Дарья Донцова - Любимые забавы папы Карло

Я вцепилась в мужа.

– Кира!!!

– Она пришла в себя.

– Боже, Борис все узнал! А Юра? Его поймали?

Куприн кивнул:

– Да уж, народ вертелся, словно ошпаренный. Хорошо, что успели Марфу допросить.

– Она умерла!

– Да.

– Ее убил Юра!

– Нет, сама скончалась от сердечного приступа, – пояснил Олег, – но успела все изложить нашим сотрудникам. Юра в следственном изоляторе.

– А Миша?

Куприн кашлянул.

– Он мертв.

– Это Юра его, да?

– В общем, да, – мрачно подтвердил Куприн, – хотя практически он скончался сам. Юрий вывез безумного брата без документов в Москву и посадил на Ленинградском вокзале. Миша провел там сутки и умер от стресса. Не забудь, он был болен психически, почти всю жизнь провел в закрытом пространстве интерната, встречаясь с одними и теми же людьми. В такой ситуации он адаптировался и вел себя нормально. Но резкая смена обстановки, огромная бурлящая толпа – все это для душевнобольного человека стало смертельным испытанием. Он сидел в ступоре на скамейке, а потом его сердце не выдержало.

– Юра убил брата!

Олег вытащил сигареты.

– Сейчас он утверждает, что не имел желания лишать его жизни. Дескать, думал, Михаила заметит патруль, поймет, что имеет дело с психически ненормальным человеком без документов, и сдаст его в соответствующее заведение. Только лично я Юрию не верю. Сотрудники интерната, помогавшие Попову совершить обмен, тоже арестованы. Сейчас в Гопакове идет проверка за проверкой.

– Господи, – прошептала я, – что же будет с Кирой!

Олег нахмурился.

– Да, ей судьба приготовила тяжелое испытание. Впрочем, учитывая ее слабое здоровье и состояние после перенесенного, слава богу, неудачного самоубийства, ей пока никто правды не сообщил. Более того, мы сделали все, чтобы Нифонтова быстрее пошла на поправку. Твоя подруга Лиза, ее лечащий врач, передала Кире ожерелье, сказала, что ты нашла его и беспокоиться не о чем. Кира обрадовалась и сразу стала выздоравливать.

Я подпрыгнула от негодования.

– Драгоценность нашлась?

– Ну да, Юра держал очень дорогую вещь при себе.

– Но вы же могли не сообщать Борису правду о том, что случилось! – заорала я. – Олег, ты просто гад! Трудно было сказать Боре, что его жена, когда ее забирали в больницу, прихватила ценность с собой или спрятала куда-нибудь! Глядишь, он бы и не узнал ничего, и Кира сохранила семью. Какой ты жестокий! Я столько сделала, чтобы помочь подруге, а…

Олег стал чернее грозовой тучи.

– Вилка, – строго спросил он, – как фамилия Киры?

– Нифонтова.

– А по мужу?

– Она ее не меняла.

– Ладно, назови фамилию Бори.

Я напряглась.

– Не знаю, вернее, не помню. Я Киру Нифонтовой зову, мне Борины данные ни к чему. Честно говоря, я мало что о нем знаю, даже отчество не вспомню. Впрочем, ничего страшного нет, обращалась к нему по имени, да и общались с ним раз в год.

– Он Свапов. Борис Романович Свапов. Теперь дошло?

В моей голове медленно заворочались ржавые колеса памяти.

– Борис Романович Свапов… Погоди, он что, сын того Романа Свапова, в которого была влюблена Лена Иванова, мать Киры?

– Да, – кивнул Олег.

– Ничего не понимаю!

Куприн взял меня за руку.

– Елена Иванова была самой фанатичной из всех, кто участвовал в эксперименте. Она не любила Григория Нифонтова, но ради науки родила от него дочь; Лена обожала Романа, но соединить с ним судьбу не могла, опять же из-за эксперимента, но она сообщила Роману правду о касте бессмертных и сделала ему укол. Потом Свапов женился, у него родился сын Боря, которому Лена тоже втайне от всех сделала инъекцию. Она уже тогда задумала все. Боря рос обычным мальчиком, а поскольку все сотрудники лаборатории жили в одном, так сказать, околотке, кто попроще – в коммуналках, кто позначимей – в отдельных квартирах, то Боря ходил в ту же школу, что и Эдик Малина, и сыновья Попова. Мальчики общались, одно время даже дружили, только потом жизнь раскидала их по разным местам. Тебе пока понятно?

Я кивнула:

– Да.

– Помнишь, ты мне рассказывала, что Елена Семеновна постоянно контролировала дочь, а потом привела ей сама жениха.

– Да.

– Так вот. Лена задумала поженить двух детей, которые получили инъекции, этот брак должен был принести наследников. Ни Кира, ни Боря не знали ничего о лаборатории. Нифонтова привыкла слушаться маму и спокойно пошла в загс.

– Она чувствовала себя вполне счастливой, – протянула я.

– Охотно верю в такое, – согласился Олег, – а Боря, не слишком-то обеспеченный юноша, без больших денег, но с огромными запросами, был расчетлив. Елена Семеновна объяснила будущему зятю, что тот, женившись на Кире, будет богат, у генеральши было много чего припрятано: драгоценности, картины. Григорий, хоть и мужлан и не умел правильно есть рыбу, очень хорошо зарабатывал и имел возможность приобретать раритетные вещи. Борис мгновенно понял, сколь выгодна для него женитьба на Кире. И еще, Елена Семеновна обожала зятя. Он был очень похож на своего покойного отца, Романа Свапова. Поэтому теща баловала парня и всегда во всех конфликтах становилась на его сторону. Она не слишком уважала свою дочь, считала ту мямлей и дурой, а вот в Боречке души не чаяла и все, что имела, завещала зятю. Кира, впрочем, не придала значения последней воле матери, посчитала ее чистой формальностью. В конце концов, какая разница, кто владелец дачи и квартиры? Она или Боря? Все равно они одна семья.

Только у Бори возникло другое мнение на сей счет. Он-то давно имел любовницу, порвать отношения с надоевшей ему Кирой не мог. Финансовые вожжи были в руках у Елены Семеновны. Ее смерть развязала Борису руки, он стал богат. А еще генеральша оставила своему обожаемому зятю письмо, из которого он узнал, что в одном из банков арендована ячейка, где Елена Семеновна держала самое дорогое. Ключик и разрешение на вскрытие сейфа прилагались.

Боря помчался в хранилище и нашел там настоящее богатство, в том числе ожерелье баснословной цены с буквой К. В свое время Григорий заказал его для жены в благодарность за рождение первой девочки, Кирстанаиды, той, что трагически погибла под колесами машины.

– Значит, он не заказал его для Киры? Соврал, когда дарил? – возмутилась я.

– Ага, – кивнул Олег.

– Вот мерзавец!

– Больший, чем ты думаешь, – криво улыбнулся Куприн. – В голове у Бориса после получения состояния занозой сидела мысль: как убить Киру?

– Господи! Нельзя, что ли, развестись?

Олег скривился.

– При распаде брака половина имущества отходит жене, а Борис не хотел делиться. Свапова раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, Кира надоела ему до зубовного скрежета, с другой, он не хотел с ней делиться, с третьей – боялся убивать жену. И тут судьба улыбнулась подлецу. Как-то раз вечером Кира долго болтала по телефону. Муж, который теперь использовал любой случай, чтобы наорать на жену, возмутился.