Дарья Донцова - Три мешка хитростей

И только я маялась бессонницей у открытого окна, вдыхая влажный после дождя воздух. В голове толпились мысли. Значит, иду по верному следу. Нити ведут в клинику Чепцова. Так, начнем рассуждать спокойно. Сначала Леонова зачем-то прячет кассету в сливном бачке. Потом очень долго собирается с духом, чтобы пойти на Петровку к моему мужу. Кстати говоря, кто тот таинственный Леон, который посоветовал ей обратиться к Олегу, я так и не узнала, ну да это и не обязательно. Несчастная Полина садится в машину, в милые ярко-красные «Жигули» и… взлетает на воздух. Тем временем неизвестные люди, не знающие о смерти девушки, похищают не способную ходить Настеньку и требуют сначала кассету, потом выкуп… Я вздрогнула, вспомнив про отрубленный мизинец, и захлопнула окно.

Затем последовала череда смертей. Совершенно таинственным образом из окна вываливается Ольга Леонидовна Зверева. Интересно, за что она платила жуткие тысячи долларов в агентстве «М. и К°»? Какое такое заветное желание было у дамы? Чего она не могла купить за свои, судя по всему, немаленькие деньги? Здоровье? Любовь? И вообще, я разговаривала с ней минут пятнадцать, не больше, но мне стало понятно: Ольга не из наивных простушек и никак уж не похожа на лохушку, которую легко обвести вокруг пальца. Что же заставило ее обратиться в «М. и К°»? Но и это в конце концов тоже неважно, потому что на следующий день в клинике прогремел взрыв и погиб муж Ольги Леонидовны Феликс Ефимович Чепцов, светило в области косметической хирургии…

И пусть теперь мне отрубят голову, если все эти смерти не связаны между собой. В то же время ведь могла же быть какая-то неисправность в автомобиле Полины… Ну возила женщина с собой в салоне канистру бензина… Закурила, бац, и взорвалась! Ольга Леонидовна тоже могла решить разок в жизни помыть самостоятельно окошко… Поскользнулась бедная неумеха и рухнула вниз. А в операционной оказался неисправный баллон с кислородом… Случается изредка такое…

Я вновь распахнула окно. Прямо смешно, ей-богу! Зачем кому-то понадобилось убрать ряд сотрудников клиники, принимавших участие в хирургических операциях. Полина вела съемку, Феликс Ефимович орудовал скальпелем, а Ольга Леонидовна давала наркоз… Ну о чем это свидетельствует?

Я закрыла окошко и нырнула под теплое одеяло. Да только об одном: кто-то из прооперированных клиентов убирает свидетелей.

Утро началось с жуткого звука. Кто-то выл на высокой ноте в ванной, жалобно и протяжно. Вот бедняга! Это Дюшка, очевидно, опять залезла под ванну и теперь не может никак выбраться наружу. Один раз, чтобы достать идиотскую собаку, нам пришлось разбить кафель.

Нацепив халат, я побежала по коридору, распахнула дверь в ванную комнату и увидела Даню в трусах с намыленным лицом.

– Простите, но собака…

Даниил отложил бритву.

– Что-то случилось?

– Дюшка воет, – начала я и осеклась, из коридора появилась собака с мордой, до ушей перемазанной в геркулесе.

Хитро глянув на меня, она исчезла в Томочкиной спальне. У нашей Дюшки имеется милая привычка вытирать грязную рожу о пледы и накидки.

– Но кто здесь сейчас так ужасно выл? – невольно вырвалось у меня.

– Здесь никого больше не было, – спокойно пояснил Даниил.

Я вышла в коридор и потрясла головой. Мой папенька, находясь в пьяном угаре, вопил иногда, что к нему приходит большая жаба, отчего-то красного цвета, и жалуется на жизнь. Откровенно говоря, всегда считала, что он врет, ну, не могут быть галлюцинации такими реальными и отчетливыми! Но ведь только что слышала мерзкий, ноющий, тонкий звук!

В этот миг из комнаты для гостей послышалось нечто странное. Бух, бух, бух… Пол задрожал под ногами. Чувствуя, что начинаю потихоньку сходить с ума, я осторожно приоткрыла дверь и в узкую щель увидела чудную картину: Анелия Марковна с бигуди на голове и темно-синим лицом прыгает возле дивана. Я перепугалась не на шутку и влетела внутрь.

– Что с вами?

Дама не ответила. Ее лицо цвета качественных синих чернил фирмы «Пеликан» сохраняло невозмутимое выражение. Бух, бух, бух… Она продолжала прыгать на месте.

Из ванны опять понесся вой: «А-а-а-а…»

На плохо слушающихся ногах я добрела до санузла и рывком распахнула дверь.

– О-о-о-о, – орал Даня, умываясь, – о-о-о-о.

– Вам плохо?

Мужик поднял мокрое лицо:

– Нет, наоборот, очень хорошо!

– Но почему вы тогда воете?

Даниил схватил мое полотенце, вытерся и сообщил:

– Я пою, очень люблю петь, когда моюсь!

Обдав меня запахом мужского дезодоранта, он вышел в коридор. Я постояла секунду в обалдении, потом зашвырнула в бачок использованное полотенце. Одно из моих немногих отрицательных качеств – это редкостная брезгливость.

Дверь в ванную отворилась, вошла Анелия Марковна. Теперь ее лицо приобрело темно-фиолетовый оттенок и больше всего напоминало гнилой баклажан.

– Как вы себя чувствуете? – пробормотала я.

Анелия сделала брезгливый жест рукой, ясно показывавший: она хочет остаться возле умывальника одна.

– Почему вы молчите? – окончательно перепугавшись, спросила я.

Господи, может, с ней приключился инсульт, и от этого морда дамы посинела, а язык отнялся?

Но гостья довольно бесцеремонно вытолкнула меня в коридор. Обидевшись, я пошла на кухню. Судя по решительному толчку, дама вполне здорова, надеюсь, она просто набила вчера на языке кровавую мозоль от безудержной болтовни и сегодня избавит нас от очередной порции воспоминаний. Интересно, отчего у нее физиономия такого милого колера?

– Виолочка, душенька, – раздалось из ванны.

Я всунула внутрь голову. Анелия с розовенькими, свежими щечками стояла возле умывальника.

– Ангел мой, – прощебетала дама, – никак не могла разговаривать: нанесла на кожу «Бархат красоты».

– Что???

– Маску, разглаживающую морщины, – пояснила Анелия, – она стягивает кожу, и, если произнести хоть слово, целебный слой лопнет и весь эффект улетучится. Понятно?

– Ага, – кивнула я, – а зачем прыгали у дивана?

Дама подняла вверх указательный палец с безукоризненным миндалевидным ногтем:

– Назовите самого страшного врага женщины!

Я призадумалась:

– Маньяк-насильник!

Анелия серьезно ответила:

– Нет, целлюлит. Единственное спасение от мерзких отложений жира в области бедер – прыжки. Каждое утро сто раз и каждый вечер столько же. Можно забыть все, но не прыжки! Иначе целлюлит одержит полную и окончательную победу и придется…

«Жить с целлюлитными ногами», – подумала я.

– Ложиться на операционный стол, – докончила фразу Анелия, – поверьте, это ужасно. Потом целый месяц будешь в синяках ходить!

Ага, значит, несмотря на регулярное сотрясение пола, дама все-таки делала процедуру по отсасыванию «излишков» организма.