Дарья Донцова - Экстрим на сером волке

— Они мне не подходят, — возразил грызун, — вы блондинка с тонкими, слабыми волосами, а я обладаю густой шерстью темного цвета, собственно говоря, это мех! Тут требуется особый уход. И зубная паста у вас гадкая!

— Она стоит бешеных денег, — возмутилась я, — мне ее посоветовал стоматолог.

— Может быть, — отозвалась мышь, — но лично я люблю сладкую. Похоже, вы меня не узнали.

— Мы знакомы?

— Естественно, я живу в вашем доме, являюсь членом семьи. Ну если забыли, представлюсь: Агата!

— Очень приятно, Даша.

— Я отлично знаю ваше имя!

— Вы живете вместе с Германом, Анной Ивановной, Люсей и Филаретом?

— Увы, да.

— Почему «увы»?

— Не слишком подходящая компания для интеллигентной девушки.

— Вы так считаете?

Агата протяжно вздохнула:

— Ужасно. Анна Ивановна постоянно слушает радио. Дурацкую попсу! Просто тащится от Филиппа Киркорова, Кати Лель и Глюкозы. Люся предпочитает рок. На этой почве они постоянно ругаются. Мне приходится затыкать уши. Такие выражения! А Герман, как все мужчины, пофигист. Сколько раз просила его:

«Наведи порядок в стае, укуси их за хвост и уши, мигом в ум войдут». Но нет! Ему лишь бы пиво пить и футбол смотреть. Плюхнется у телика, и хоть трава не расти!

Впрочем, Филарет такой же!

У меня закружилась голова. Анна Ивановна фанатка Киркорова? Люся обожает рок? Герман наблюдает за матчем с кружкой пива в руке, пардон, в лапе?

Я с силой ущипнула себя за руку и увидела, как на запястье медленно начал наливаться синяк.

— После ванны хорошо бы конфетами полакомиться, — вздохнула Агата, — я карамельки уважаю. Сделайте одолжение, принесите пару штучек с кухни.

— Хорошо, — в полной прострации кивнула я.

— Если вдруг не найдете меня, — воскликнула Агата, — то поищите по комнатам. Пока еще не знаю, где спать лягу. У полковника очень уютно, в шкафу, в белье, но там сильно пахнет нафталином, и потом, мне не слишком по душе лежать около табельного оружия.

Вдруг еще выстрелит. У Зайки замечательно в трюмо, там такие мягкие пуховки, но из них пудра высыпается и в нос забивается. У Аркадия музыка громко орет, хотя и в его спальне уютное местечко имеется, в модели «Мерседеса», на полке. В общем, поищите меня — и найдете.

— Ладно, — согласилась я и запоздало удивилась:

— Вы так замечательно разговариваете, отчего же раньше молчали?

Агата слегка шевельнулась.

— Ах, представьте себе картину: вы пьете чай, а я прошу из клетки: «Дайте мне кусочек пирожного»! И что следует далее? Как минимум сюда съезжаются все репортеры России, с фотоаппаратами и камерами. Мне слава не нужна! Кстати, моя маменька тоже замечательно болтала, да еще на трех языках. Я же не получила должного воспитания, хотя, в отличие от Люси, которая читает только детективы, беру в лапы исключительно классику: Чехова, Бунина, Толстого. Всякие там Татьяны Устиновы не для приличной девушки, да-с!

Я закашлялась. Мне кажется, или Агата и впрямь осуждает меня за любовь к криминальным романам?

Однако вот уже и грызуны начали делать мне замечания.

— Давайте договоримся, — задергала носом Агата, — вы принесете конфеты, а я в благодарность буду иногда с вами болтать. Кстати, вы же любите расследования! Могу служить помощником, подсмотреть, подслушать, ну как, идет? По лапам? То есть по рукам?

Не в силах произнести ни слова, я кивнула.

— Тогда иди за сладким, — бесцеремонно «тыкнула» Агата, — ищи меня либо здесь, либо по спальням.

Осторожно передвигая ноги, я выпала в коридор и наскочила на Маруську, стоявшую около двери.

— Скажи, — я решила уточнить, — говорящие мыши в природе случаются?

Манюня широко распахнула голубые глаза.

— А как же! Довольно часто. Они имеют либо розовый, либо зеленый цвет шерсти и живут исключительно у алкоголиков.

Я замерла с раскрытым ртом.

— Хочешь сказать, что на грызунов влияют водочные пары? Нанюхаются и обучаются разговору?

— Не, — прыснула Маня, — такие мыши приходят в дом под ручку с зелеными чертями. Большинство пьяниц их великолепно знает!

— Я всерьез!

— И я тоже, — захохотала Машка, — пей две бутылки водки каждый день в течение месяца, и если не умрешь, научишься беседовать с мышами, чертями, котами, стульями и кастрюлями.

— У меня на раковине в ванной сидит мышь в розовом полотенце. Она умеет говорить по-русски.

Маня зашлась от хохота, ее просто согнуло пополам, а я побежала за карамельками. Сейчас принесу Агате несколько штук, может, тогда она согласится продемонстрировать свои таланты Машке?

Но когда я вернулась, в ванной оказалось пусто.

В раковине отсутствовала вода, Агата исчезла вместе с куском розовой махровой ткани, и лишь бутылочки с собачьим шампунем и кондиционером, оставшиеся у зеркала, свидетельствовали о том, что меня не посетил глюк.

Зажав в кулаке карамельку, я постучала к полковнику.

— Можно?

— Погоди секундочку, — крикнул Дегтярев, — халат накину! Теперь входи.

Я вошла и усмехнулась. Александр Михайлович сидит в пижаме, шлафрок [5] Шлафрок — дословно: юбка для сна (нем.) — халат. ему ни к чему. Толстяк просто решил спрятать от меня тарелку с орешками, бросил на нее газету, но полностью не прикрыл, из-под бумажного края предательски выглядывает фарфоровый ободок, да и пахнет в комнате жареным арахисом.

— Что случилось? — недовольно поинтересовался Дегтярев. — Только не начинай каких-нибудь занудных разговоров, я устал!

Нет, вы слышали? Все занудные разговоры в нашем доме всегда заводит сам полковник! Но я не стану сейчас возмущаться.

— Ты где хранишь пистолет?

— Зачем он тебе понадобился?

— Просто так.

— Нет, ответь!

— Я хотела посмотреть на оружие.

— С какой стати?

— Тебе жаль его показать?

— Не вижу необходимости.

— Ладно, я сама поищу! Он в ящике с бельем!

— Что ты задумала?

— Ничего.

— Врешь.

— Я просто выдвину ящик!

— Дарья!

Я шагнула к гардеробу. Дегтярев метнулся к шкафу.

Загородил его своим толстым телом и строго сказал:

— Живо колись! За каким чертом тебе оружие потребовалось?

— Оно мне не нужно совсем!

— Но ты упорно хочешь сунуть нос куда не следует!

Я вздохнула и попыталась объяснить ситуацию:

— Там в белье мышь!

— Мышь!!!

— Да, Агата. Ей, правда, не слишком нравится запах средства для смазки оружия, но она порой ночует в ящике. Я принесла ей карамельки!

Дегтярев попятился.

— Э.., э.., да.., э.., э.., ты думаешь, мыши любят конфеты?

— Агата сама попросила.

— Попросила?

— Ну да, она мылась в моей ванной, мы разговорились, и, короче говоря, можно выдвинуть ящик?

Александр Михайлович кивнул. Я быстро справилась с задачей, не нашла Агату и вздохнула.

— Пойду к Зайке, небось мышь там сидит.