Дарья Донцова - Гадюка в сиропе

– Что?

– Наше издательство без книг Кондрата Разумова выживет, а вот семья литератора может много денег потерять, и пока у нас есть интерес к творчеству Кондрата…

Он замолчал и забарабанил пальцами по столу. Стараясь сохранить лицо, я сказала:

– Обязательно подумаю над вашим предложением.

– Вот-вот, – вздохнул он. – Подумайте…

Я вышла в коридор и тут же столкнулась с Юрой.

– Что за дела у тебя с этим мошенником? – резко спросил он.

– Да так…

– И все же?

– Ну…

– Только не ври! – приказал он. – Пошли в буфет.

Мы устроились за пластиковым столиком. Я отхлебнула тепловатую жидкость, проданную под видом кофе, и сморщилась. Ну и гадость.

– Так что хотел Галин? – наседал Грызлов.

Не понимая, почему он так возбудился, я вздохнула:

– Он искал рукопись Кондрата «Загон с гиенами». Говорит, разрекламировали будущую книгу и в газетах, и по телевидению…

– Ну и? – ухмыльнулся Юра.

– Вот я и привезла.

– Как? – изумился собеседник. – Где же ты ее взяла?

– В компьютере!

– Лампа, – сурово сказал Юра, – не ври. Накануне ареста Лена позвонила мне и сказала, что Галин требует рукопись. Она искала по всем файлам и нигде ее не нашла. Говори, где взяла!

– Правда, в компьютере, только не у Кондрата.

– Слушай, – Грызлов стукнул ладонью по столешнице. – Ей-богу, прежде чем с тобой разговаривать, следует каши поесть.

– Все произведения Разумова набирала одна машинистка, Леокадия Сергеевна Рюмочкина, – пояснила я. – Она же хранит на всякий случай копии. Кондрат не слишком ловко управлялся с компьютером и пару раз случайно уничтожил рукописи. Вот она и припрятывала дискеты.

– Ловко, – протянул Юра. – Ниро Вульф, да и только.

Я засмеялась:

– За хорошие деньги любой Шерлоком Холмсом станет.

– Ох и дура же ты! – в сердцах воскликнул Грызлов. – Да Мишка небось обвел тебя вокруг пальца. Сколько он дал?

Я растерянно молчала, потом все же пробормотала:

– Двадцать тысяч.

– Значит, чуть больше семисот долларов, – быстро пересчитал Грызлов. – Нет, ты не дура!

Я горделиво приосанилась.

– Ты вопиющая идиотка, кретинка, каких мало, – закончил он.

– Почему?

– Потому, – рявкнул литератор. Потом, сменив гнев на милость, добавил: – Тебе следовало выколотить из Галина в три раза больше. Сделай милость, больше не носи в издательство ничего без совета со мной, поняла?

Я закивала. Мы допили отвратительный капуччино, дожевали эклеры, похожие по вкусу на куски ваты, и двинулись к выходу. Во дворе Юра похлопал себе по карманам и выругался:

– Черт, ключи!

– Потерял?

– Да бросил небось на стол у этой козы, когда книжки забирал! Подожди секундочку.

Резко повернувшись, он вернулся в здание. Я осталась во дворе и от скуки стала разглядывать его машину – темно-бордовый «Вольво». Интересно, сколько Юра зарабатывает? Такой автомобиль стоит не одну тысячу. Правда, мне тачка внешне не слишком нравится, какой-то агрессивный дизайн, но все-таки… Несмотря на солнце, в спину дул пронизывающий ветер, и я совершенно замерзла, прыгая возле запертой машины. Наконец появился Юра, и мы поехали домой.

– Ты не будешь против, если я сварю кофе? – поинтересовался Грызлов, когда мы приехали.

– Нет, думаю, у тебя все равно не получится хуже, чем тот, который мы пили в издательстве, – согласилась я.

Внезапно Юра опустился на стул.

