Дарья Донцова - Фанера Милосская

Продолжая голосить, Кирюшка отсоединился, а я вздохнула. Что-то здесь не так! Невозможно получить дом в Подмосковье из ничего! Кирюшу обманывают!

– Девушка! – крикнул пожилой пенсионер, возившийся около древнего «Москвича», стоявшего без колес.

– Вы мне? – повернулась я.

– Тут больше никого нет, – разозлился божий одуванчик. – Подай ключ! Уронил, а наклониться не получается. Ну, чего стоишь? Ох, молодежь пошла, никакого уважения к людям! Ленивые, только о деньгах и думают… Вот почему Россия загибается!

Я сделала пару шагов влево, увидела лежащую между кирпичными столбиками, которые служили «Москвичу» подпорками, изогнутую железку, присела… и свет померк.

– Эй, мать моя, хорош спать, – потряс меня кто-то за плечо.

Я с трудом разлепила веки и увидела Нину Косарь.

– Дрыхнешь как сурок, – засмеялась тетка, – вторые сутки пошли! Уж и не такая большая доза была. Ну ты, блин, дура, поперлась-таки в «Икар». Велено же было: не суйся! Я сто раз повторила: не ходи.

– Боишься приработка лишиться? – еле-еле ворочая языком, ответила я. – Красиво! Пусть Равиль всех поубивает, Ниночке бабло нужно!

Косарь разинула рот, потом повертела пальцем у виска.

– Ты того? Совсем?

– Не прикидывайся! Я поняла, что ты крышуешь «Икар».

– Ну ты даешь! – Нина была вне себя. – Других слов не найти – дура!

– А ты пособница убийц. – Я вскочила на ноги, тут же почувствовала головокружение и села на постели. – Вот вернется Володя Костин, мой приятель, майор, он тебе покажет!

Косарь сложила руки на груди.

– Дура!

– Тебя заело? – с издевкой спросила я.

– Ой! Дура!

– Оборотень в погонах!

– Не могу! Дура! – твердила Нина. – А еще частный детектив… Дура!

– Ну хватит, сейчас тебе мало не покажется! – рявкнула я.

– Сначала на ногах удержись.

– Не беспокойся! Чем меня накачали?

– Скажи спасибо, что Стас шприц заметил! А то бы уж давно отговорилась.

– Кто такой Стас? – удивилась я.

– Богатырев. Наш сотрудник, – неожиданно мирно сказала Нина.

– Ничего не понимаю, – протянула я.

– А полезла, – вновь укорила меня Косарь. – Коза упрямая! «Икар» давно пасут, туда Стаса внедрили, осторожно подбирались. Сейчас не то что раньше: нет веских доказательств, прокурор санкции не даст, а бла-бла к делу не пришьешь. А ты вломилась, давай там шуровать… И что вышло? Кого ты поймала? Пенсионера сумасшедшего? Дедка с «Москвичом»? У старика справка: псих со стажем, легко впадает в агрессию, всегда с собой шприц таскает, не хочет попасть на принудительное лечение. Ты ему нахамила, дедок решил отомстить и вколол хамке свое лекарство. Чего ты добилась? А еще обзываешься… Обидно ведь!

Нина по-детски шмыгнула носом.

– Прости, – устало бормотнула я, – давай расскажу, по какой причине я торопилась. Узнала много интересного.

– Начинай! – приказала Нина.

Мой рассказ занял много времени, и, когда он иссяк, Нина округлила глаза.

– Интересно.

– Теперь твоя очередь!

– Распространять информацию о находящемся в производстве деле нельзя.

– Так нечестно! Я тебе все рассказала!

Косарь усмехнулась и пересела со стула на мою кровать.

– Ладно, слушай. Дело затеялось давно…

Некоторое время назад к дежурному по отделению, где служит Косарь, ворвалась женщина и закричала с порога:

– Мою дочь убили! Где здесь главный по преступникам?

Находящуюся в истерике гражданку препроводили к Нине, и та попыталась выяснить, что же случилось. Сначала с прямотой милиционера она спросила:

– Где труп?

– Анечку уже похоронили, – зарыдала тетка.

