Дарья Донцова - Каникулы в Простофилино

– Ты становишься невыносимой, – вздохнул Федор, потом вытащил из портфеля слегка помятую газету и потряс ею в воздухе. – Вот достойный пример для подражания! Изучай!

Я уставилась на страницу, через которую тянулась ярко-красная «шапка»: «Великий актер мечтает стать мужем и отцом». Чуть пониже шел текст: «Свадьба Ленинида Тараканова назначена… Простите, любимые читатели, но даты нам не сообщили. Неизвестно и имя счастливицы. Церемония пройдет тайно, но мы не можем оставить вас, наши дорогие, в неведении. Очень хорошо понимаем, как ждете снимков и отчета. Уже сейчас наш телефон и сайт покраснели от натуги, собирая ваши вопросы. Кто она? В какое платье будет одета? Какие блюда подадут на праздничный стол? Состоится ли венчание? Агенты Тараканова и продюсер сериала «Тигр в озере», где снимается сейчас великий артист, сделали все, чтобы соблюсти тайну, но и мы не руками кофе хлебаем. Покупайте «Желтуху», лишь у нас подлинные подробности! Мы не пожалели ни денег, ни времени на поиски сведений, остальные газеты облажались. Ленинид окружен нашими репортерами, они не спят ни днем ни ночью. Итак, первый улов! Модельер Алина Испанова говорит: «Я шила подвенечное платье, вес его составит двадцать пять килограммов…»

– Что показалось тебе особо замечательным в дурацкой заметке? – удивилась я.

Федор закатил глаза.

– Киса! «Желтуха» теперь не успокоится, начнет ежедневно писать о свадьбе, обмусоливая каждую пуговицу на лифе невесты, преследовать жениха. Такой пиар и за бесплатно! Журналюг просто задело заявленное желание пары избежать шумихи. Теперь репортеры поселятся под стенами дома твоего папеньки, фотографы возьмут под прицел окна и входные двери.

– Катастрофа! – подпрыгнула я.

– Наоборот, – ажиотированно перебил меня Федор, – шикарно выйдет! Огромная рекламная кампания!

– Ленинид со своей пассией временно перебрался к нам, – пробормотала я, – вот где беда. Моя будущая мачеха отвратительно болтлива и пещерно глупа. Но, в конце концов, мне с ней постоянно не жить, думала, что потерплю немного и избавлюсь от Ниночки. Но теперь выясняется, что на папеньку открыт сезон охоты. Как бы не стать случайной жертвой, во время стрельбы по крупному зверю частенько гибнут и ничем не примечательные мыши.

Федор резко остановился.

– Папашка переехал к тебе? Почему?

– Долго рассказывать, – пригорюнилась я. – У него напряг с новой жилплощадью, Нина вот-вот родит и…

– Сама способна дойти до машины? – перебил меня Федор, вытаскивая из кармана два сотовых телефона.

Я хотела сказать, что джип поджидает хозяйку на парковке в центре города и до него надо не идти, а ехать на метро, но пиарщик не стал слушать мой ответ – вопрос он задал риторически и побежал в глубь двора. Странное поведение Федора озадачило. В первый момент я хотела последовать за ним, чтобы понять, все ли в порядке, может, у парня началась мигрень или он съел что-то неподходящее, иначе с какой стати бросил подопечную. Но потом, посмотрев, как Феденька резво продвигается вперед, беседуя одновременно по двум мобильным, я успокоилась. Больной человек не способен на столь активные действия.

Сев в вагон метро, я стала просматривать только что купленные на лотке у входа в подземку газеты и пришла в ужас. Похоже, вся желтая пресса России начала бег за папенькой. «Клубничка» пообещала интервью с его парикмахером, «Треп» напечатал репортаж из ресторана, где Ленинид заказал праздничный ужин, журнал «Веселись» поместил фото многоярусного торта с фигурками жениха и невесты, чем поверг меня в окончательное изумление. До бракосочетания не два часа, а сладкое, обильно залитое взбитыми сливками, уже готово! Во время торжественной церемонии нам явно подадут скисшее лакомство, нельзя ни в коем случае прикасаться к бисквиту, и следует предупредить Томочку об осторожности, пусть не подпускает к столу детей. Если тортик испекли настолько заранее, то что уж говорить о салатах. Вполне вероятно, в трактире их готовят оптом на год вперед и хранят зарытыми в землю.

Во всем происходящем имелась лишь одна радость: мое имя не было напечатано ни разу. То ли репортеры забыли, что Арина Виолова, она же Виола Тараканова, является единственной дочерью счастливого жениха, то ли сочли мою личность малозначимой для упоминания в публикации.

Я сложила газеты, запихнула их в сумку, закрыла глаза и попыталась задремать. Иметь собственный автомобиль прекрасно, но разве можно заснуть за рулем, продолжая движение по магистрали? Подобный фокус удается проделать лишь в общественном транспорте. Сейчас доберусь до нужной станции, позвоню Тамарочке, предупрежу, что находимся под прицелом, и поднимусь в кабинет к Лидии Капстынь…

В холле здания, несмотря на вечернее, уже не рабочее время, толпилось неожиданно много народа. В основном тут были женщины, причем некоторые из них в белых халатах. Я решила, что в конференц-зале проходит некое мероприятие, то ли совещание, то ли собрание, и стала бочком пробираться к лифту. Но воспользоваться им не удалось. Не успела я приблизиться к железным дверцам кабины, как они разъехались, и показались мужчины в темно-голубых куртках – парни несли носилки, на которых лежал черный мешок.

– А-а-а-а-ах! – прокатилось по холлу.

Я замерла на месте.

– Подвинься, – буркнул один из санитаров и больно наступил мне на ногу, – чего на дороге встала!

– Господи, господи… – зашептал сбоку тихий голосок, – вот несчастье-то…

Я повернула голову, увидела женщину примерно моих лет и еле слышно спросила:

– Кто умер?

– Ох, жуть, убили ее! – жарко зашептала незнакомка. – В кабинете милиция, нам велели не расходиться, сидеть смирно. Только страшно, вот все вниз и сошли. И чего ж такое у нас творится! Может, новое место работы поискать? Сначала Антон Петрович с Анной Семеновной, теперь вот Эльза Генриховна…

– Глупости-то не болтай! – оборвала женщину полная старуха со взбитой «башней» на голове. – Каркины заболели. И зачем кому-то лишать жизни Эльзу?

– Убили ее! – твердила свое моя ровесница.

– Рая, прекрати!

– Я, Инесса Самойловна, точно знаю.

Старушка хмыкнула.

– Рядом, что ли, стояла?

– Нет, – призналась Раиса, – с Лизой Веденякиной столкнулась. Шла по коридору, а она мимо летит, сама не своя – глаза выпучила, руки трясутся, ноги в разные стороны, рот набок! Ну я и поинтересовалась: «Лизок, чего с таким лицом? Опять крысу в туалете обнаружила?» А она как взвизгнет: «Эльзу убили! Я ее нашла! Лежит на полу! Мертвая!» И к себе залетела.

– Куда? – уточнила я.

Женщина глянула на меня.

– К себе, – повторила она, – в упаковочную. Все знают, Лизка прихлебалка Эльзы, вечно при ней отирается, пыль с Генриховны сдувает.