Татьяна Луганцева - Айсберг в джакузи

— А чего может быть хорошего? Мне не по нутру обман вообще, а уж такой, — махнула рукой Аня, понимая, что выглядит она паршиво и наклеенная улыбка ее не красит.

— Это обман во благо.

— Да помню я! — Аня внимательно посмотрела ему в глаза. — Я ведь женщина одинокая. Хотя ты же у нас все знаешь, наводил справки. Не боишься, что я в тебя влюблюсь?

— Ну, так это… я готов. Мы можем воплотить твои самые смелые мечты, — воодушевился Эрвин, придвигаясь к ней поближе, — я всегда знал, что мы с тобой поладим.

Анна, задумавшись, захрустела щупальцем краба, пренебрегая специальными ножницами для панциря, а может быть, просто не замечая, что ест.

— Я всегда догадывалась, что ты хам, проходимец, бабник и подлец! Это русский фольклор! — объяснила Аня женщине, сидевшей рядом и внимательно прислушивавшейся к тому, о чем воркуют «молодые».

Эрвин разочарованно отодвинулся.

— Может, ты передумаешь?

— Русские не сдаются! — Анна опьянела как-то резко и сильно.

Возможно, таково было свойство вина Эрвина, но что выпито, назад уже не выльешь, и Аня с ужасом смотрела на вращающиеся вокруг нее предметы. То, что люди кружатся в танце, Аня понимала, но вот то, что столы вертятся, в ее голове не укладывалось. Эрвин подхватил ее и тоже закружил в танце.

Гости действительно напились вином до «свинячьего визга» и веселились от души. Ане на мгновение даже показалось, что она в России на «корпоративке», где за один вечер узнаешь о сотрудниках больше, чем за годы работы. Ей было и хорошо, и плохо одновременно. Раньше она и не догадывалась, что такие диаметрально противоположные чувства можно испытывать одновременно. Кульминацией праздника для Анны стало видение, явившееся в образе ее бывшей свекрови Клавдии Ивановны Коноваловой. Это была полная женщина среднего роста в цветастом платье-халате на все случаи жизни, с ярко-коричневыми, крашенными дешевой краской волосами с «химией», обиженно поджатыми губами, авоськой в руке, подследниками на ногах и в стоптанных босоножках. Изображение поплыло перед глазами Ани, она замахала руками, но чертить магический круг вокруг себя у нее уже не было сил. Она отключилась.

Первым, кого увидела Аня, когда открыла глаза, был удивительно красивый мужчина с умными и тревожными глазами.

«Таких в жизни не бывает, значит, я на небе. Знать бы раньше, давно бы туда отправилась», — подумала Аня, закрывая и вновь открывая глаза. На этот раз над ней нависло пухлое лицо мужчины средних лет с красным, мясистым носом с расширенными порами и в очках, делающих его глаза маленькими и злобными. Довершали образ пышные рыжие усы и бакенбарды.

— Я так не играю, верните первого, — захныкала Аня, сама не узнавая свой слабый, охрипший голос.

— Она бредит, — сказал мужчина на немецком языке, и Аня заулыбалась.

«Оказывается, я знаю языки… Минуточку! Я же всегда их знала! Так что со мной произошло? Где я?»

Сознание стремительно возвращалось в ее слабую и больную голову. Анна рывком села в кровати и уставилась на Эрвина. Теперь она вспомнила все.

— Что со мной? — спросила она, сглатывая ком в горле.

— Об этом лучше расскажет доктор Кларк, — кивнул на рыжеусого мужчину Эрвин и обеспокоенно спросил: — Как ты себя чувствуешь?

— Если честно, то хреново, — почесала затылок Анюта.

— Что означает «хре-но-во»? — поинтересовался доктор, желающий записать все симптомы заболевания.

— Говорит, что плохо, — перевел Эрвин.

— Молодая леди, вы ведь понимаете, о чем я говорю? Ну, и отлично! Вы в последнее время не испытывали нервного напряжения?

— Испытывала! — заявила Анна, испепеляя взглядом покрасневшего Эрвина.

— Хлопоты подготовки к свадьбе? — усмехнулся доктор Кларк.

— Ага, — кивнула Аня, — все так неожиданно! Просто спонтанно!

— Но вы не беременны? — кинул Кларк острый взгляд из-под очков.

— Кто знает? — вздохнула Анна, радуясь, что Эрвину придется долго краснеть.

— Нет, вы не беременны, — четко сказал Кларк, — вы на празднике сильно перепили, плюс нервное напряжение и сильный шок, вот вы и потеряли сознание.

Анна нахмурила тонкие темные брови и спросила:

— Вот по поводу сильного шока можно поподробнее? Я словила «белочку»?

Доктор Кларк нервным жестом снял очки и протер их.

— Русский фольклор? — уточнил он у Эрвина.

— Она очень сильно перепила, и ей что-то привиделось, — пояснил тот.

Анна залюбовалась его бледным правильным лицом с легкими тенями под глазами.

— Вот за что я люблю своего будущего мужа, так это за ум и понимание русской души! — выдала она.

— Нет, вы, конечно, выпили, но не так уж много! — замахал руками Кларк.

— А старая женщина в подследниках? — прослезилась Анна. — Только не говорите, что это…

— Эта женщина представилась овощем, — ответил Эрвин.

Анна снова нахмурила брови.

— Я поняла! Нам подмешали галлюциноген! Ваше винцо с душком!

— Она сказала, что является твоей свеклой, — пояснил Эрвин, — то есть матерью твоего мужа. Ты знаешь, это несколько напрягло гостей, а моей бабушке стало плохо.

Доктор Кларк согласно кивал головой, делая какие-то замысловатые движения руками, которые должны были означать, что все, о чем говорит Эрвин, — правда и что Ариадна тоже лежит у него в отделении под надежным присмотром.

Анна выдержала долгую паузу.

— Так она была наяву?! Клавдия Ивановна?! Здесь?! В Австрии?! Боже мой!! Так это правда?!

— Боюсь, что да. — Эрвин выглядел весьма печальным.

— Она не свекла, она — свекровь, только бывшая!

— Бывшая?

— Муж мой мертв, я — вдова, а Клавдия Ивановна — бывшая свекровь, — зомбировала себя Анюта, вспоминая свою нелегкую биографию.

Эрвин наконец-то поднял на нее глаза и даже изобразил на лице подобие улыбки.

— А что она здесь делает?! — ужаснулась Аня.

— Ты боишься ее? — уточнил Эрвин, уловив страх в ее голосе.

— Не то чтобы боюсь, я просто в шоке! Да что там говорить! Я же чуть богу душу не отдала, ты же видел!

— Она серьезная женщина… — протянул Эрвин с пониманием.

— Что ты имеешь в виду?

— Знаешь, она так кричала в ресторане, обвиняла всех в алкоголизме, тупости и мещанстве. К нашим знакомым обращалась не иначе как «буржуи недострелянные» или «жуйте, жуйте рябчиков, все равно вам придет конец». Хорошо, что мало кто понял, о чем она говорит, — сказал Эрвин. — Когда ты попыталась окропить ее «святой водой», то есть вином, Клавдия Ивановна выругалась словами, не имеющими аналога в немецком языке, а потом стала истошно вопить.

— О чем?

— О том, что шайка развратников затащила бедную глупую девушку в притон и только она сможет вытащить ее заблудшую душу из омута. Думаю, она имела в виду тебя, — с опаской покосился на нее Эрвин.