Дарья Донцова - Каникулы в Простофилино

– Ниночка в депрессии. Не желает видеть никого, кроме матери.

Наивная Женя думала таким образом надуть прислугу, но верная хозяину экономка стуканула тому, что, похоже, дочери в доме нет. Константин позвонил супруге, выслушал ее тихое вранье: «Все в порядке, милый, чмок, чмок, не волнуйся» – и заревел в ответ: «Их найдут мгновенно! Нинку отправлю за океан, актеришке ноги повыдергаю!»

Женечка схватилась за голову и позвонила Лениниду. Папенька испугался, собрал шмотки и перебрался к нам. Расчет Ленинида прост: ищейки олигарха сначала бросятся по месту прописки незадачливого женишка, а папенька до сих пор числится в старой квартире у Наташки. Бывшая жена – дама решительная, она не испугается ни ОМОНа, ни службы безопасности, ни инопланетян, восседающих на дрессированных драконах. Скорей всего, Ната, злая на Ленинида, преспокойно сдаст его, скажет: «У дочери живет» – и назовет наш московский адрес.

Группа захвата рванет по указанному адресу. И что она там найдет? Бригаду перепуганных молдаван, которые в ужасе начнут твердить:

– Твоя моя не понимай! Хозяин нету! Уехал совсем!

Мы-то сейчас временно обитаем в доме, который сняло для писательницы Виоловой издательство. Попробуй найди теперь Ленинида и Ниночку! Нет, затратив энное количество денег и приложив определенные усилия, олигарх, конечно, доберется до парочки, но к тому моменту у того на руках будет свидетельство о браке, а живот Ниночки может уже трансформироваться в младенца. Одно дело жаждать крови гнусного соблазнителя наивной девочки, другое – охотиться на законного мужа дочери, отца собственного внука. Согласитесь, девяносто девять процентов дедушек крякнут и ради счастья кровиночек прекратят боевые действия.

– Ладно, – кивнула я, выслушав Тому, – одна сторона беды понятна. Но почему Нина здесь распоряжается?

– Она очень милая девочка, – бросилась на защиту моей будущей мачехи Тома, – маленькая, робкая, наивная, абсолютно домашняя! Ленинид – ее первая любовь.

– Как-то не вяжется характеристика с поведением, – не успокаивалась я. – Белая маргаритка не захочет выгнать другого человека из спальни.

– Это Ленинид, – вздохнула Тома.

– Что он натворил еще?

– Когда я вернулась, – нехотя призналась Тамарочка, – Нина сидела в гостиной, а Ленинид бегал по комнате и говорил: «Здесь, дорогая, ты будешь в комфорте. Конечно, я уже начал поиски нового, более просторного дома, этот нам будет мал после появления малыша. Оставлю здание дочери».

– Ленинид наврал, что особняк его! – дошло до меня.

– Ну, «наврал» слишком резко звучит, – залепетала вечно всех защищающая Томуся, – скажем так: слегка преувеличил. Вообще говоря, ничего дурного он не сделал, сообщил почти правду: он и впрямь намерен купить жилье, насобирал гонорары. Ниночка привыкла к условиям, ей…

– Понятно, – хмыкнула я, – способность папеньки распускать хвост и красоваться павлином мне великолепно известна. Можешь не продолжать. И как нам теперь поступить?

– Вилочка, – запричитала Томочка, – они очень любят друг друга…

– С милым рай и в шалаше!

– Оно так, только Ниночка никогда не видела «хрущевки». Представляешь ее ужас, когда Ленинид откроет дверь и скажет: «Входи, милая, пока нет новой квартиры, тут перекантуемся. Этой здоровенной тетки, вопящей благим матом и размахивающей чугунной сковородкой, бояться не надо. Моя бывшая жена в сущности милая дама»? И как отреагирует беременная Ниночка?

– Думаю, испытает сильные ощущения, – развеселилась я, глотая пятый до невозможности вкусный пирожок. – Только Ленинид может временно снять квартиру.

– Он все деньги вложил в покупку дома. Неужели нам трудно пару месяцев пожить вместе? Ленинид сейчас как раз помчался к риелтору, вроде договор подписывать.

– Хорошо, – сдалась я, – согласна. Но с какого бодуна он придумал назваться хозяином этого дома?

Томочка смущенно кашлянула.

– Ты же знаешь Ленинида! Зачем спрашиваешь?

Я стукнула кулаком по столу.

– Супер получилось! Папашка в очередной раз скорчил из себя звезду, растопырил пальцы и обманул наивную Ниночку. Лениниду захотелось изобразить богача, владельца элитной недвижимости, а девочка поверила и выбрала для себя чужую спальню…

– Завтра же перемещу ее в гостевую комнату, – пообещала Томуся, – что-нибудь придумаю. Понимаешь, когда вернулась, уже…

– Ладно, не стоит беспокоить беременную, – вздохнула я, – мне, в принципе, все равно, где спать. Дом не наш, скоро закончится ремонт, и уедем. Просто меня бесит поведение папеньки.

– Его не переделать. Ленинида надо принимать таким, каков он есть.

– И следует терпеть его хамство?

– Ниночка беременна, ей нельзя волноваться, – напомнила Томочка. – Ой, Вилка!

– Что еще? – безнадежно спросила я. – Только не говори, что Ленинид решил отдать будущей жене мой джип!

– Нет, – засмеялась Томочка, – я о другом. Мне внезапно пришло в голову: у нас будет маленький, и это твой братик или сестричка!

– Ну просто офигеть! – подскочила я. – А еще получу маменьку и дедушку с бабушкой. Интересно, каким образом отреагирует олигарх, если я кинусь ему на шею с воплем: «Деда Костя, купи мне новую куклу!» Кстати, что Ленинид сказал Нине о нас? Мы кто?

– Ты его дочь от первого брака, я – племянница, Олег и Семен наши мужья, Крися и Никитка внуки, – заулыбалась Тамарочка.

– Хорошо хоть не представил всех прислугой, – фыркнула я. – Круто могло получиться: Тамара – экономка, Олег – начальник охраны, дети – поварята, Виола…

– Нина знает, что ты писательница, – вмешалась Тамарочка, – она читает детективы. Пришла в полный восторг, увидав нашу библиотеку. А еще сказала, что ты во много раз интереснее, чем Смолякова.

Я невольно заулыбалась. Похоже, Ниночка – милая девочка с хорошим вкусом. Надеюсь, Ленинид не обидит юную жену и не причинит ей неприятностей. Кстати, девушка сразу мне понравилась, и ребенок – это замечательно. Конечно, я буду ему не столько сестрой, сколько тетушкой, но все равно, надеюсь, мы подружимся.

– Что у Каркиных? – перевела разговор на другую тему Томочка.

– Ничего хорошего, – забыв о предусмотрительной осторожности, помрачнела я. – Тетя Аня умерла, дядя Антон в реанимации, Милке плохо, сейчас она спит.

– О боже! – ахнула Тома, но потом воскликнула: – Но все равно надо надеяться на лучшее!

– Верно, – кивнула я и пошла принимать душ.

Увы, безудержный оптимизм Тамарочки не помог. Около полуночи мне на мобильный позвонила Лариса и, рыдая, сказала:

– Антон Петрович умер, не приходя в сознание.

Сами понимаете, какое у меня было настроение на похоронах. Сначала даже заколебалась, стоит ли ехать на кладбище, но в конце концов отправилась на скорбную церемонию.