Дарья Донцова - Три мешка хитростей

– Да уж, недешево, – подтвердила я и спросила: – У Полины много подруг?

– Откуда? – всплеснула руками женщина. – Она целыми днями носилась, разыскивая места, где можно подработать, где уж тут друзей заводить. Нет, очень обособленно жили.

– И кавалеров не случалось?

Анна Петровна покачала головой:

– Нет, мне очень жаль Полину, она хорошая, милая девочка, которая всю жизнь расплачивается за детскую глупость. Ей-богу, это несправедливо! Наверное, у Анастасии был какой-то неполадок в организме! Ну как можно настолько испугаться, чтобы обезножеть? Ох, думается, у нее расположенность имелась; небось и без Поли бы в инвалида превратилась. Вот так. А у вас как она себя ведет?

– Нормально, – пожала я плечами, – как все, ест, спит, читает!

– Хитрая очень, – пробормотала соседка, – просто пройдоха. Вот вернется Поля, и снова Анастасия выдрючиваться начнет…

– Скажите, а вы никогда не слышали такую фамилию Сироткин?

– Нет, – удивленно ответила женщина, – а кто это?

– Да так, – отмахнулась я, – профессор один, невропатолог, думала посоветовать Полине с ним связаться!

Домой я вернулась страшно подавленная и, отказавшись от ужина, легла в гостиной на диван, отвернувшись лицом к стене. В квартире стоял неумолчный плач. Младенцы отчего-то раскапризничались и вопили на два голоса. Я навалила на голову подушку и попыталась собрать воедино расползающиеся мысли.

Господи, что же делать? Даже если Настя и правда такая капризная и противная девица, как утверждает соседка Анна Петровна, это еще не повод, чтобы погибнуть мучительной смертью от рук безжалостного бандита. И почему он не позвонил? Что произошло? Может, я перепутала день и час «икс» назначен на завтра?

– Вилка, – сказала Томочка, входя в гостиную, – ты чего, плохо себя чувствуешь?

– Голова болит, – вяло пробормотала я.

– Честно говоря, не удивительно, – вздохнула подруга, – что происходит? Где ты целыми днями носишься? Похудела, на шпротину стала похожа… Ну-ка, поведай, в чем дело!

Я села на диване и почувствовала, как глаза наполняются слезами. У Томочки больное сердце и необычайно жалостливая душа. Ну как рассказать ей правду? Да у подруги мигом случится пароксизм мерцательной аритмии. Нет, сейчас следует позвонить Юрке и выложить приятелю-милиционеру все! Ну почему мой муж ухитряется отправиться в командировку именно в тот момент, когда его присутствие мне просто необходимо…

– Ты плачешь? – изумилась Тамара.

Есть чему удивляться: последний раз я рыдала на ее глазах лет этак в восемь, да и то от злобы. Противный Витька Ломов отнял у меня шапку и зашвырнул в мужском туалете на карниз. Пришлось ждать, пока основная масса учащихся отправится домой, а потом прыгать возле окна со шваброй в руках, чувствуя, как по щекам ползут горячие капли. Томуся тогда так испугалась и расстроилась, что я зареклась в дальнейшем хныкать у нее на глазах.

– Деточка, – раздался из коридора голос Анелии, – деточка.

Я со вздохом попыталась изобразить на лице улыбку. Дама вихрем ворвалась в гостиную, принеся с собой струю свежего воздуха.

– Виолочка, радость моя, спасибо!

– За что?

– За маску!!!

– Дорогая Анелочка, – завела я, – понимаю, что страшно виновата перед вами, но, честное слово, не хотела, ей-богу, думала…

– Кисонька, – перебила меня дама, – немедленно объясни, где брала эту чудо-вещь? Даник завтра поедет и возьмет сто штук. Раздам всем подругам!

– Вы издеваетесь?

– Ни в коем случае, – воскликнула Анелия, – ну-ка глянь на меня внимательно, иди сюда, к настольной лампе.

Иришкина свекровь ухватила меня цепкой рукой, стащила с дивана, подволокла к письменному столу и направила себе на лицо яркий луч света.

– Ну?

Я открыла рот. Щеки, лоб, подбородок женщины покрывала нежно-розовая кожа, просто майский персик. Мелкие «гусиные лапки», еще не так давно украшавшие виски, испарились без следа. Анелии можно было смело дать не больше сорока.

– Ох, и ни фига себе, – вырвалось у меня.

– Это чудо-маска, – с чувством заявила гостья, – конечно, отдирать больно и неудобно, но зато, смотри, какой эффект! Уж не знаю, сколько времени он продлится… Быстро рассказывай, где купила!

Я принялась описывать дорогу к Бутовскому рынку… В этот момент зазвонил телефон. Томочка схватила трубку.

– Да, минуточку… Держи, Вилка, это тебя.

– Виола Тараканова? – донеслось до слуха. – Вас беспокоит Яков Сироткин.

– Кто? – чуть не выронила я телефон. – Кто?

– Яков Петрович Сироткин, – преспокойно заявил приятный, даже интеллигентный, мягкий мужской голос, – мне сказали, что вы меня разыскивали? Слушаю внимательно.

Ибрагим! Значит, хитрый торгаш сообщил хозяину о моем приходе… Откуда, интересно, он взял мой телефон? Хотя, если подумать, это никакой не секрет, я имею постоянную московскую прописку… Сначала уточнил адрес, а потом уж получил и номерок! Сама сколько раз проделывала подобные операции…

– Слушаю, – повторил Сироткин, – весь внимание…

– Подождите, – пробормотала я, – сейчас, только найду тихий уголок. У нас будет длинный разговор.

– Хорошо, – согласился Яков Петрович.

Томочка и Анелия Марковна глядели на меня во все глаза…

У нас большая квартира, соединенная из двух, и казалось бы, что при таких условиях легко найти укромное местечко, чтобы посекретничать. Но нет! Если чего в нашей семье и нельзя иметь, так это полного уединения, разве только в сортире!

Сев на унитаз, я тихо сказала:

– Деньги у меня, куда их нести.

– Деньги? – переспросил Сироткин.

– Ну да, сто тысяч долларов, которые вы хотите за жизнь Насти Леоновой, – сердито ответила я, – только не надо изображать, будто ничего не слышали об этой девушке. Абсолютно бесполезно. Я вас вычислила и знаю все: про клинику, Полину, ну, ту девушку, что снимает операции на пленку… Так что прикидываться совершенно бесполезно. Знаю все!

В трубке послышался тяжелый вздох:

– Хорошо, я умею признавать поражение, честно говоря, удивлен вашим умом и сообразительностью. Пока что вы единственная, кто сумел разгадать ребус до конца. Итак, что хотите?

– Вы отдаете мне Настю сегодня же, я вам вручаю сумку с деньгами – и разбежимся в разные стороны.

– Ладно, – мигом согласился негодяй. – Где назначим встречу? Выбор места за вами…

– В одиннадцать вечера привезите Настю к метро «Речной вокзал». Там, возле супермаркета и увидимся.

– Но в это время еще многолюдно!

– Именно. Или вы думали, что поеду на «стрелку» в лес после полуночи? Нашел дуру! Если в одиннадцать не будешь стоять у магазина с несчастной инвалидкой, тут же поеду в милицию… Вот они обрадуются! Кстати, сторож Василий из подземного гаража, где вы брали «Вольво» господина Венедиктова, тоже на вашей совести…