Дарья Донцова - Обед у людоеда

– Я не сумасшедшая!

– В книге написано, что все психи утверждают, будто они нормальные, – вздохнула Лиза.

– Мы сейчас тебе тест предложим, – с абсолютно серьезным лицом сказал Володя. – Представь, сидишь в ванне, полной воды, сливное отверстие заткнуто пробкой, на бортике стоят рюмка, чашка и большая кастрюля. За что ты возьмешься, чтобы слить воду из ванны?

– Каждый нормальный человек схватит кастрюлю!

– Извини, но нормальный человек вытащит пробку!

Секунду я моргала, потом Кирюша и Лиза захохотали.

– Может, чаю дашь? – поинтересовался майор.

– Идите на кухню, – процедила я сквозь зубы.

Домашние убежали, но спустя секунду Ирочка всунулась в гостиную и прошептала:

– Лампа, ты попробуй витамины попить, может, на тебя так весна действует!

На следующий день я в полном одиночестве сидела у кухонного стола. Что ж, круг подозреваемых уменьшается. Так к кому идти сначала? К Валерии, Зюке или Лене? Впрочем, к встрече с последним следует тщательно подготовиться. Мужик долго работал опером, хоть и не слишком удачливым, но все же, наверное, обладает кое-какими профессиональными навыками… Ладно, чтобы полностью отработать Корчагиных, сначала отправлюсь к Лере, тем более что она сейчас на работе, сидит себе в таинственной организации под названием «Искусствфонд». А находится это заведение в самом центре, на Старом Арбате.

На улице вновь мела пурга. Я подавила желание влезть в старые джинсы и натянула Катин брючный костюм из тяжелого твида. Во-первых, будет тепло, а во-вторых, вещь дорогая, а мне не хочется выглядеть перед Лерой оборванкой.

Но Валерия сама была облачена в просторный пуловер и джинсы. Сидела женщина в крохотном кабинетике, где чудом уместились не слишком большой стол и два стула.

– Садитесь, – ласково пропела она, – но только боюсь, что огорчу вас. Новый корпус в Мелихове уже весь забронирован, вы немного опоздали, остались лишь номера в старом. Он не такой комфортабельный, душ и туалет в конце коридора, зато в два раза дешевле…

– Извините, но я пришла не за путевкой…

Лера подняла прозрачные, слегка выпуклые голубые глаза и уточнила:

– Вы Ольга Евгеньевна Михалева? От Семена Петровича?

– Нет.

– Тогда кто?

– Не припоминаете?

Валерия прищурилась:

– Извините, нет.

– Знаете Анну Ремешкову и ее мужа Бориса Львовича?

– Да.

– В тот страшный день рождения я подавала на стол.

– Ах вот оно что, – протянула Лера и резко встала. – Вы из охранного агентства!

Нет, люди удивительным образом не способны запомнить никакой информации, которая не касается их лично. Ведь Борис Львович при всех громко и четко сообщил, что Аня наняла меня следить за ним. Так нет, Андрей абсолютно уверен, что я из милиции, а Лера считает, будто имеет дело с телохранительницей. Но это ведь совершенно разные ведомства.

– Зачем я вам понадобилась? – тоном, не предвещающим ничего хорошего, заявила Лера. – Если кто-то насвистел, что Жанна была любовницей моего мужа, то это вранье.

Я подавила ухмылку. Катюша рассказывала, что, когда проходила на третьем курсе практику в детском травмпункте, маленькие пациенты входили в кабинет с заявлением: «Нога совершенно не болит!» или «Рука абсолютно здорова».

Так и Лера – тут же выдала информацию о любовнице, надо же быть такой идиоткой! Впрочем, она нервничает, нужно усыпить, обмануть ее бдительность, заставить разговориться… И лучше всего предложить посплетничать.

– Андрей? – делано изумилась я. – При чем здесь он? Кстати, первый раз слышу сплетню о его любовных отношениях с Малышевой! Нет, меня интересует Зюка! Кстати, как ее зовут на самом деле?

– Зинаида Ивановна Иванова, – фыркнула Лера, усаживаясь на стул, – но только ей собственное имечко кажется простоватым, вот она и подписывает статейки свои отвратительные – З. Юкононова. Последние буквы сократили и превратили в Зюку. Омерзительная особа!

– Почему?

Валерия снисходительно глянула на меня.

– Дорогая, ну как можно заниматься расследованием в той среде, которую не знаешь?

Ну не дура ли! Разве телохранитель ищет преступников? Его дело беречь хозяина, но мне ее безграмотность только на руку. Если ей хочется ощущать свое превосходство надо мной – пожалуйста, я даже подыграю.

– Начальство меня не спрашивает, – прикинулась я идиоткой, – сует дело, и все. Вот почему я пришла. Поскольку вы с господином Корчагиным вне подозрений, то я подумала, что поможете немного, введете в курс дела…

Лера потрогала серьги. Украшения у нее были дорогие, но не вычурные, скорей всего антикварные вещи, да и стоят, наверное, бешеные деньги.

– Говорят, вы про всех знаете, – тянула я, – в таком месте работаете…

Валерия колебалась, но желание посплетничать, вытащить на свет тщательно спрятанные чужие секреты пересилило. Она достала пачку «Собрания» и предложила:

– Хотите?

– Спасибо, – сказала я и выудила сигарету.

– Про место вы верно заметили, – сообщила Лера, со вкусом выпуская дым, – не захочешь, а в курсе будешь. У нас ведь три Дома творчества. Штат прислуги огромный – горничные, повара, официанты, уборщицы. А язык за зубами никто держать не умеет. Придут ко мне и давай болтать – этот с любовницей приехал, тот в пьяном виде стекла побил. Вот ведь дряни! Им люди частенько деньги за молчание дают, так нет – возьмут и все равно растрепят. А про Зюку и ее любовниц с особым удовольствием сплетничают.

– Про кого?

– Зюка лесбиянка, – спокойно пояснила Лера, – специалистка по молоденьким девочкам.

– Да ну!

– Это все знают, – заверила меня Валерия, – она их в провинции находит, привозит в Москву, селит у себя, кормит, поит, а они потом убегают и гадости про Зинку болтают. Я уж ей советовала: «Ты бы, Зюка, лучше в своем кругу любовниц брала. Чего с провинциалками связываешься». Так нет, подавай ей молоденьких и неотесанных. Вечно у нее неприятности приключаются.

– Расскажите подробнее, – попросила я.

Валерия не смогла сообщить, где Зюка берет партнерш. Просто она вдруг иногда появлялась на тусовках с новой пассией – девушкой лет восемнадцати, обязательно стройной шатенкой с карими глазами. Блондинок Зина Иванова терпеть не могла. Все ее любовницы выглядели одинаково и вели себя вначале скромно. Стеснялись шумного богемного общества, мало разговаривали, носили дешевую одежду и пластмассовые серьги. Но уже через месяц с ними происходила удивительная метаморфоза. Непрезентабельные платьишки и самошитые юбчонки сменяли дорогие шмотки, в ушах и на пальцах появлялись настоящие украшения… Заканчивались истории тоже до боли одинаково. Оперившись и пообтесавшись, девчонки наглели, начинали демонстративно грубить Зюке и… выскакивали замуж.