. Он перечисляет огромные суммы в разные фонды: борьбы с голодом в Африке, раком, СПИДом, защиты природы и так далее. Я ни разу в жизни не видела, чтобы он на кого-то накинулся, нахамил или накричал. Он всегда выдержан, спокоен, очень воспитан, справедлив и щедр.

— Просто само совершенство, — хмыкнула Аня.

— А ты, его невеста, этого не заметила? Не может быть! Хотя так оно всегда и бывает.

— Раз он такой хороший, значит, у него и женщин было предостаточно? — спросила Аня, и Виолетта опустила глаза.

Щеки ее разрумянились от красного вина, и на беседу Виту тянуло все больше.

— Не знаю, вправе я говорить такое именно тебе?

— Да чего уж там! Начала же! — подбодрила ее Аня, разливая вино из ополовиненного кувшина.

— Он ведь очень честен в отношениях с женщинами. Никого не обманул, никому ничего не обещал. А потом, ты извини меня, Аня, но я могу еще поспорить, кто за кем бегал. Женщины-то ему прохода не дают, понимаешь?! Конечно, Эрвин встречался со многими, чего греха таить? Ты и сама знаешь, что он не монах, но женщин было не столько, сколько слухи ему приписывают. Подружки внакладе не оставались, многие уезжали в слезах, но на дорогих машинах, в бриллиантовых ожерельях. Надеюсь, тебя это не шокирует?

— Меня? Нисколечко.

— Правильно! Что ревновать к прошлому? Самое неблагодарное дело! Он выбрал тебя — и только это для тебя важно! Мы несколько удивлены его выбором, но…

— Почему?

— Не обидишься?

— Странный вопрос.

— Не такие девушки раньше были с ним рядом… Как сказать? Моложе, более модельной внешности, что ли… не с таким интеллектуальным лицом… Боже мой! — внезапно закричала Виолетта так, что Аня даже вздрогнула. — Какие красавицы с ним ходили! Если бы ты их только видела! И он их бросал! Мы даже не знали: какой надо быть, чтобы Эрвин женился? И вот увидели… Нет, ты, конечно, красивая… но как-то… Можно спросить? Чем ты его взяла?

— Честно? — Аня наклонилась к ней с непроницаемым лицом.

— Мы все мучаемся. — У Виолетты даже рот открылся от напряжения.

— Сексом, — коротко сказала Аня и откинулась на спинку скамейки, скрестив ноги.

Реакция Виты настолько ей понравилась, что она еле сдержалась, чтобы не рассмеяться.

«Как хорошо хотя бы на время прикинуться роковой женщиной. Ведь будь я на самом деле его невестой, после таких разговоров уже сошла бы с ума от ревности».

— Да ты что?! — округлила глаза Виолетта. — Женщины так и говорили! Что же ты с ним сделала, раз переплюнула даже одну актрису эротического жанра, которая у него была?

— Старая цирковая закалка, — ответила Аня.

— Вот это да, — не унималась Виолетта, — а он как?

— Жеребец! — громко сказала разошедшаяся Анна и не поняла, почему так вытянулось лицо у собеседницы.

— Здравствуйте, — проблеяла Виолетта, — а мы как раз о вас говорим.

— Поэтому и называете меня жеребцом? — раздался до боли знакомый голос, и спина Анны мгновенно покрылась потом.