– Что случилось?

– Сердце, – пробормотал он. – У меня стенокардия. В куртке нитроглицерин лежит, принеси скорей…

Я ринулась в прихожую и принялась рыться в карманах, но лекарства не нашлось.

– Наверное, потерял, – прошептал Юра. – Плохо мне.

– Давай «Скорую» вызовем.

– Ну их, коновалов. Лампа, будь добра, сходи в аптеку…

– Мигом слетаю, – пообещала я и бросилась на улицу.

Аптечный киоск был у метро, но нитроглицерина там не оказалось, пришлось бежать на проспект.

Когда я вернулась домой, Юра сидел в той же позе на стуле. Быстро сунув под язык маленькую таблеточку, он пробормотал:

– Вот скрутило.

– Давно это у тебя?

– Лет пять, – пояснил Грызлов.

– И что врачи говорят?

– Если не умру, буду жить, – хмыкнул он.

– А ты лечишься?

– Да ладно о болячках болтать, – махнул рукой Юра и приступил к варке кофе.

Мы славно потрепались о всякой ерунде, и только когда за гостем захлопнулся лифт, я сообразила, что забыла спросить его о Степане Разине.

Где-то около семи раздался телефонный звонок.

– Евлампия Андреевна, душенька, Галин беспокоит.

– Слушаю.

– Незадача вышла, дискеты пустые.

– Не может быть, – удивилась я. – Я проверяла, перед тем как поехать к вам.

– Ну не знаю, – протянул Михаил. – Иногда такое случается. Придется вам еще раз приехать. Отправляю шофера.

Тяжело вздохнув, я пошла в кабинет, влезла в компьютер, нашла «Загон с гиенами», два раза щелкнула мышкой и тупо уставилась на абсолютно белый лист бумаги. Роман исчез.

Так, понятно, когда я перебрасывала его с дискеты на жесткий диск, а потом опять на дискету, вероятно, сделала что-то не так. Во всяком случае, наш домашний компьютер регулярно проделывал со мной подобные штуки, но я тоже не промах. Вот в этой коробочке на всякий случай лежит запасная дискета.

Я засунула черненький прямоугольник в системный блок и… вновь узрела абсолютно чистую директорию. Скорей всего, я случайно нажала на «форматировать».

И что прикажете теперь делать? Я схватила трубку.

– Да, – сказал Галин.

– Миша, вы уже отправили ко мне шофера?

– Нет, но сейчас пошлю.

– А если завтра?

– Почему?

– Собака заболела, – принялась изворачиваться я, – надо срочно к ветеринару.

– Да? – недоверчиво спросил он. – Ну ладно, коли так, только в первой половине дня, подошлю водителя к полудню.

– Не надо никого присылать, я сама приеду до обеда.

– Хорошо, – буркнул Михаил. – Жду.

Я бросилась искать телефонную книжку. Но она словно испарилась. Перерыв весь кабинет, я в недоумении села на диван. Ну и чертовщина. Ладно, с компьютером я на «вы» и частенько неправильно произвожу необходимые действия, но роман? Он-то куда подевался!

Недоразумение разъяснилось около девяти часов, когда, покормив Лизу ужином, я пошла в свою комнату. Между шкафом и креслом лежала небольшая кучка бумажек. Приглядевшись, я ахнула.

– Рамик, кто это сделал?

– Опять напиґсал? – поинтересовалась Лиза.

– Хуже, сожрал записную книжку! И как не стыдно!

Но заметно подросший щенок весело вилял хвостом, абсолютно не испытывая никакого раскаяния.

– Вот не дам ужина, тогда поймешь! – злилась я. – Негодник, ничего оставить нельзя!

– Вчера он слопал губную помаду, – наябедничала Лиза.

Ага, а еще закусил моими колготками, украл со стола половину кекса. Кстати, когда я вернулась домой, вазочка с вареньем тоже была пуста…