Дарья Донцова - Три мешка хитростей

Агентство «М. и К°» по-прежнему дурит доверчивых людей, пресечь его деятельность оказалось невозможно. Хитрый владелец, оказывается, зарегистрировал контору как… «Салон по оказанию оккультных услуг». А сотрудники подобного места просто обязаны общаться с нечистой силой.

Мы с Томочкой ведем прежний образ жизни. Семен и Олег, как всегда, пропадают на работе, Кристя отправилась в спортлагерь в Болгарию. Кошки дрыхнут целый день, Дюшка тоже. Наша собака теперь беспрестанно ест, и я искренне надеюсь, что она принесет не очень много щенков.

Двадцатого июня провожали Пешковых.

Пока Даня бегал на проспект за машиной, мы с Томочкой катали младенцев и умилялись: такие они хорошенькие, завернутые в одинаковые одеяльца, только шапочки разные: у Костика зеленая, у Ники красная. Наконец прибыл автомобиль. Со всеми почестями мы усадили внутрь Анелию… Поцелуи, слезы, клятвы в вечной дружбе… Затем в чуть припахивающее бензином нутро наемного экипажа влезла Иришка, нежно прижимая к себе Костика. Даня сел возле шофера. Взвизгнув на повороте, такси исчезло. Мы двинулись домой.

– Томочка, – раздался крик.

Возле подъезда притормозило еще одно такси. Из него выскочила Машка Родионова:

– Девочки, спасибо, как там Светка? Не измучились с ней?

– Кто? – спросила я.

– Дочка моя, – верещала Машка, – решила ее Светланой назвать.

Я глянула на мирно сопящую Нику и проговорила:

– Чудный ребенок, просто ангел.

– Иди к маме, кошечка, – засюсюкала Машка, – мамусечка тебя больше никому никогда не отдаст, ах ты, моя ягодка. Мы поднялись наверх. Томочка принялась заваривать чай, Машка разворачивала Нику.

– Что это? – раздался через секунду дикий вопль. – Нет, что это такое?!

У Томы из рук выпал чайник, а я от неожиданности заорала:

– Где?

– Здесь, – вопила Машка, тыча пальцем в голую Нику, – здесь, здесь…

Недоумевая, что могло случиться, мы кинулись к дивану и увидели… мальчика.

– Как, – бормотала Родионова, – почему, откуда? Его не было…

Не говоря ни слова, мы ринулись с Тамарой в прихожую. Я закутывала Костика, нашаривала туфли. Также молча мы вылетели на проспект, за нами неслась в домашних тапках рыдающая Родионова.

Поезд еще стоял у перрона, когда, отталкивая локтями проводницу, мы влетели во второе купе.

– Ты перепутала детей, – заорала я.

Ирина побледнела:

– Не может быть. Взяла Костика – он был в красной шапке.

– Нет, в зеленой, – ответила Томочка, отдуваясь.

Словно сговорившись, младенцы заорали.

– Дай сюда, – завизжала Машка и выдрала у Анелии из рук Нику-Светлану, – верни немедленно мою дочь!

– Поезд Москва–Волгоград отходит с третьего пути, – ожило радио, – провожающих просят покинуть вагоны.

Мы начали бестолково обниматься, потом, оставив семейство Пешковых в купе, выскочили на перрон, где уже стояла обозленная Машка Родионова. Поезд, тихо лязгнув, медленно двинулся вперед. Внезапно Ирина высунулась в окно:

– Ждем вас в августе, с Никой. Всех вместе, Дюшку, Клеопатру и Сыночка тоже, приезжайте.

Мы с Томусей закивали. Иришка выкрикнула:

– Никогда не забуду того, что вы для меня сделали…

Поезд рванулся и исчез.

– Я тоже не забуду, – прошипела Машка Родионова, – доверила им ребенка! Безответственные особы! Как могли перепутать младенцев?!

– Понимаешь, Ириша – дальтоник, страшная редкость для женщины, – пустилась в объяснение Тамара, – путает красный и зеленый цвет, а шапочки у ребят…

– Ничего не желаю слышать, – злобилась Родионова.

Потом она повернулась и чеканным шагом пошла к метро.

Мы с подругой растерянно наблюдали, как она удалялась.

– Да, – вздохнула я, – вот и делай добрые дела.

– Завтра Машка все забудет и прибежит пить чай, – сказала Томочка, – сколько раз она на нас обижалась? Больше двадцати минут не выдерживает.

Секунду мы с подругой глядели друг на друга, потом захохотали.

– Абсолютно уверена, – простонала Томуся, – нам с тобой в голову пришла одна и та же мысль: хорошо, что Машка никогда не узнает о том, сколько раз мы путали младенцев.