Косарь крякнула, сообразив, что у посетительницы от горя поехала крыша. Не надо считать всех милиционеров бессердечными. Не всех интересуют только квартальный отчет, процент раскрываемости и необходимость уложиться в двухмесячный срок, отведенный для следствия. Нина сострадательный человек, мать двоих детей, она понимает, какие эмоции испытывает родитель, потерявший ребенка, поэтому налила в стакан воды, протянула его посетительнице и сказала:

– Успокойтесь.

– Вы накажете убийц? – тряслась тетка.

У Нины заканчивался рабочий день, она могла спокойно отфутболить бабу и ехать к семье, но Косарь вздохнула и сказала:

– Рассказывайте. Помогу, чем смогу.

Нина решила поработать психотерапевтом, на крайний случай она собралась вызвать «Скорую». Отпускать женщину, находящуюся в состоянии стресса, жалостливой Косарь не хотелось.

И та рассказала странную историю.

Звали посетительницу Зинаида Ефимовна Гиндова. Пять лет назад она насмерть поссорилась с родной дочерью Аней. Мать воспитывала девочку одна, без отца, одевала, обувала, учила на медные копейки, дотащила до института. Сама Зинаида без высшего образования, простой бухгалтер, поэтому спала и видела, как дитятко получит диплом. И тут Аня внезапно перечеркнула все ее мечты – безголовая восемнадцатилетняя девица решила выйти замуж.

– Я люблю Сергея, – заявила она притихшей от ужаса матери, – хочу родить ребенка и заниматься домашним хозяйством.

– А учеба? – простонала Зинаида.

– Ну ее! – весело махнула рукой Аня. – Ко мне пришла любовь всей жизни.

– С ума сошла! – взвыла Зина. – Не смей бросать институт!

– Сережа хочет нормальную жену, а не ученую, – запальчиво заявила Аня.

– Мерзавец! – не выдержала мать. – Свадьбе не бывать!

– Я уже взрослая, – топнула ногой дочь, – твоего согласия никто не спрашивает.

Слово за слово – и они поругались, Аня убежала из дома. С тех пор мать ее не видела, Анечка порвала с ней отношения. Через день Зинаида забеспокоилась, поехала в институт и узнала, что дочь отчислилась. Никто из подруг Ани не мог ничего рассказать о ее женихе, Зина не знала ни фамилии, ни адреса, ни телефона парня, даже не была уверена, что его на самом деле зовут Сергеем. В полном отчаянии мать побежала в милицию, но там ей сказали:

– Анна совершеннолетняя, и, если она приняла решение не жить с матерью, мы ничего поделать не можем.

Пять лет Зинаида ничего не слышала о дочери. И вот десять дней назад к ней в квартиру позвонила незнакомая женщина лет сорока, худая, жуткая.

– Вам что надо? – спросила Зина, глядя на экран видеофона. – Я ничего не покупаю у коробейников и не подаю попрошайкам, уходите с миром.

– Мама, – прошептало существо, – это я, Аня. Впусти меня, пожалуйста!

В полном ужасе Зинаида распахнула дверь.

– Врете, – прошептала она, – вы не моя дочь! Это неправда!

Но это была ее Аня. Когда Зина пришла в себя, дочь рассказала ей свою историю. Брак с Сергеем девушка не оформила, они прожили вместе год и разбежались. Возвращаться к матери Аня не захотела. Во-первых, она была очень обижена на нее, во-вторых, явиться с повинной означало признать правоту Зины, которая была против скоропалительного замужества. Вычеркнув мать из своей жизни, Аня думала, что одна не пропадет, но ничего хорошего у нее не получилось. Менялись мужики, никто из них не предлагал ей надеть обручальное кольцо, Аня снимала комнату, работала официанткой. В принципе, ничего ужасного не случилось: просто не очень обеспеченная жизнь не слишком серьезной девушки. Анечка была большой любительницей потусоваться, поплясать и совершенно не хотела общаться с Зиной. Мать начнет приставать с учебой, заставит ее сесть за книги. Закончится пусть бедное, но зато веселое существование.