Дарья Донцова - Хождение под мухой

Тяжело вздохнув, я пошла пешком. Дом наш, хоть и выглядит самой обычной блочной башней, построен по спецпроекту. Поэтому мусоропровод находится за лестничной клеткой, в специальном отсеке. Огромная, железная труба, куда запросто пролезает здоровенная картонная коробка, спрятана за дверью. Всем жильцам такое положение вещей нравится, в доме нет запаха, а из-за гигантских размеров трубы у нас крайне редко случаются засоры. Последний произошел в прошлом году, когда Звягинцев из 92-й квартиры решил выбросить старые санки. Поленившись идти во двор, парень, недолго сомневаясь, запихнул их в мусоропровод. Кстати, саночки лихо пролетели с девятого этажа до первого, застряли они внизу, в подвале, на выходе из трубы. Пришлось Звягинцеву покупать дворнику Василию бутылку водки.

Добравшись до нужного этажа, я поняла, почему лифт не спешил по вызову. Сопящий от напряжения Лева пытался впихнуть в крохотную кабину огромный палас.

– Что ты делаешь?

Мужик вздрогнул и затравленно ответил:

– Вот, не лезет никак!

– И не влезет, – приободрила я его, – виданное ли дело, коврик-то пять на шесть. Вообще, зачем ты решил наш палас утащить? Он уже не новый.

– Шутишь все, – буркнул Лева, – Капа велела во двор вынести.

– Ночью?

– Почистить приказала снегом, все растает скоро, а коврик грязный. Помоги мне его впихнуть.

Мы принялись вдвоем вталкивать гигантский рулон в лифт, но совершенно безрезультатно. Промучившись минут пять, я предложила:

– Давай вытащим и скажем Капе, что трюк невозможен.

Обрадованный Лева кивнул. Мы положили палас на пол, открыли дверь и наткнулись на Капу с пылесосом.

– Уже освежил? – удивилась она.

– Он не влезает в лифт, – сказали мы с Левой хором.

– Ну и что? – удивилась Капа.

– Назад несем.

– Такую грязь на свежевымытые полы? – возмутилась Капитолина. – Тащите во двор и от души поработайте вениками, лентяи! – Но он в лифт не входит!

– На руках спускайте, пешком. Разве трудно? Лева за один край, ты, Лампа, за другой и вперед, с песней.

Вы пробовали спорить с катком, разравнивающим свежий асфальт? Вот и я не решилась пререкаться с разъяренной Капой. Мы с Левой покорно потащили неподъемный палас вниз. Где-то через пять минут я, шедшая сзади, услышала характерные звуки, цок, цок, шлеп… Цок, цок, шлеп.

– Погоди, Лева!

Мужик покорно замер, мы обернулись. По ступенькам меланхолично топала Люся, очевидно, решившая прогуляться.

– Постой-ка тут, – попросила я, – отведу вараниху домой.

– Да фиг с ней, – вздохнул Лева, – пусть лишний раз выйдет. Она тебе мешает?

– Нет, конечно.

– А мне тем более.

И мы продолжили путь, сопровождаемые ящерицей. На пятом этаже я поняла, что у меня сейчас оторвутся руки, на четвертом спина превратилась в сплошную боль, на третьем Лева со вздохом сообщил:

– Извини, больше не могу, все, конец.

– Я тоже не способна передвигаться.

– И что делать?

– Давай бросим его тут, и дело с концом, – смалодушничала я.

– Не получится, – горестно сказал Лева, – не надо нам было его вообще из квартиры выносить. Подумаешь, грязный! Задернуть шторы, и не видно ничего. Слишком уж Капа аккуратная.

Мы сели на палас и закурили. Вдруг Лева подскочил.

– Во!

– Что? – удивилась я.

– Гениальная идея!

– Какая?

– Видишь мусоропровод?

– Ну и что?

– Сейчас впихнем в него паласик, сам вниз и свалится!

– Здорово, – заорала я, – чтоб тебе раньше додуматься – сколько мучились?

Сказано – сделано. Сначала мы сняли огромный железный ковш, куда полагается высыпать мусор. Потом, без особых трудностей впихнули в зияющее отверстие ковер.

– Ну как? – спросила я, вытирая потный лоб. – Едет?

– Нет, – пробормотал Лева, – застрял. Сейчас я его подтолкну.

Пару раз он пихнул палас, но без результата.

– Чего случилось? – недоумевал он, склоняясь над разверстой железной трубой. – Что его держит? Большая-то часть ушла. А-а-а, понятно, вижу, где зацепилось…

С этими словами, он почти влез в трубу, крякнул… И тут произошло невероятное… С ужасающим уханьем, свернутый в трубку палас наконец-то рухнул вниз, потом раздался крик, и лестничная клетка опустела. Очевидно, Лева забыл выпустить ковер из рук и вместе с ним понесся в подвал.

– А-а-а! – долетело снизу.

Забыв про ковш и Люсю, я рванулась по лестнице туда, где стояли мусорные бачки. Но ноги плохо повиновались, подламываясь в коленях. Когда я доплюхала до второго этажа, сверху послышался странный то ли взвизг, то ли всхрап, и в трубе прошуршало что-то, явно большое и тяжелое.

Чувствуя себя на грани обморока, я ухватилась за перила. Положение становилось угрожающим. Даже если Лева и остался жив, то сейчас ему на голову свалилось нечто, похожее на чемодан, набитый кирпичами.

Добравшись до подвала, я обнаружила там на полу гору мусора и штук десять наполненных бачков. Из отверстия торчал конец ковра.

– Лева, – заорала я, – ты жив?

– Вроде да, – донеслось из-за стены.

Я села прямо в груду объедков. Слава богу.

– Вынь меня скорей отсюда, – взмолился Лева, – тут жутко воняет.

– Сейчас, сейчас, – засуетилась я, – погоди немного.

Вцепившись в край паласа, я стала тащить его наружу, но тщетно. Моих сил явно не хватало на то, чтобы справиться с задачей.

– Ну что там? – нервничал Лева, – долго еще?

– Погоди, позову на помощь.

– Давай скорей, – чуть не плакал мужик, – мочи нет терпеть, сейчас умру от вони!

Я понеслась наверх, потом притормозила. Представляю, какой шум поднимется в доме, если я сейчас вызову спасателей. Да завтра все соседи проходу не дадут, засмеют просто. Вот уж будет что обсуждать подъездным кумушкам. Вообще-то к нам в доме хорошо относятся. Взрослое население бегает к Кате мерить давление или просто за советом, подростки используют Сережку в качестве скорой компьютерной помощи. По три-четыре раза за вечер раздается звонок, и на пороге возникает очередная взлохмаченная личность с воплем:

– Серый, будь другом, погляди, опять завис!

Мы в доме на хорошем счету. Алкоголиков у нас нет, шумных пьянок до утра не устраиваем, всегда принимаем участие в субботниках, беспрекословно даем деньги на уборщицу, а Кирюшка и Лизавета никогда не забывают поздороваться с бабками, сидящими у подъезда. Нет, надо все сделать тихо, иначе месяцев шесть двор станет перемывать нам кости, а потом еще десять лет будут говорить:

– Это случилось в том году, когда Лампа сунула в мусорник ковер с мужиком.

Именно так, и никак иначе, никто не поверит, что идея принадлежит Леве и что он сам провалился в трубу. Нет, все будут считать меня «автором» происшествия.

Я взлетела на третий этаж и позвонила в квартиру. Тут живет наш дворник Василий, если кто и может помочь, то это он.