Анна Князева - Детектив в маске

В общем, что-то несуразное несла.

С внимательным недоумением посмотрев на нее, Ирина перехватила недовольно мяукающего кота половчее и направилась в квартиру, позволив племяннице открыть перед собой дверь, потом закрыть и повернуть ключ в замке на нужное число оборотов. Она прошла в ванную, протерла Сержанту лапы влажной тряпицей, хоть он и отбрыкивался недовольно, и опустила на пол. Кот, плюхнувшись возле ее ног, тут же принялся лапы вылизывать. Ирина вымыла с мылом руки и, перешагнув через кота, пошла на кухню. Она делала все медленно, вернее – заторможено.

Очень не нравилось Ирке происшедшее – в особенности потому, что по необъяснимой на первый взгляд ассоциации она вспомнила услышанный случайно один Натальин телефонный разговор. Еще у лифтов вспомнила, как молния в голове сверкнула.

Ирина делала в квартире уборку, а когда добралась до прихожей, шнур пылесоса запутался в колесиках, и она принялась его распутывать, отключив прибор для безопасности. Электричества она боялась, как пещерный человек. В наступившей тишине из-за двери Наталкиной комнаты очень четко и ясно донесся голос племянницы: «Это стремно, могут увидеть», а потом: «Ну, лады».

Итак… Итак… Что мы имеем…

Да ничего пока не имеем, расслабься. Мало ли о чем бакланила девчонка с подругами?

И как бы в отместку – чтобы не расслаблялась, – ее память высветила, какую же вещь тщетно разыскивала Ирина.

Уборка у Ирки всегда происходила шиворот-навыворот, поскольку она терпеть не могла вытирать пыль с мебели из-за наличия в доме большого количества всякой сувенирной мелочевки. Утомлял ее этот процесс, хоть каждая в отдельности вещь ей, безусловно, нравилась, да и приобретались эти предметы вдумчиво и с любовью. Но – утомлял, посему Ирка каждый раз малодушно откладывала его напоследок.

Вот и неделю назад горизонтальные поверхности она протирала уже после того, как расправилась с пылью на коврах и паркете – то есть на следующее утро. Предварительно ей пришлось потратить минут сорок, чтобы расставить мелкие предметы интерьера по местам. Особенность у них была такая – разбредаться и скапливаться бессистемными кучками. Ювелирные украшения из хрустальных вазочек она тоже решила вытащить и рассортировать наконец по шкатулкам и пеналам. А одну штучку она так и не смогла в тот день найти. И на следующий. И сегодня крошечный кулон ей на глаза не попался.

А кулончик был замечательный. Размером не более чем в ноготок на мизинце, малюсенький, он был выполнен в виде мушки. Пузико у мухи было из ярко-зеленого хризопраза, головка – раухтопаз темно-коричневый, крылышки из горного хрусталя, лапки и усики – золотые. Ну, может, и позолоченные, не суть. Суть в том, что вещь получена ею недавно, Ирине очень нравится, да и антикварная к тому же.

Лешка подарил ей эту муху на Новый год. Она просто влюбилась в украшение, все зимние каникулы кулон не снимала – сама в халате и тапках, а муха на шее с золотой цепочки свешивается, красота. И когда на «Все звезды» они с Лешкой ходили в «Крокус», кулон был на ней, и на работу несколько раз надевала, когда каникулы кончились… А на корпоратив восьмомартовский надевать передумала.

Ирка решила, что пора дать отдых и мухе, и себе, а то приестся, и это будет очень обидно. И тогда она положила кулон… Положила его…

Растяпа! Лешка-то как огорчится, когда узнает! Это не считая того, что самой Ирке до слез обидно.

Минуточку, а чего расстраиваться-то? Поищи получше, и найдешь.

Уже искала.

Наталка на кухне успела извлечь из шуршащего пакета провизию: коробку с пиццей, литровую бутылку пепси, коробку шоколадных конфет. Полюбовавшись натюрмортом, провозгласила весело:

– Теть Ир, а давай мы с тобой пиццу похаваем! Тут на всех хватит, даже с учетом Сержанта. И сериальчик какой-нибудь посмотрим тупой, чисто поржать. Как тебе такой алгоритм?

Ирина подошла к столу, взяла чашку с остывшим чаем и выпила его большими глотками, не почувствовав вкуса. Она не спеша переместилась к мойке, сполоснула чашку, аккуратно поставила на полку и, повернувшись к племяннице, спросила, глядя ей прямо в лицо:

– Наташ, скажи, пожалуйста, а что ты передала своему знакомому? В обмен на пиццу?

– Что передала? – Наталка растерялась. – А, это… Флешку. С курсовой. А вы наблюдательная такая, я скажу… Вам бы к моему папке на службу.

От растерянности она даже с «ты» на «вы» перешла, и это от Ирки не укрылось. Но данный казус и жираф приметил бы.

Настроение у Ирины портилось стремительно. Лавинообразно. Камнепадно.

Она спросила угрюмо:

– А что, интернет-провайдер подвел? Сеть исчезла? Почему такие премудрости?

Наталка молчала, пряча глаза.

– Или не флешка там была с курсовой, а, Наталья? – продолжала допытываться Ирина, не рассчитывая на правдивый ответ.

Наталья разлепила губы и произнесла:

– Извини, теть Ир, но это тебя не касается.

И вышла с кухни.

Ирка дернулась следом, схватила племянницу за рукав несуразной рубахи, развернула к себе и, пряча за злым раздражением горькую обиду, отчеканила:

– Оформляй цифровой пропуск. Пока ты еще здесь, а завтра отправишься в компанию к подругам.

На душе было гадко и обидно. И за брата – он воспитывал, бился в одиночку, а выросла воровка, и перед мужем – за родственников своих. И самой было отчаянно горько, потому что на самом деле к девчонке она успела привязаться, а тут такое… Короче – пусть съезжает.

Глядя в Наталкино застывшее лицо, Ирка добавила холодно:

– Алексею я ничего не скажу, а отцу твоему рассказать придется, не обессудь.

Глаза племянницы наполнились слезами, она быстро повернулась и ушла к себе в комнату, тихо прикрыв дверь. Было слышно, как она зашмыгала носом, засморкалась. Скрипнул диван – присела на краешек, похоже. Или улеглась лицом к стенке – поплакать.

Ирина на такие фокусы не покупается. Ее дешевыми театральными сценами не проведешь.

Возле двери возник Сержант, навалился лапами на створку и просочился в образовавшийся узкий проход. Ирка невольно бросила взгляд внутрь и поняла, что все-таки ее провели.

Не плакала племянница, не страдала. Она возилась с наушниками, пристраивая их к смартфону! Вот это нервы, вот это я понимаю.

Наталка повернула голову на шум и не удивилась, наткнувшись на физиономию Ирины в проеме двери. Слез не было, лицо серьезное. Сказала:

– Я не думаю, что вы правы, но съеду, конечно. Сегодня постараюсь. Не успела предупредить: подвеска в витрине на полке лежит. На третьей, где у вас статуэтки фарфоровые. А то потеряется, мелкая она.

– Какая подвеска?! – выкрикнула Ирина и, не дождавшись ответа, метнулась в гостиную.

– Вот эта, – ткнула пальцем в красавицу-муху Наталка, остановившись у Ирки за спиной.