Дарья Донцова - Личное дело женщины-кошки

Поражаясь все больше и больше, я изучила документ до конца и решила проверить, правильно ли поняла его суть.

– Александр Михайлович нанял вас в качестве сиделки?

– Да, – кивнула Марина, – в отличие от вас, человека постороннего, я нахожусь в комнате Саши на законных основаниях, слежу за его самочувствием. Выгонять меня вон вы не имеете права! Спальня является суверенной территорией владельца, в ней распоряжается только он сам.

– Вам заплатили за услуги?

– Сполна!

Я изумилась еще больше. Конечно, Дегтярев достиг определенного положения, он полковник, его уважают коллеги и начальство, но вот маленькая деталь: денег у Александра Михайловича практически нет. Получив зарплату, приятель торжественно отдает ее Ирке со словами:

– Это на хозяйство.

К слову сказать, он не представляет, какие суммы надо вносить за коммунальные услуги, телефон, Интернет, электричество, охрану, чистку крыши от снега. И слава богу, что суровая правда жизни скрыта от толстяка, пусть он лучше пребывает в наивной уверенности, что его доход полностью покрывает расходы в Ложкине. Я не хочу будить в приятеле комплексы и не желаю, чтобы он чувствовал себя нищим. Но из какого кошелька Александр Михайлович заплатил Марине? Насколько я знаю, личная сиделка стоит дорого!

– Назовите свою цену, – потребовала я.

Марина поджала губы.

– Доллар в день, – наконец выдавила она, – еда и постельное белье за ваш счет. Саша рассчитался за год, отдал триста шестьдесят пять гринов, естественно, в рублевом эквиваленте! И нечего меня сверлить взглядом, я законы знаю, валютой не пользуюсь!

– Почему так дешево? – оторопела я.

– Грех дороже брать, – опустила бесстыжие глаза нахалка, – надо помогать людям бескорыстно.

И тут до меня дошла информация про постельное белье.

– Вы у нас поселитесь на целый год?

– Конечно, – закивала Марина, – Саше необходим уход, у него видения, глюки, всякая дрянь мерещится. А вы, хороша подруга, бросаете несчастного одного, голодного, холодного, отняли у Саши вкусную еду.

– Да, – неожиданно согласился с медсестрой полковник, – куска масла не выпросишь!

– Бедняжечка, – засюсюкала Марина, – не волнуйся! Принесу тебе сейчас сдобные тостики, положу на них по хорошему куску ветчины!

– И чаю с вареньем, – по-детски обрадовался полковник.

– Может, сгущеночки хочешь? – вскочила Марина.

– Муся, – раздался снизу голос Маши, – бегите скорей сюда! К нам пришла улитка! Прикольная! Больше Хуча!

Я схватила Дегтярева за руку.

– Слышал? Пошли вниз, сейчас от глюков и следа не останется.

Не обращая внимания на недовольное шипение Марины, я дотолкала Александра Михайловича до малой гостиной. В комнате был предусмотрительно погашен верхний свет.

– Глядите, глядите! – ажитированно закричала Маня. – Вон она!

– Действительно! – с фальшивым изумлением подхватила я. – Гигантская улитка! Она ползет! Эй, Дегтярев, не молчи!

Полковник издал странный звук, похожий одновременно на хрюканье и кудахтанье.

– Значит, она существует? – спросил он. – Я здоров?

– Да! – заорали мы с Маней хором.

– Галлюцинаций не было? – медленно осознавал происходящее полковник.

– Нет, она живая, – возвестила из-за занавески Ирка.

Приятель вздрогнул.

– Это кто сказал?

– Я, – в унисон поторопились мы с Марусей.

– Голос знакомый, но вроде другой, – засомневался толстяк.

– Странная она, – звонко возвестила Марина и зажгла верхний свет.

Многорожковая люстра вспыхнула всего на пару секунд, Маруся ухитрилась ловко выключить освещение, но медсестра уже заподозрила неладное. С воплем:

– Не обманете, – она ринулась вперед и попыталась сцапать плюшевую Брунгильду.

Ирка проявила чудеса ловкости, не успела Марина скакнуть к подоконнику, как улитка понеслась ко второму окну. Бойко пролетев пару метров, Брунгильда упала на бок и продолжила движение вперед.

– Она фальшивая! – взвилась Марина. – Там человек стоит! Саша, нас дурят!

– Сама ты обманщица, – зашипела Ирка, не забывая дергать за веревку.

Медсестра попыталась раздвинуть шторы, Ирка изо всех сил сопротивлялась нападению. Маша вцепилась в Марину, я схватила девочку за плечи… Ситуация стала напоминать бессмертную сказку «Репка», один Дегтярев пребывал в растерянности, он мялся у стены, не принимая участия в битве.

– Что здесь происходит? – изумилась Зайка, входя в гостиную. – Чем вы занимаетесь?

– Врешь, – завизжала Марина, изо всех сил дергая гардины, – вылезай, б…!

Ольга притихла, и тут большой дубовый карниз с затейливой резьбой начал медленно съезжать со стены. Я моментально оценила размер бедствия.

Когда мы отделывали дом, дизайнером была Зайка, она выбрала светло-кремовые двери и легкие пластиковые карнизы. Ольге хотелось, как она выразилась, «сделать пространство воздушным». Я не спорила. Во-первых, переубедить Ольгу в задуманном нереально, с таким же успехом можно уговаривать пирамиду Хеопса переместиться в Индию. А во-вторых, мне глубоко наплевать на колер дверей и карнизов. Маня и моя подруга Наташа были солидарны со мной. Первая молча кивнула, услыхав про кремовый цвет, а вторая даже не поняла, о чем речь.

– По-моему, великолепная идея! – рассеянно произнесла Наташа после пламенной речи Зайки о «воздушности» гостиных. Она в это время правила свой новый роман. – Очень хорошо!

Ольга решила, что получила карт-бланш на все действия, и мимоходом сообщила мужу о своих планах. От кого, от кого, но от Кеши она не ждала сопротивления.

Как же фатально ошиблась Зайка! Наш адвокат, безропотно переживший пол из розовой акации, дурацкую лепнину с розетками на потолке, холодильник из сверкающей нержавейки и табуретки на одной ноге, просто разъярился при упоминании о кремовых дверях и карнизах.

Неделю в семье бушевала битва, и Ольге, невиданное дело, пришлось капитулировать! Аркадий сам отправился в мастерскую, и очень скоро особняк украсился невероятно тяжелыми дверями из цельного массива дуба и карнизами с затейливой резьбой. Как вешали последние, рассказывать не стану, скажу лишь, что они несколько раз пытались упасть, под их тяжестью гнулись крепления, в конце концов в стены заколотили штыри длиной с меня, а толщиной в Дегтярева, вот они и держат карнизы и занавески. Но сейчас, под весом болтающейся на шторах отнюдь не худенькой медсестры, дубина пришла в движение.

– Спасайтесь! – заорала я, но было поздно.

С грохотом карниз обвалился, Марина упала раньше, на нее рухнула конструкция из дерева и тряпок, а сверху приземлилась стоявшая на подоконнике Ирка.

– Ой, ее задавило! – заорала Машка, кидаясь на помощь медсестре.