Наталья Никольская - Двойник

— Боже мой, это же Максим, — вскрикнула Полина и кинулась на улицу.

Максим? — я была в шоке. Значит, было покушение! Так я и думала, что уберут обоих братцев, а Поля мне еще и не верила. Да, видно, сильно на них эта дамочка обозлилась. Я стояла на балконе и наблюдала за тем, как к Мурашову сначала подбежал Кирилл, затем Полина, и стали помогать ему втаскивать тело в дом. Максим не шевелился. — Еще один труп, — решила я, направляясь к двери, чтобы встретить их. Быстро же эта сумасшедшая мамаша все обстряпала.

Я помогла внести, как выяснилось, бессознательного Максима в квартиру и пошла закрывать дверь, в то время как все остальные пытались поудобнее устроить его на диване. Полина с Кириллом сразу же принялись приводить пострадавшего в чувство и ощупывать, нет ли серьезных повреждений. Определить это было не так-то просто, так как вся рубашка, которая еще недавно была белой, была вымазана в крови, которая весьма обильно стекала и с его лица.

— Что с ним произошло? Где ты его нашел? — завалила я вопросами еле дышащего Дрюню, который, едва попав в квартиру, рухнул на пол прямо возле порога и все еще продолжал там сидеть. Вся его одежда, так же, как и одежда Максима с Кириллом, была перемазана кровью, обувь вообще была не понятно какого цвета, да еще и на одном ботинке отсутствовал шнурок. Видок, надо сказать, был просто сногсшибательный.

— Я шел на рыбалку, — тяжело дыша, начал он, — ну, мы с ребятами договорились, и тут вдруг мимо проносится желтый автомобиль и со всего маху врезается в красную машину. Бах. Кувырк. И все всмятку. А тот, ну, желтый, развернулся и уехал.

— А номер, номер машины ты запомнил?

— Шестерки и восьмерки, кажется, там были, а может, и нет.

— Ну а марка хоть какая была? — я начинала нервничать.

Дрюня никогда не запоминал именно то, что было нужно. Ну, я понимаю, цифры, но марку-то запомнить можно.

— Да я и не смотрел на эту машину, она быстро так унеслась, будто и не было ее вовсе.

— А что дальше? — поняв, что выяснить что-то про машину все равно не удастся, спросила я.

— Ну, я подошел к машине, гляжу, знакомое что-то, думаю, где-то я уже видел этого парня. Я тогда даже не сообразил, что это тот самый, с фотографии. Слышу, он лопочет что-то, ну, я открыл дверь и наклонился. Он что-то говорил про брата, дочь, я не понял, только помню, он Полину позвал, вот я и решил его к вам притащить, думал, вы знаете, кто он.

— А что же ты «скорую»-то не вызвал, она бы его доставила куда следует, и не пришлось бы такое расстояние тащить его на себе, — по лицу Дрюни я поняла, что такая мысль даже ни разу не пришла ему в голову.

— Дрюня, ты просто молодец, спасти человеческую жизнь может только настоящий герой, — похвалила Мурашова Полина. Я даже удивилась этому, так как Поля на дух его не переносила, а тут вдруг комплиментами осыпает.

Ну, естественно, что после таких слов Дрюня тут же расцвел, заулыбался, теперь, небось, всему городу хвалиться будет, как он Нефедову жизнь спас, уж я-то его хорошо знаю. Да ладно бы еще просто хвалиться, он ведь всю эту историю так перевернет, что в ней самым правдивым будут только имена действующий лиц.

Я посмотрела на Максима, который наконец стал подавать признаки жизни.

— С ним все в порядке? Руки, ноги целы?

— Да, все хорошо, несколько ушибов и небольшая шишка на лбу. Хорошо, что пристегнут был, иначе бы его в лобовое стекло просто выбросило, — ответил мне Кирилл, накладывая очередной пластырь на лицо Максима. — Можно считать, что ему крупно повезло, отделался мелкими царапинами. Так что до свадьбы все заживет.

Если его самого к тому времени не хлопнут, — подумала я. — Раз было одно покушение, будет и второе, а там, кто знает, где будет в это время его везение.

— А где же Поля? — я осмотрела комнату, но ее нигде ее не увидела.

— Полина пошла искать какие-то лекарства, которые, на ее взгляд, просто необходимо вколоть Максиму, чтобы не было заражения, — пояснил Кирилл, присаживаясь рядом с Максимом на диван. — Как это твоего начальника угораздило влипнуть в какую-то историю, уверен, его ведь не случайно сбили?

— Какого начальника? — Ах, да, Кирилл же был не в курсе происходящего.

Я решила, что его следует посвятить в суть дела, и принялась быстренько пересказывать все произошедшее, скрывая только то, что скрыла от Максима и Полины. Кирилл слушал молча, не разу не перебив меня, хотя, как только я начала говорить, что посетила офис Нефедова и съездила в Озерки, на его лице отразилось недовольство.

— Так и знал, что у тебя что-то было на уме, — сказал он, едва я закончила свой рассказ. — Когда ты наконец перестанешь заниматься решением чужих проблем и уделишь хоть немного времени своей семье?

Ну, началось. Моя семья была самой больной темой не только для меня, но и для всех остальных. И почему все пытаются заставить меня делать все так, как делают остальные? А что если я исключение и не хочу быть похожей ни на кого? Разве это так сложно понять? Я знала, что если начну сейчас разговор на эту тему, то он обязательно перерастет в большой скандал, поэтому впервые в жизни решила промолчать.

Так и не дождавшись от меня ответа, Кирилл очень удивился и направился мыть руки, так как, пока он помогал вносить Максима, весь перепачкался. Дрюня отправился следом, высоко подняв голову и чувствуя себя настоящим героем. Тоже мне герой, я вот сколько раз людей спасала и ничего, не горжусь этим, хотя иногда так хочется.

Вернулась Полина и попросила помочь ей сделать Максиму укол.

— Что ты хочешь ему вколоть? — поинтересовалась я.

— Обезболивающее, на тот случай, если у него окажется что-то повреждено. Надо бы еще и снотворного ему вколоть, чтобы поспал немного, но у меня их нет, а аптеки уже давно закрыты.

Мы, вернее сказать, Полина, так как от меня в этом деле пользы было мало, поскольку я падала в обморок от одного только вида втыкающейся в тело иглы, сделали ему укол. А вот смазать ранку спиртом уже смогла и я. Не бог весть какая помощь, но все же. Я бы запросто могла пойти работать медсестрой, с тем условием, что уколы делать будет кто-то другой, а я буду только смазывать нужное место ваткой со спиртиком, но на таких условиях меня туда вряд ли кто возьмет.

Закончив мучить и без того покалеченного Максима, мы направились в кухню, где, как было ясно по доносившимся из нее звукам, некто уже давно уплетал приготовленный нами ужин. Ну так и есть. Дрюня удобно уселся на подоконник уплетал руками еще дымящуюся утку — шедевр творения рук Полины. Наверняка он решил, что такому герою, как он, положено вознаграждение. Мне стало смешно, а вот Полина готова была взорваться.

— Да ладно тебе, пусть человек перекусит, он же такую ношу к нам доставил, небось и сил-то вовсе не осталось, — попыталась успокоить ее я, хотя сама была готова расхохотаться.